Свита падших богов: путь в Тир - Фарит Маратович Ахмеджанов Страница 30

Ему очень повезло. Вырубки представляли собой неровные проплешины, соединенные просеками и тропами, порой их было несколько. Просека, которую выбрали бандиты, шла прямо на перевал, а правее нее была тропа, которой пользовались для более быстрого перемещения между участками. Азрик нашел ее чудом, она сразу же взлетела вверх по склону, и очень скоро он увидел их — шесть человек, торопливо идущих по склону.

Ему хотелось выть. Он снова и снова чувствовал, какой он маленький и бесполезный. Как на его месте поступил бы любой из героев прошлого? Он вышел бы на бой, он одолел бы их всех, он принес бы голову этого Чернозубого в племя, он показал бы, что… Азрик не выдержал и заплакал. Его легко схватил бы даже этот тощий Пульций, не говоря уже о любом из бандитов.

Тропа вилась по склону, просека тем временем свернула от, него и Азрик потерял врагов из виду. Они его, слава богу, не замечали. Мальчик некоторое время размышлял — как идти, попытаться сойти с тропы и отыскать их след, или идти дальше, уповая на случай. Папсуккаля не было, Азрик нащупал сквозь ткань мешка статуэтку… есть ли какой-то шанс вызвать его? Потереть, например, голову, или стукнуть об камень? Небось сразу прилетит… Дедушка Хор иногда кормил Папса, обмазывал его лицо кашей и даже капал пиво, когда оно бывало… может, попробовать? Пива и каши у него нет, но если взять кусочек сыра…

Он сел прямо на землю, вытащил статуэтку и поставил перед собой. Посмотрел, позвал:

— Папс! Папс!

Ничего не изменилось. Он взял ее в руку, потер сначала спину, потом голову, потом, для верности — живот и ноги. Опять ничего.

Вынул из мешка кусок сыра, положил в рот, выплюнул кусочек на ладонь. Растер в пальцах, начал мазать на бороду статуэтки. Особенно тщательно обрабатывал место, где должен был быть рот.

— Терпеть не могу сыр, — услышал он сзади знакомый голос.

Папсуккаль выглядел неважно. Уходил он помолодевший и весь какой-то сияющий, а сейчас был поблекшим, уставшим и словно бы мокрым. К тому же, держался за грудь — совсем так же, как дедушка Хор, когда жаловался на немощь. И даже, кажется, прятал глаза от него.

— Где ты был?!

— Неважно, — ответил Папс. — Совсем неважно. Что ты делаешь?

— Там, внизу… там.

На Азрика вдруг нахлынули чувства, и он расплакался. Папс поднял брови.

— Что такое?

Кое-как, всхлипывая, вытирая нос рукавом Азрик рассказал о произошедшем. Папсуккаль только головой покачал.

— Тебе сильно повезло, парень. В отличие от меня.

— А что у тебя? Ты встретился со своим другом?

Папс только махнул рукой. Потом деловито спросил:

— Так ты сейчас чего хочешь?

— Хочу свернуть им шею.

Тот хмыкнул.

— Хорошее желание. Ну, давай тогда вперед во все лопатки, а я слетаю и посмотрю, что можно сделать.

Ему еще раз повезло. Просека, по которой шли бандиты, упиралась в овраг, вдоль него можно было идти влево или вправо, и они пошли вправо, возвращаясь к тропе, по которой шел Азрик. Тропа огибала скалу, и как раз под ней заканчивался овраг, на другой его конец был перекинут шаткий мостик, от него тропинка шла вниз, в узкую долину. Верхняя же, на которой был Азрик, оборачивалась вокруг скалы и уходила дальше в горы.

Азрик успел натаскать с десяток камней — самых тяжелых из тех, что смог поднять, прежде чем бандиты появились в поле его зрения. К счастью, он успел для пробы выпустить один или два, так что знал, куда они полетят.

Первым шел, как ни странно, Пульций. За ним, в десятке шагов — Чернозубый с Рушкой, дальше Долговязый, Кудра и замыкал шествие Клешня.

Пульций успел перебраться на другой конец оврага, когда Рушка и Чернозубый вступили на хилый мостик. Азрик дождался, когда то же самое сделают Кудра и Долговязый, потом обрушил на них камнепад.

Первым же камнем он угодил в плечо Чернозубому. Бандит взмахнул руками, но удержался, схватившись за Рушку, какое-то время казалось, что они упадут оба, но, увы, они восстановили равновесие. Следующий бросок оказался удачнее — камень попал в голову Долговязому, тот упал поперек мостков. Кудра бросился вперед, они втроем с Рушкой и Чернозубым быстро перебрались на другую сторону — все, что смог сделать Азрик, это попасть кому-то из них в спину.

Клешня отпрянул от мостика и прижался к скале, так он был недоступен для снарядов Азрика. Мальчик бросил еще два камня, целясь в лежащего поперек мостков Долговязого. Тот пошевелился, стволы под ним задрожали, он сполз в сторону. Протянул руку, видимо, прося помощи у перебравшихся на другой конец. Рушка бросился было к нему, но был грубо остановлен Чернозубым — Азрик видел, что главарь бандитов, ощеряясь, каким-то безумным взглядом смотрел, как Долговязый медленно сползает, тщетно пытаясь за что-нибудь зацепиться. Наконец он сорвался и упал в овраг, на валуны. Упал и больше не шевелился.

У Азрика остался еще один камень, он хотел было бросить и его в надежде достать до стоящих на другом краю оврага, но был остановлен Папсуккалем.

— Не забудь, тут еще один!

Предупреждение пришло вовремя — Клешня уже почти вскарабкался на тропу, его голова показалась у ее края. Азрик подбежал к нему и изо всех сил ударил зажатым в руке камнем прямо в лицо.

Голова Клешни откинулась, потекла кровь, но он не отпустил рук.

— Ну, малец, сейчас я тебя возьму, — услышал Азрик. Взвизгнув от страха и ненависти, он еще раз ударил бандита в лицо, потом упал на колени и ударил тем же камнем по его пальцам, вцепившимся в камни. Пальцы разжались, Клешня странно выдохнул и упал вниз. Его голова влетела в узкую щель в скале и раскололась, как тыква.

Азрика трясло. Он сел на камни, ничего не видя: глаза заволокло слезами.

— Не время сидеть так, — услышал он тихий голос Папсуккаля. — Ты молодец. Но сейчас надо бежать. Четверо остались живы, и они, поверь, очень сильно хотят тебя схватить.

* * *

Чернозубый сошел с ума.

Пульций начал подозревать это еще в Инере, а окончательно убедился в этом при переходе через овраг, когда это тартарово отродье обрушило на них град камней. Сам Чернозубый практически не пострадал, но он не стал спасать Долговязого. Просто дал ему упасть, смотрел на это и не позволил никому прийти ему на помощь. А после того, как мальчик убежал — они видели, как он торопливо взбирается по тропинке, что вилась по склону, такой