Виктория Щабельник - Сильнее жизни Страница 30

— Смерть?

— Думаешь, Валар оставит ей хоть один шанс? — в голосе Данталиона звучало удовлетворение. Он понимал, что сейчас чувствует его сын, но был не в силах перебороть то, что испытывал на протяжении более чем двадцати лет. И сейчас, когда он держал в своих руках жизнь дочери Аурелии, странное предвкушение охватило его. Возможно, это не совсем то, что он планировал, но все же…

— Ты не сделаешь этого! Она одна из нас! — возразил Родгар.

— Она никогда не была одной из нас. Ее глупость дорого обошлась клану — мы едва не лишились покровительства Совета.

— Совет давно себя изжил! — не выдержал Палач.

— Возможно. Но чтобы это осознали другие, мы должны быть в числе тех, с кем считаются. А теперь оставь меня.

Сердито хлопнув дверью, Родгар вышел из кабинета Данталиона. Он понимал, как глупо и ребячливо выглядели его протесты в глазах отца, но ничего не мог с этим поделать. Сестра она ему, или нет — не важно. Неизвестно как это произошло, но однажды он понял, что испытывает симпатию к Регине. Демон никогда не мог бы испытывать подобного к человеку, вот только глядя на нее, он забывал, кто он, а кто она. Сводная сестра не казалась ему глупой и жалкой, как все, кто относился к человеческому роду. Прожив долгую жизнь, он никогда не перечил отцу, так как всегда разделял его убеждения и стремления. Он поддержал его в желании захватить Валара, завладеть всем, чем располагал его враг, уменьшить влияние Совета, а со временем, упразднить его, возможно даже уничтожить, объединив демонов. Но то, что происходит сейчас…

Однажды я проснулась и поняла, что жар ушел. Конечно, нельзя было рассчитывать, что с ним уйдет и боль, но теперь, хотя бы меня не трясло в лихорадке, и я могла адекватно воспринимать окружающий мир. Но что ждет мня теперь, когда моей жизни больше не угрожает болезнь? Я была наказана за собственную глупость, так ничего не добившись. Лариса по-прежнему была без сознания, ненависть Данталиона стала еще сильнее, если такое вообще возможно. Что же дальше? Какую новую подлость готовит мне судьба?

Наверное, я задремала, потому что, как только открыла глаза, в моей комнате сидел Родгар, терпеливо дожидаясь когда я, наконец, проснусь.

— Я не слышала, как ты появился, — приподняв голову, я попыталась лечь на бок, и с помощью демона мне это удалось. Странно, но я перестала испытывать перед ним смущение, понимая, что он уже видел меня не в самом лучшем состоянии.

— Ты спала, — улыбнулся Родгар, — хочешь пить?

— Да, пожалуйста!

Он заботливо поддерживал меня, пока я жадно пила, вот только смотрел он мимо, будто мысли его были отсюда далеко.

— Сколько я болею?

— Почти две недели. Температура прошла, раны постепенно затягиваются. Скоро ты сможешь вставать.

— Скорее бы, — вздохнула я. Нерешительно помедлив, я снова посмотрела на Родгара, — что теперь будет?

Родгар отвернулся, внезапно заинтересовавшись видом из окна. Картина была на мой взгляд, мрачновата, и ничуть не привлекательна, поэтому я, поморщившись, дотянулась до него рукой, слегка коснувшись пальцев. Вздрогнув, демон посмотрел на меня, в его глазах проскользнуло нечто неуловимое, несвойственное ему.

— Что случилось?

— Валар выдвинул свои условия, — угрюмо бросил Родгар.

— И теперь Данталион уже не ограничится десятком ударов плетью?

— Полсотни. Больше ты бы не выдержала. Но дело не в этом… — помедлив, Родгар продолжил, и неожиданно, я поняла, что ему тяжело говорить со мной об этом, — он хочет получить тебя.

— Зачем ему это? — вырвалось у меня, — и что значит «получить»? Я не вещь, а живой человек!

— Боюсь, что в данном случае это лишь усугубляет ситуацию. Будь ты демоном, Данталион никогда бы не пошел на такое.

— Но раз я, это всего лишь я… — мой голос оборвался, и я вдруг поняла, что дрожу от страха.

Что теперь будет? Зачем это Валару? Неужели я недостаточно наказана?

— Мы могли бы не выдать одного из клана, какова бы ни была его вина. Клан берет на себя ответственность за все, что совершил один из тех, кто является его частью. Но Валар оказался хитрее и коварнее. Ты — полукровка, хоть и признанная Данталионом. Ты виновна в покушении на Валара, и он смог доказать Совету, что это была не первая попытка, и пленив тебя, он лишь принял соответствующие меры защиты. В этом случае Совет может тебя уничтожить. И клану ничего не останется, как с этим смириться.

— Значит, меня убьют? — отрешенно спросила я. Странно, не было страха, вообще не было чувств. Наверное, я просто не осознавала, что меня ждет.

— Нет, — Родгар с силой сжал мою руку, — будь ты кем-то из низших, он мог потребовать тебя в качестве рабыни. Но ты дочь Данталиона. Не думал, что это может когда-нибудь тебя спасти… или погубить.

— Ты меня пугаешь! Прошу, скажи, наконец!

— Он берет тебя в качестве заложницы и жены. Наш клан навсегда станет зависимым от него, потому что, как бы отец к тебе не относился, спровоцировав твою смерть, он проявит слабость.

— Зачем это Валару? — на моих глазах выступили слезы, но я не поняла, что плачу, пока они не пробежали тонкой дорожкой по щекам.

— Реванш. Ты стала причиной его пленения, а он никогда этого не забудет и не простит. К тому же, он поставит в зависимость от себя клан, слывущий одним из сильнейших за всю историю нашего существования.

— И виновата во всем я одна, — молчание было мне ответом, — почему Данталион не избавился от меня раньше, как только узнал о том, чего хочет Валар?

— Слишком поздно. Это было бы проявлением слабости. Попыткой уклониться от обязательств.

— Значит, у меня нет другого выхода?

— Боюсь что нет, — Родгар встал и сделал несколько шагов к двери, — к сожалению.

Когда за ним закрылась дверь, я позволила себе впасть в отчаяние. Быть пленницей Валара — это ужасно, но стать его женой… До конца жизни связать себя с демоном, для которого человеческая жизнь не значит ничего. И долго ли я проживу? А как же Лариса? Сохранит ли Данталион жизнь и ей? Что мне делать? Господи! Если ты меня слышишь, помоги!

Понимая, как глупо взывать к тому, чьи заповеди я нарушила одним своим появлением на свет, я заплакала, и даже не поняла, как заснула, то и дело вздрагивая от преследовавших меня кошмаров. В одном из них мне снилась кипящая смола, жаждущая меня поглотить. Весьма символично…

XIII

— Прошу вас, Данталион! — злость и отчаяние боролись во мне, и, похоже, отчаяние побеждало, — не можете же вы меня настолько ненавидеть!

— И чтобы доказать тебе свою отцовскую любовь я должен был закрыть глаза на эту идиотскую попытку побега? Кого ты хотела обмануть? Себя? Меня? А может быть Валара? — его крик заставил меня отступить и наткнуться на одного из демонов, стоящих по обе стороны от меня.