Мария Архангельская - Пока не устану жить Страница 30

Потом она внимательно посмотрела на меня и добавила:

— А знаешь, у вас с ним есть нечто общее. Я так и не смогла определить уровень его Силы на глаз. Как и у тебя.

Примерно неделю только и разговоров было, что про господина Белуччи и его чудеса, но потом они заглохли. Нам объявили, что пора начинать готовиться к летней сессии, даром что до неё больше двух месяцев. Но летние испытания обещали сделать ещё труднее зимних, а потому объём работы увеличился ещё больше. А меня госпожа Фримэн предупредила особо:

— Именно на летних экзаменах решится, уйдёте ли вы из Школы или останетесь на будущий год. Скажу вам откровенно, особых талантов у вас нет, так что тянуть вас никто не станет, всё зависит только от вас. Вы должны занять места не ниже пятого по трём четвертям предметов, включая все практические. Идите, Александра, и работайте.

Я пошла работать. Не будет катастрофы, если я закончу обучение в этом году, но мне то ли из гордости, то ли из чувства противоречия хотелось во что бы то ни стало его продолжить. Но это означало, что надо брать себя в руки и заниматься так, чтобы не могла придраться даже въедливая госпожа наставница.

7. А СЕССИЯ У НИХ ДВА РАЗА В ГОД

Количество неразобраных книг в задней комнате уменьшалось. Я уже отчаялась найти в ней что-нибудь интересное, когда однажды это произошло. На этот раз книга была тонкой, переплетенной в коричневую кожу, на которой серебром было вытеснено название. Крупные замысловатые буквы с некоторым трудом сложились в слово «Ликантропия». Сиречь оборотничество.

Было уже поздно, поэтому я отложила книжку в сторону с намерением на другой день посмотреть её подробнее. Но на другой день не получилось. Слишком много было нам задано, поэтому я осталась дома, обложившись учебниками и тетрадями. К тому же в последнее время студенты зачастили в библиотеку, подбирая себе материалы для докладов, рефератов и курсовых, и у меня больше не получалось заниматься прямо в библиотечном зале. Увы, именно тогда, когда господину Коксу моя помощь была нужнее всего, я не могла ему помочь.

Как и прежде, самые лучшие результаты я показывала на уроках по магии духа. Там у меня не возникало ощущения, будто я пытаюсь левой рукой через голову чесать правое ухо, выполняя элементарные вещи наиболее сложным и непродуктивным способом. Господин Гарсиа не мог на меня нахвалиться и уже начал обучать меня основам настоящей телепатии. Для начала он взялся преподать мне защиту от чужого проникновения.

— Не знаю, понадобится ли вам когда-нибудь потрошить чужие мозги, но уж умение защищаться точно лишним не будет. Кстати, вот, ознакомьтесь, выдержки из постановления Ассамблеи о применении телепатии. Здесь строго оговаривается, в каких именно случаях что допустимо применять.

Я ознакомилась. Как я и ожидала, применение телепатии разрешалось лишь с целью расследования преступлений или диагностики и лечения, причём в строго определённых случаях, и с соблюдением множества ограничений. Как правило, оно требовало добровольного согласия читаемого и, естественно, обязательства о неразглашении. Корректировка мыслей и внушение запрещались категорически. Но относилось всё это исключительно к магам. Насчёт же простых смертных ограничений было значительно меньше, и основным оставалась совесть самого телепата.

Проникновение в чужое сознание не сводилось к чтению мыслей. Как раз чтение-то применяли довольно редко, потому что было очень неудобно — в человеческих головах чаще всего царит полная каша. Телепатия начиналась с еле заметного прикосновения, годного только на то, чтобы определить, говорит ли человек правду, дальше шло считывание эмоций, потом — возникающих образов и ассоциаций, потом — просмотр памяти, следом — то самое неудобное чтение мыслей, и, наконец — полное проникновение, когда человек словно утрачивал собственную индивидуальность, думая и чувствуя тоже, что и объект считывания. Самое полное, но и самое опасное, ибо расцепиться в этом случае было очень трудно. И на все случаи проникновения — свои способы защиты. Завершало курс, как я и ожидала, обучение способам внушения.

Я старалась, как могла, ведь, как оказалось, основами телепатии владели все более-менее сильные маги, и у меня возникло неприятное чувство, что я полностью прозрачна для всех наших преподавателей. Запреты запретами, но кто может поручиться, что они не читали меня потихоньку, так, чтобы я этого не чувствовала? Да и кое-кто из студентов посильней и попродвинутей тоже мог этим отличиться. Поэтому я старательно осваивала все виды блоков, экранов и защит, и теперь всегда держала в мозгу хотя бы самую простую из них. Иногда уроки были откровенно неприятными, особенно когда господин Гарсиа проверял мои построения на прочность и показывал, как можно их сломать или обойти, но я не обижалась. Тем более что он не злоупотреблял своей властью и никогда не пытался прочесть содержимое моей головы, почему-то я была в этом совершенно уверена. Обычно он предлагал мне что-нибудь загадать, и, пробив мои блоки, дальше не шёл.

Мои успехи в практической магии были не столь впечатляющими, но я всё же двигалась вперёд. Заклятие Ночного Зрения, с помощью которого можно видеть в полной темноте, заклятие Нахождения Пути и разнообразные его варианты, заклинание Тверди, благодаря которому можно передвигаться по воздуху, аки по земле — правда, только между двумя опорами, сплетая между ними мост из Силы. Однажды госпожа Фримэн дала мне задание самой придумать какое-нибудь заклинание, сказав, что общие принципы мне известны. Я подумала, что принципы, преподанные мне, всё же слишком общие, и наставница поторопилась, убрав из программы моего обучения теоретическую магию. Но спорить с ней у меня желания не возникло, и я решила попытаться обойтись тем, что есть. Правда, воображение мне в этом случае помогло мало, и я полезла в справочники и энциклопедии, разыскивая упоминание о чём-нибудь подходящем. Перебрав несколько вариантов, я остановилась на заклинании, с помощью которого можно было пройти сквозь стену, временно дематериализовав её часть. Это было значительно трудней, чем просто её уничтожить, так как материя постоянно стремилась вернуться в исходное состояние. Но я подумала, что в материализации и дематериализации ничего особо страшного нет, и я вполне способна освоить этот раздел — во всяком случае, в общих чертах. На что-то сложное и крупное сил у меня, скорее всего, не хватит, но сотворить кусок камня или доски мне вполне по плечу.

В общем, пока я вспомнила о найденной книге, прошло больше недели. Апрель успел закончиться, наступил май, нам уже выдали расписание летних экзаменов, и то время, что не уходило на изучение нового, посвящалось повторению старого. Но однажды вечером я решила перевести дух и посвятить немного времени себе. И первым делом направилась в библиотеку, чтобы узнать, что же исторические враги всех светлых магов имеют сказать об оборотнях.