Мойра Янг - Хроники песчаного моря Страница 30

Я медленно встаю.

— Погоди-ка! — говорит Викарий Пинч и хватает меня за запястье. Притягивает к решетке. Тычет мне в щеку холодным пальцем. Туда, где вытатуирована полная луна.

— Что это? — спрашивает он и со свистом втягивает в себя воздух.

— Татуировка, — отвечаю я.

— Король и так видит, — говорит он. — Откуда она у тебя?

Я лихорадочно соображаю, что ответить.

— Там, откуда я родом, у всех такие, — шепчу я.

— И где же это? — спрашивает он.

— На востоке, — говорю я.

— На востоке, — повторяет он. — Понятно.

Викарий долго рассматривает меня своими мертвыми глазками. Они очень похожи на материнские. Он отпускает меня. Отступает назад и прижимает платок к носу.

— Демало, Король желает удалиться из этой вонючей дыры, — произносит он.

— Ваше величество, — говорит Демало и склоняет голову.

Я замечаю, как чуть кривятся его губы. Странная тень скользит по его лицу.

Похоже, Демало презирает Викария Пинча.

Тонтоны поклоном провожают Короля. У двери Демало пропускает вперед Пинча и его мать.

Потом поворачивается и смотрит на меня.

У меня перехватывает дыхание. Я опускаю голову. Я не хочу встречаться взглядом с Демало. Не смею. Даже в темноте камеры.

Наконец он уходит.

Меня как будто отпускает.

Я снова могу дышать.

Ангел Смерти проигрывает.

Слух разносится ураганом.

Город Надежды набит битком. Все отребье делает ставки на следующие два боя. Хозяин Клетки принимает самое лучшее из того, что осталось от Разрушителей. Монеты, стеклянные бусины, золотые кольца, серебряные цепочки… Он самолично определяет ценность принесенных вещей.

На моей возможной смерти неплохо зарабатывают и Хозяин Клетки, и Миз Пинч, и всякий, у кого найдется свободная койка, пусть даже и с блохами. Эм говорит, что койки в Городе Надежды теперь сдаются на час, а не на ночь.

Хозяин Клетки считает, что у нас с Эпоной равные шансы.

Мы не виделись с ним с того самого дня, когда он сказал, что я для него ничтожней грязи. И это правда. Ему все бойцы одинаково безразличны. И те, кто приходит смотреть наши бои, нас тоже не различают.

Стою у Клетки, смотрю наверх, на балкон, где появляются Хозяин Клетки, Демало и Король.

Король опирается на перила и глядит на меня. Сегодня он одет во все красное.

Моя татуировка его тревожит, это точно. Похоже, Хелен права. Лу отправили на Поля Свободы. Должно быть, Король запомнил татуировку Лу. Может, он и поверит моей лжи.

Я, конечно же, проигрываю бой. Второй. Остается еще один.

Завтра.

Джек стоит в углу площадки, где разминаются бойцы-мужчины. Привалился к стене, скрестил руки на груди. Смотрит на меня.

Замечает, что я смотрю на него, отталкивается от стены и подходит к ограде. Будто против своей воли, я иду ему навстречу. Его длинных волос уже нет. Голова обрита, как у всех нас.

— Ангел, — говорит он с улыбкой. — Что ты задумала?

— Не понимаю, о чем ты, — отвечаю я.

— Ты не проигрываешь бои, пока сама не захочешь, — продолжает он и выразительно поглядывает на Эпону, которая разминается на женской площадке. — Ты разговаривала со своей подругой несколько дней назад. Похоже, разговор вышел интересный.

— Не знаю, что ты имеешь в виду, — говорю я.

По груди разливается жар. Сердечный камень обжигает кожу. Так же, как в прошлый раз, когда я беседовала с Джеком.

— Можешь мне не говорить, — заявляет он. — Рано или поздно я все равно узнаю.

Внезапно он хватает меня за запястье. Я ощущаю покалывание в руке. Как в тот день, когда нас с Лу чуть не убила молния.

Улыбка сходит с лица Джека.

— Мне кажется, ты затеяла опасную игру, — серьезно говорит он.

— А тебе-то что? — спрашиваю я.

Мы смотрим друг на друга.

— Ничего, — отвечает он. — Будь осторожна, Ангел.

Он медленно, словно неохотно, отпускает мою руку.

Я отхожу.

Сердечный камень постепенно остывает.

Темнота. Ничего не видно. Вокруг клубится дым. Обжигает мне горло, ноздри, глаза.

«Где ты?» — кричу я.

Ответа нет. Голодное пламя лижет дерево, древесина вздувается и шипит.

Нужно найти его. Нельзя его оставлять здесь. Сердце стучит. Громко. Стук отдается в голове. Я закрываю уши руками. Меня охватывает ужас. Я хожу кругами, ослепленная.

«Где ты? — кричу я. — Где ты?»

Слышу другой голос. Шепот. Голос Марси.

«Сердечный камень поможет тебе… Сердечный камень… Поторопись, Саба…»

Яркое солнце. Площадка для разминки. Эпона улыбается.

«Мы сожжем Город Надежды до основания», — говорит она.

Я должна найти его. Пока не поздно.

Поздно… поздно… поздно…

Я бормочу себе под нос и просыпаюсь. Вся в поту, одеяло скомкано, сердце колотится.

Это что-то новое. Раньше пожары мне не снились. В своем сне я искала не Лу. А кого тогда? Не знаю.

Хочется прогнать ночной кошмар. Я сажусь на койку, прижимаю колени к груди и закрываю глаза.

Думаю о воде. О целом озере чистой воды. Я ныряю. Вода принимает усталое тело, измученную душу, тяжелое сердце. Я плыву, а волны плещутся вокруг, вылизывают меня дочиста.

Я готова к следующему восходу солнца.

Охранник открывает дверь. Я захожу в Клетку в последний раз. Тело словно не принадлежит мне. Внутренности сжались в комок. В горле пересохло.

Шум толпы заглушает мои мысли. Люди наводнили улицы и облепили крыши. Тем, кто не попал в Колизей, не видно, что происходит. Изнутри доносятся крики и вопли. Все хотят быть причастны к смерти Ангела. К моей смерти.

Продавцы шааля сбиваются с ног, с трудом пробираются сквозь толпу, тащат корзины, полные темно-зеленых листьев. Взвинчивают зрителей.

На балконе Хозяина Клетки толпятся приглашенные гости в роскошных нарядах. Рустер и Миз Пинч стоят в самом углу. Все разглядывают Короля, Викария Пинча. Он сидит на золотом стуле. Все перед ним лебезят, предлагают питье и еду. Он раздраженно отмахивается кружевным платком. Смотрит вниз, на Клетку.

Демало стоит рядом.

Надеюсь, Эмми не попадет в беду. Вольные Ястребы обещали позаботиться о ней, но я не успокоюсь, пока не увижу ее сама.

От Клетки до самого верха Колизея ровнехонько идет центральный проход.

Прогон.

Мейв сидит на скамье в первом ряду у центрального прохода. Рядом с прогоном. Она едва заметно кивает мне, озирается и снова смотрит на меня.

По краям центрального прохода скамьи заняты крепкими девушками.