Олег Авраменко - Адепт Источника Страница 3

Слезы, наконец, хлынули из моих глаз, и я заплакал. Не помню, сколько времени так прошло. Я рыдал, успокаивался и снова рыдал, доводя себя до исступления. Все в моей голове перемешалось, и я думал о Диане, как о Дейрдре, а Дейрдру представлял в образе голубоглазой шатенки Дианы. Когда я уже полностью запутался и, совершенно отупев от горя, не мог понять, кто из них есть кто, на помощь моему помутившемуся рассудку пришел спасительный сон. Мучения мои кончились, и я погрузился в сладкое, блаженное забытье.

2

В седьмом часу утра меня разбудил Колин. По-видимому, он искал меня всю ночь, что не делало чести его сообразительности — он должен был найти меня гораздо раньше. Мои поступки были вполне предсказуемы, и Колин, не найдя меня во дворце, мог бы догадаться, где меня искать. Я перенесся в свой замок Каэр-Сейлген в Лохланне только для того, чтобы выгадать часок перед неизбежным объяснением с Колином и успеть переговорить с Дианой. Впадать в истерику или спать в мои планы не входило, но недаром ведь говорится, что человек всего лишь предполагает, а располагает кое-кто другой. Кто именно — это сложнейший теологический вопрос, пока что не имеющий приемлемого разрешения, и рассматривать его здесь и сейчас я считаю неуместным.

Когда я раскрыл глаза, Колин стоял возле моей кровати, заткнув большие пальцы рук за свой кожаный пояс, и смотрел на меня сверху вниз. Взгляд его серых со стальным оттенком глаз излучал гнев и досаду. И некоторую растерянность.

— Я мог бы убить тебя во сне, — заявил он, увидев, что я проснулся.

Разбитый и опустошенный, я добрые полминуты лихорадочно соображал, что он имеет в виду. Затем поднялся, сел в постели и ответил:

— Жаль, что ты не сделал этого.

— Ты поступил подло! — сказал Колин. — Коварно, вероломно! Ты использовал мое дружеское расположение, втерся ко мне в доверие и обманул меня.

— Ты тоже хорош, — вяло отозвался я, протирая глаза. — Зачем было раскрывать мне все свои карты? Зачем тебе понадобилось посвящать меня в таинства ритуала?

— Я доверял тебе! — негодующе произнес Колин. — Как брату доверял, а ты…

— Ты ввел меня в искушение, — продолжал я. — И я не смог устоять перед таким соблазном. Поверь: то, что я сделал, было сделано помимо моей воли. В тот момент я понятия не имел, что происходит, и действовал совершенно бессознательно.

— Ты бесчестный мошенник! — не унимался Колин. — Ты вор! Ты взял то, что не принадлежит тебе по праву. Это моя фамильная Сила, она досталась мне по наследству, а ты… ты украл ее!

Я соскочил с кровати, потянулся, хрустя суставами, и покачал головой.

— Ошибаешься, Колин. Ты слишком много возомнил о себе и обо всей своей родне. Источник не принадлежит тебе, он не принадлежит даже всему этому миру. Он является достоянием всей необъятной вселенной; он — один из трех китов, на которых держится мироздание.

— Это неважно. Ты прошел через МОИ Врата, при помощи МОЕЙ… — Тут он запнулся и покраснел.

Ага, понятно!

— Дана? — спросил я. — Ты злишься из-за нее?

— Какого черта…

— Извини, что так получилось. Я не хотел. Честное слово, не хотел. Я даже не думал об этом.

— А о чем ты думал? Об Авалоне? О том, чтобы лишить меня короны?

Я почувствовал, что внутренне сгораю от стыда, однако постарался придать своему лицу выражение оскорбленной невинности.

— Побольше слушай Бранвену! Она и не такое нафантазирует.

Колин удивленно воззрился на меня.

— Причем здесь Бранвена?

Я понял, что сморозил глупость, и выругался про себя. Я совершенно выпустил из виду, что Колин понятия не имеет, кто на самом деле Хозяйка Источника.

— Я решил, что это ее инсинуации, — поспешил исправиться я. — Только она способна выдумать такое.

— Это я сам выдумал, без помощи Бранвены. Я раскусил тебя, Кевин Мак Шон. Ты метишь на корону!

— Что ты несешь?! — возмутился я отчасти искренне. Колин сам провоцировал меня, и с каждым его словом желание взойти на престол моего прадеда становилось во мне все сильнее, все непреодолимее. И дело было не только в том, что я нашел родину предка. Я обнаружил устойчивую цивилизацию Одаренных, и теперь мне предстояло основать новый Дом — а за всю историю Властелинов не было еще случая, чтобы основатель Дома уступал свою власть другому. Так что в словах Колина был свой резон, и тем не менее я сказал: — Это же чистый вздор!

— Так-таки и вздор? — с сомнением произнес Колин. — Хозяйка сказала, что искупавшись в Источнике, ты стал невероятно могучим. Она утверждает, что теперь ты сильнее меня. Кто ты, черт тебя подери?!

— Я Кевин Мак Шон, герцог Лохланнский, — ответил я, открыто глядя ему в глаза. Актерским талантом я вообще-то не блещу, но на этот раз, похоже, мне удалось довольно убедительно изобразить недоумение. — Что за глупый вопрос, дружище?

— Вопрос отнюдь не глупый, — покачал головой Колин. — И не праздный. Наверняка ты происходишь из какого-то могущественного рода из иного мира, рода настолько могущественного, что его представители способны перемещаться между мирами…

— Ну и что? — перебил его я. — Даже если это и так, то разве не понятно, что меня бросили. Отказались от меня.

— Почему ты так думаешь? А что, если тебя похитили враги, а твоя семья сбивается с ног в поисках тебя? Теперь, когда ты обрел могущество, тебе не составит труда найти своих родственников, может быть, даже родителей, братьев, сестер…

«Проклятье!» — подумал я, чувствуя, что вот-вот мое лицо пыхнет жаром. Если когда-нибудь Колин узнает правду (а рано или поздно он узнает ее), то станет презирать меня за ту ложь, которую я только что ему сказал.

— Впрочем, — продолжал между тем Колин, — с родственниками или без них, ты все равно очень опасен. Ты владеешь Силой, ты собираешься жениться на Дейрдре, дочери короля Бриана, ты положил глаз на мою невесту…

Слава богу! Колин сам выручил меня, переведя разговор на другую тему, пусть тоже щекотливую, но дающую мне хоть какую-то почву под ногами. Теперь я позволил себе покраснеть — мое смущение выглядело вполне естественно.

— Прекрати! — резко произнес я. — Что за бред ты несешь, в самом деле! У меня и в мыслях не было отбивать у тебя Дану. Она мне абсолютно безразлична. Я не…

И тут меня проняло. По выражению Бранвены, я, наконец, ПРОЧУВСТВОВАЛ ЭТО. Нет, страсти пока не было. Не было еще дикого, неистового желания обладать Даной. Но неожиданный прилив нежности, которую я ощутил при мысли о ней, был для меня подобен грому с ясного неба.

Догадываясь, что со мной творится — мои чувства, наверное, были написаны на моем лице, Колин обреченно вздохнул и присел на край кровати.