Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы Страница 3

Потомки Корзета управляли материком по-иному. До разрушительной войны император Маллореи представлял собой скорее символ величия империи, а реальная власть принадлежала бюрократии. Теперь же вся власть была сосредоточена на троне. Центр ее переместился из Мельсена в Мал-Зэт, стала заметной милитаризация маллорейского общества. Как всегда, когда власть находится в руках верховного правителя, повсеместным явлением стали интриги. Чиновники погрязли в заговорах с целью дискредитировать соперников и попасть в милость к императору. Вместо того чтобы воспрепятствовать дворцовым интригам, потомки Корзета поощряли их, понимая, что люди, разделенные взаимным недоверием, никогда не объединятся, чтобы бросить вызов могуществу трона.

Нынешний император, Закет, взошел на трон в восемнадцать лет. Талантливый и смышленый юноша пробудил в широких массах маллорейского общества надежду на просвещенное правление. Однако личная трагедия вынудила его свернуть с этого пути, превратив его в человека, которого страшилась добрая половина всего мира. Сейчас он одержим идеей стать сверхкоролем всех ангараканцев — эти мысли не давали ему покоя уже двадцать лет. Только время покажет, сможет ли Закет приобрести власть над западными Ангараканскими королевствами, но если он преуспеет в этом, то история всего мира может измениться в корне.

Часть первая

МЕЛЬСЕН

Глава 1

Ее величество королева Драснии Поренн пребывала в задумчивом настроении. Она стояла у окна розовой гостиной своего дворца в Бокторе, наблюдая за играющим в саду юным королем Хевой и Унраком, сыном Бэрака Трелхеймского. Их пока еще увлекали детские забавы, но они уже почти совсем взрослые, правда, неустоявшиеся пока голоса колебались между мальчишеским сопрано и мужским баритоном. Поренн вздохнула, разглаживая руками черное бархатное платье. Королева Драснии носила черное со времен смерти мужа.

— Ты бы гордился сыном, мой дорогой Родар, — печально прошептала она.

Послышался негромкий стук в дверь.

— Да? — не оборачиваясь, отозвалась Поренн.

— Какой-то надракиец хочет видеть вас, ваше величество, — сообщил пожилой дворецкий. — Он говорит, что вы его знаете.

— Вот как?

— Он представился Ярблеком.

— Ах да! Помощник принца Хелдара. Пожалуйста, впустите его.

— С ним женщина, ваше величество, — неодобрительным тоном продолжал дворецкий. — Она использует выражения, которые ваше величество, очевидно, предпочли бы не слышать.

— Должно быть, это Велла, — улыбнулась Поренн. — Я уже слышала ее ругань. Едва ли она произносит эти слова всерьез. Пожалуйста, впустите обоих.

— Хорошо, ваше величество.

Ярблек выглядел как всегда неряшливо. Плечевой шов его длинного черного плаща в одном месте порвался и был наспех заделан с помощью куска кожаного ремня. Портрет дополняли всклокоченная черная борода и растрепанные, спутанные волосы, к тому же от него исходил не слишком приятный запах.

— Ваше величество, — вежливо заговорил надракиец, делая неуклюжую попытку поклониться.

— Уже пьяны, господин Ярблек? — лукаво осведомилась королева.

— Ну, не совсем, Поренн, — ответил ничуть не обескураженный Ярблек. — Просто небольшое похмелье с прошлой ночи.

Королеву не обидело то, что надракиец назвал ее по имени. Ярблек никогда не признавал устоявшиеся правила этикета.

Вместе с ним в гостиную вошла его поразительно красивая соотечественница с иссиня-черными волосами и пылающим взглядом. На ней были кожаные брюки в обтяжку и черный кожаный жилет. Из-под отворотов сапог торчали серебряные рукоятки кинжалов; еще два кинжала были заткнуты за широкий кожаный пояс. Женщина грациозно поклонилась.

— Вы выглядите усталой, Поренн, — заметила она. — Думаю, вам нужно поспать.

Поренн рассмеялась.

— Скажите это людям, которые почти каждый час приносят мне целые стопки документов на подпись.

— Я уже много лет назад взял за правило, — промолвил Ярблек, без приглашения растянувшись в кресле, — никогда не излагать ничего письменно. Это экономит время и избавляет от многих неприятностей.

— Кажется, Хелдар говорил то же самое.

Ярблек пожал плечами.

— Шелк знает, как надо вести дела.

— Я уже давно не видела вас обоих, — заметила Поренн, присаживаясь напротив.

— Мы были в Маллорее, — отозвалась Велла, бродившая по комнате, окидывая обстановку оценивающим взглядом.

— Разве это не опасно? Я слышала, что там чума.

— Эпидемия практически ограничена Мал-Зэтом, — ответил Ярблек. — Полгара убедила императора закрыть город.

— Полгара? — воскликнула Поренн, поднимаясь со стула. — Что она делает в Маллорее?

— В последний раз, когда я видел Полгару, она вместе с Белгаратом и остальными направлялась в место, именуемое Ашабой.

— А как они оказались в Маллорее?

— Очевидно, прибыли туда морем. Путь, конечно, неблизкий, но другого нет.

— Ярблек, неужели мне придется клещами вытягивать из вас информацию? — сердито осведомилась Поренн.

— Я как раз перехожу к главному, Поренн, — оскорбленным тоном откликнулся Ярблек. — Вы хотите сначала выслушать эту историю. У меня для вас много сообщений, а у Веллы имеется еще парочка, о которых она даже со мной не пожелала поделиться.

— Начните сначала, Ярблек.

— Как вам будет угодно. — Он почесал бороду. — Как я узнал, Шелк, Белгарат и другие были в Хтол-Мургосе. Их захватили маллорейцы, и Закет потребовал доставить всех в Мал-Зэт. Молодой парень с большим мечом — Белгарион, верно? Короче говоря, он и Закет стали друзьями.

— Гарион и Закет? — недоверчиво переспросила Поренн. — Каким образом?

— Понятия не имею. Меня там не было, когда это произошло. Короче, они подружились, но тут в Мал-Зэте вспыхнула чума. Мне удалось вывести Шелка и других из города, и мы отправились на север, но расстались, прежде чем добрались до Венны. Им приспичило ехать в эту самую Ашабу, а меня ждал караван с товарами, которые нужно было доставить в Яр-Марак. Кстати, мне удалось тогда сделать неплохую прибыль.

— А почему они отправились в Ашабу?

— Они преследовали женщину по имени Зандрамас — ту, что похитила сына Белгариона.

— Женщина? Зандрамас — женщина?

— Так они мне сказали. Белгарат передал для вас письмо. Там все объяснено. Я сказал ему, что лучше не доверять бумаге, но он не стал меня слушать. — Ярблек с трудом оторвался от кресла, порылся в складках плаща и протянул королеве грязноватый, смятый лист пергамента. Подойдя к окну, он выглянул в сад. — Этот мальчишка часом не сын Трелхейма? Вон тот рослый, с рыжими волосами?