Живые камни. Золотая пыль - Ирина Александровна Пехтерёва Страница 30

– Мост между Иноземией и Землёй разрушен,– сообщила Вета.– Убирай крылья и пошли, иначе не успеем.

Ада не успела спросить, как это сделать, когда крылья словно втянулись обратно в лопатки. Лидия подозвала к себе какого-то мужчину, что-то сказала ему и поманила девочек в выходной двери.

***

В зале суда было ещё пусто: зачем приходить заранее, если можно переместиться перед началом дела. Здесь был только необычайно хмурый Файрон и Камелия. Девушка выглядела бледнее обычного и постоянно крутила на руке браслеты.

– Чем ты обеспокоена, Камелия?– Спросил Король.

– Я не понимаю, зачем нужны такие меры,– ответила девушка.– Ада ничего не знала о магии, и попала на светлую сторону. Зачем ей мешать идти по хорошей дороге?

– Помнишь предсказание, о котором большинство в наши дни забыло?

Файрон провёл ладонью по воздуху, словно стирал что-то с доски. И тут же появилась красивая, вся в завитушках, огненная надпись: « Лишь тот, чьи глаза изумрудом горят, лишь тот, чьим крыльям мыши вторят, уничтожит мир или спасёт его». Камелия содрогнулась.

– Боюсь, я никогда не принимала это предсказание так близко к сердцу, как вы, – заметила она.– Его произнесла старая гадалка много лет назад. И разве его не отнесли к Андрею Мельникову? Он был зеленоглаз, орёл – хищник, наверняка из-за этого здесь есть о мышах. И он спас Иноземию. Разве пророчество не сбылось?

– Это не совсем так. Ибо вторить мыши могут только мышам. А у Ады Ставридовой прекрасные крылышки летучей мышки. Мы должны спасти и её, и Иноземию заодно.

– Поэтому вы хотите забрать её силу?

– Не забрать, что ты, на время одолжить, пока не настанут подходящие времена.

– Вы просто хотите воспользоваться бедной девочкой,– холодно ответила Камелия и быстро вышла из зала суда.

Файрон проводил её взглядом и повернулся к кафедре судьи. Там стояла женщина в маске. Властелина. Она фыркнула и вразвалочку подошла к Королю.

– Что ж, ты уже теряешь хватку,– заметила она.– Очень мудро – прикрываясь безопасностью планеты, присвоить себе силы талантливой девочки. Я уже сказала – меня судьба Иноземии мало беспокоит, но с дочкой Мельникова я бы не советовала тягаться.

– Пришла, чтобы рассказать мне байку о том, что та девчушка – мой противник?

– Я просто предупреждаю, что за Адой стоят такие меморианы, что даже ты спасуешь в середине игры,– просто ответила Властелина.– Нет, что ты, это лишь совет.

– Мне лучше знать, что лучше для Иноземии,– оборвал её Файрон, и в его светлых глазах мелькнули грозы.– А теперь, Властелина, оставь меня. Скоро состоится слушание.

Властелина ещё раз фыркнула, на этот раз презрительно, и исчезла в золотистых искорках. Файрон остался один. Он устало вздохнул и опустился на ближайшую скамью. Через несколько минут всполохи в воздухе возвестили прибытие судей.

***

Ада никогда не видела ничего такого прекрасного, как огромный дворец, выросший на очередном повороте. Ажурный дворец издалека напоминал свадебный торт, а теперь оказался сверкающим сказочным замком. Крышу украшали пять узеньких башенок, в стенах виднелись узкие окна, резные балконы, и всё это – перламутрово-лазурное, с узорами из настоящих драгоценных камней, с изумрудным плющом и зеркальным крыльцом. В высоту Ажурный дворец был с десятиэтажный дом, и от него веяло таким величием, что просто дух захватывало.

– Говорят, его построили на том месте, где Роза защитила Иноземию, – шепнула Вета Аде на ухо.– Этот дворец – самая сильная святыня нашего мира.

– Не сомневаюсь,– пролепетала Ада.– У нас на Земле нет ничего такого красивого…

– Ада,– к девочке подошла Лидия, которая всё это время шла немного позади, в своих мыслях.– Не бойся перед слушанием. Главное – не наговори лишнего и покажи, что ты взрослая и серьёзная девочка.

Ада обиженно надулась. Она и так считала себя взрослой и достаточно серьёзной. Она прекрасно осознавала то, что сейчас решится её судьба, но почему-то страх до сих пор к ней не пришёл. Было только небольшое волнение. Не впервой Аде самой справляться с трудностями. К тому же, никакого ужасного преступления она не совершала: её память чиста. Разве что прошла Ритуал тайком от Совета…

Подул прохладный ветер, и страх наконец-то в Аду вселился. Она спросила себя, что будет, если ей сотрут память и отнимут магию. Что тогда? Это ведь не страшно, когда просто заберут твои воспоминания?

– Ты побледнела,– сочувственно сказала Вета.– Всё будет хорошо, мы разберёмся.

– А теперь, девочки, руки в ноги – у нас осталось совсем мало времени,– поторопила их Лидия.– Если опоздаем, нам это в плюс не зачтётся.

Они подошли к огромным воротам. Они бесшумно отворились. Девочки, подгоняемые Лидией, вошли внутрь. По бокам от двери стояли двое мужчин в изумрудных костюмах. Они даже не проводили вошедших взглядом и напомнили Аде гвардейцев из Англии.

По широкой мраморной лестнице Лидия, Ада и Вета взошли в просторный, но прохладный коридор, украшенный невесомыми шторами и цветами. Лидия свернула налево, в золотистую дверцу, на которой Ада прочла зловещую надпись «Зал заседаний».

Девочка не без горькой ностальгии вспомнила, как совсем недавно ждала своей расплаты у учительской, и тогда упавший на машину горшок с бегонией казался ей самым страшным событием в её жизни. Права была мама, всё познаётся в сравнении…

Ада невольно дёрнулась. Нет, это говорила не мама. Это говорило её воспоминание. А мамы вообще никогда не было.

– Ада, – позвала Вета, и девочка, уже готовая распахнуть дверь, остановилась.– Не показывай, что тебе страшно. Ты же прошла древний Ритуал! Если ты его осилила, то и с судом справишься!

Ободряющий тон подруги ей немного помог, но причину своей заминки Ада пояснять не хотела: это – её личный крест, которая она должна нести сама. Она ведь сильная, как и сказала Вета. Ада решительно распахнула дверь, моргнув, чтобы согнать набежавшую слезинку.

***

Потолок здесь был высокий, весь в картинках, изображающих сражения крылатых людей среди цветов. По две стороны тянулись резные скамьи, отгороженные от зала перегородками. А у противоположной стены расположилась кафедра с роскошным бархатным креслом. Если бы Ада не переживала из-за своего дела, она бы заметила, что меньше всего этот зал похож на зал суда.

На скамьях сидели люди, некоторые из них – в чернильных мантиях, но в основном – просто нарядно одетые. Блестели самоцветы на украшениях. Люди были серьёзны, но шляпы некоторых дам настолько бросались в глаза, что даже сама Ада слегка улыбнулась. Шляпы этих дам были в