Игорь Минаков - Можно, я попробую еще раз?! Страница 30

Предложения и идеи продолжали поступать:

– А если я взлечу с веревкой к верхнему отверстию и прикреплю ее?

– Во-первых, у нас нет веревки, а во-вторых, пробовал ли ты здесь летать?

После того как эльф попробовал и, оторвавшись на полметра, опять упал на спину псу, он оглядел всех таким взглядом, как будто каждый из них специально подстроил для него эту пакость:

– А может быть, подкоп?

– Конечно, а через двадцать лет, когда ты докопаешься до королевской сокровищницы, перепутав направление, тебе сразу вручат медаль почетного крота и подарят лопату с памятной надписью.

– Ну, хорошо. Тогда подкуп? – Зар продолжал искать варианты, мысль осесть тут надолго перестала его забавлять.

– И чем, прости, ты можешь подкупить охрану? Разве что простодушным выражением лица и честными глазами (и то замечу, что честные глаза – основное богатство именно мошенников и обманщиков).

Наконец, Урчи нарушил молчание и сказал:

– Тогда у нас единственный вариант предложить что-нибудь либо тому крикуну, что нас сюда засадил, либо самому судье.

– И что ты хочешь предложить этому Гумбулбулу? Вакантное место своего слуги? Или, может, военные секреты каких-то там мухоциклопов?

– Да нет, ему уже ничем не поможешь, а вот судье… Но ему надо предложить нечто настолько стоящее, чтобы он сразу ухватился, – второго шанса не будет. Даже не знаю, что это может быть, хотя… (фраза, пусть и написана коротко, на самом деле заняла у Урчи около получаса) есть у меня одна идейка.

Не теряя времени, Урчи начал изо всех сил бить в дверь (благо длина цепей непредусмотрительно это позволяла) и звать стражу. Аэлт раздраженно заметил, что они еще не выбрались из последствий его недавней идеи, но открыто возражать не стал.

Стража долго не шла, а появившись, не стала демонстрировать дружелюбие в связи с открывающейся возможностью нового общения. Но Урчи быстро что-то начал говорить сквозь маленькое зарешеченное окошко начальнику караула, пока, наконец, лицо того не приобрело выражение важности и озабоченности. Он ушел лишь затем, чтобы через пару часов (о которых нельзя сказать, что пролетели они незаметно или сильно улучшили общее настроение) вернуться с отрядом охраны. Затем он повел их, по-прежнему закованных в кандалы, по длинным переходам, поминутно сверяясь с картой (почему-то именно последний факт навевал особо неприятные чувства).

Друзей под конвоем привели в главный зал суда и бросили к ногам судьи. Он уже прослышал о причине, приведшей их сюда, и ерзал на своем стуле от нетерпенья. Урчи не стал испытывать крепость его духа и приступил к беседе сразу же, низко склонившись в почтительном поклоне:

– Господин судья, мы бы хотели предложить вам беспроигрышный способ гадания, уже использующийся в некоторых наиболее просвещенных странах и позволяющий безошибочно определить степень вины человека и необходимое наказание.

Бегающие глазки судьи на миг остановились и сфокусировались в одной точке, он перестал перебирать четки и заглядывать в книгу толкований и заинтересованно произнес:

– Продолжай, недостойный, я уделю тебе еще часть своего драгоценного времени.

– Это очень мощное и эффективное гадание, использующее в полной мере влияние судьбы на нашу жизнь. Для того чтобы оно сработало, необходимо выйти на главную площадь, остановить первого попавшегося человека (важно, чтобы он был незнаком никому из участвующих в гадании) и отправить его с небольшой суммой денег на рынок. Что принесет этот посланник рока – это и станет мерой наказания. Принесет он кувшин разбавленного вина – значит, должны узники быть посажены на хлеб и воду за попытку обмануть свой рок. Если это будут невесомые ткани – придется спеленать и тщательно охранять опасных разбойников. А коли в его руках окажется тростник для подстилки – дать им палок или плетей за попытку ввести в заблуждение многомудрого и справедливого судью.

– Пока мне все нравится, но что будет означать, если гонец вовсе не вернется?

– Это, мой господин, верный признак того, что были оболганы невинные люди, и их надобно отпустить, чтобы более их никто не видел в вашем городе.

– А также дать им денег на дорогу! – быстро проговорил Аэлт, но его никто не услышал, так как, продемонстрировав неожиданно хорошую реакцию, его накрыл своей перчаткой Зар.

– Ну что ж, звучит очень заманчиво. (Судья закатил свои глазки, представив открывающиеся перед ним возможности для трактования повелений судьбы.) Хотя есть какая-то маленькая деталь, которая меня немного смущает, не могу пока уловить, что именно.

– Да, господин судья, вы абсолютно верно подметили, гаданье это очень и очень сложное, и любому другому я бы не осмелился его предложить, ведь именно прозорливость и опыт вершащего судьбы являются залогом того, что каждый знак будет истолкован верно, ведь речь идет о наказании неправедных и освобождении чистых перед законом.

– Да, ты сделал правильный выбор, бродяга. И мы немедленно попробуем твой способ гадания. На вас же! Ну-ка, поди сюда. – Судья ткнул пальцем в первого попавшегося стражника. – Хотя нет, гонца же никто не должен знать… – Тогда быстро сбегай на улицу, приведи первого попавшегося человека, и начнем наше расследование.

Все так и произошло. Они ждали гонца полчаса, час, по истечении второго судья сказал:

– Что ж, видно, вы и впрямь невиновны, или, точнее, успели искупить свои прегрешения пребыванием в тюрьме, ведь не зря же я вас туда посадил. Теперь убирайтесь с глаз моих побыстрее, а я хочу опять попробовать с новым гаданием. Быстро приведите ко мне следующего заключенного!

Уже после того, как они со всей возможной скоростью удалились подальше от здания суда, Зар недоуменно спросил:

– Урчи, но откуда ты мог знать, что первый попавшийся человек поступит именно так?

Урчи посмотрел на него и широко улыбнулся:

– Будем считать, что я угадал.

ГЛАВА 19,

где друзья выслушивают кучу ненужной информации о стране, в которой они очутились, ради случайного упоминания об интересующем их вопросе

Спасибо, я лучше пешком.

– Делайте что хотите, а в эту посудину я не полезу! – Ярл уперся всеми четырьмя лапами и выглядел как миниатюрный гранитный утес над бушующей стихией (хотя прямо скажем, тащить силой куда-либо драконьего пса, обладающего мощью буйвола и встроенным огнеметом, мог только субъект с зияющими пробелами в области психологии, дипломатии и живой природы).

Дело происходило утром следующего дня, когда наши друзья стояли на берегу и планировали переправиться на другую сторону. Компанию им составлял уже знакомый нам лодочник, который в этот момент как раз завершал рассказ о своих злоключениях: