Барбара Хэмбли - Ледяной Сокол Страница 30

– Полдень вырастил нас с тобой, когда были убиты Кошачий Хвост и Желтая Бабочка. – Он назвал родителей по именам, как было принято среди Говорящих со Звездами. – Я должен отплатить Голубой Деве не только за то, что она сделала мне в тот день, но и за то, что она сделала ему. Когда Полдень пришел ко мне в свете костра, во взгляде его была смерть. – Он немного поколебался, потом спросил: – Когда он умер?

– На следующее лето, – ответила она. – На том месте, где Скалы Похожи на Виноград. После того, как он отдал свои амулеты и коней Голубой Деве, он сильно заболел, уже не мог охотиться и только пил отвар черной черемицы.

Ледяной Сокол молчал. Перед его глазами вновь возник старик, вышедший из ночи, рука с белой ракушкой протянута вперед, пальцы трясутся, а в небесно-голубых глазах плещется неизбывная печаль.

– Звезды велели нашим Праотцам, – тихо продолжала Холодная Смерть, – чтобы к ним отправляли посланцев. Самых храбрых и самых сильных, настолько сильных, чтобы те могли пройти через Долгое Жертвоприношение, не уклоняясь и не убегая. Они назвали тебя трусом.

– Я думаю, это сказала Голубая Дева. – Его голос внезапно посуровел.

– Они все это сказали.

Ледяной Сокол промолчал, глядя поверх головы лошади на неровную стену тополей и машинально отмечая форму ветвей, густоту или скудость листвы.

– Мог ли Полдень пережить, что тот, кого он вырастил, как сына, отказался совершить путешествие в другой мир ради своего народа? – Она говорила рассудительно, хотя он знал, что Холодная Смерть с тех пор, как повзрослела, всегда находила возможность не присутствовать на Летних Советах, когда совершалось Долгое Жертвоприношение. – Без посланца наш народ был в опасности всю зиму.

– Произошло несчастье?

– О брат мой, – вздохнула она, – несчастья происходят все время. Нет, наш народ счастливо пережил ту зиму, все, кроме стариков и детей, которые умерли, но старики и дети всегда умирают. Но с каждой новой смертью Полдень очень горевал. Он оказался между двух огней, брат мой – радовался, что ты жив, и стыдился своей радости.

– Но ведь меня не выбирали, – упрямо сказал Ледяной Сокол.

– Он считал, что выбрали. – Она говорила и смотрела вокруг, подмечая каждого кружащего над головой ястреба, каждую греющуюся на солнце ящерицу, каждую шевельнувшуюся травинку. Она наложила чары на всех трех лошадей, так что они могли передвигаться спокойно, без риска быть замеченными, но все же ни Ледяной Сокол, ни Холодная Смерть не пренебрегали обычными предосторожностями при путешествии в Истинном Мире: они уничтожали свои следы, держались ближе к скалам, говорили полушепотом; к этому приучали всех детей, рожденных на севере. Ледяной Сокол успел убедиться на Перевале Сарда – каким бы могущественным ни был шаман, где-нибудь обязательно поджидает еще более могущественный.

Холодная Смерть посмотрела на него своими черными глазами, и Ледяной Сокол понял, что ей необходимо поговорить об этом.

– Я ничего не мог доказать, – неохотно сказал он. – Я не знаю, как это было сделано. А вот Голубая Дева знала. И Голубая Дева всегда была моим врагом, даже до смерти Солнечной Голубки на Месте Трех Коричневых Собак. Голубка погибла из-за собственной слабости, и я ничего не мог сделать, чтобы спасти ее, но Голубая Дева обвинила в ее смерти меня. Но еще до этого Голубая Дева считала себя наследницей Полдня. А ты, сестра моя, исчезла ко времени Летнего Совета, иначе я обязательно разыскал бы тебя. Я собирался это сделать, но после Летнего Совета и Полдень, и Наблюдающий Воду, да и все остальные преследовали меня, поэтому мне пришлось бежать.

Холодная Смерть все еще молчала, положив руки на колени, и мысленно разговаривала со своей лошадью, как делали все Мудрейшие. Гудел ветер, а высокие утесы ограничивали видимость, и Ледяной Сокол нервничал, как всегда, когда не мог хорошо видеть окрестности.

– Я, в общем-то, ждал, что на Летнем Совете мне будет брошен вызов, – сказал он. – Я даже в те дни был достойным соперником силе Голубой Девы, хотя она почти на десять лет старше меня. Напади она на меня из засады, или подложи мне в еду яд, или приди по мою душу, когда я спал – все было бы лучше, чем то, что она на самом деле сделала. Она не только изгнала меня из моего племени, о сестра моя, и не только украла мое право быть их вождем, которое Полдень наверняка передал бы мне. Она сделала своим орудием Полдня, старого человека, и это в последнее лето, когда он был в силе! И он встретил свою смерть, думая обо мне, как о трусе, думая о том, что все годы моей учебы пропали втуне. Вот за это я никогда не прощу ее.

На холмах справа густо рос сланч, спускаясь вниз, в небольшой ручей. Из него выползала Целая куча раздувшихся тварей, ковыляющих на подгибающихся ножках. Конь Ледяного Сокола по кличке Пожиратель Скорпионов запрокинул голову и зафыркал, но Зола – кобыла, на которой уже много лет ездила верхом Холодная Смерть, только неодобрительно засопела. Она очень походила на Говорящих со Звездами тем, что ее ничто не могло поразить.

А может быть, подумал внезапно Ледяной Сокол, теперь в Истинном Мире часто можно видеть подобную картину.

Прошел быстрый дождь, весенний ливень, обычный для этих мест, хотя Ледяной Сокол заметил, что и дожди сейчас шли реже, чем двенадцать лет назад.

Они остановились отдохнуть в кустах орешника у подножья холма, и Ледяной Сокол попросил Холодную Смерть проверить его след к Перевалу Сарда и Убежищу, хотя и был почти уверен, что его никто не преследует. Тучи еще нависали над горой, синевато-серые внизу и ослепительно-белые наверху. Ледяной Сокол еще ни разу не видел, чтобы Мудрейший мог так надолго привязать заклинание погоды к одному месту. Холодная Смерть сорвала травинку и провела ею по серебристой луже, оставшейся на лежбище бизона. Потом она села, вытянув ноги, и уставилась на песчаную отмель.

– Перевал покрыт толстым слоем снега, брат мой. – Она взглянула на него из-под длинных прямых ресниц. – Видны следы оленя и кролика, а вот следы человека всякий раз обрываются под снежной лавиной – одного, двух, нет – трех человек. И никто не приходил туда с запада.

– Мне так и показалось, что Бектис не волновался об этом – заметил Ледяной Сокол. – В убежище есть шаман, чужеземец по имени Руди Солис, сын далеких звезд. Ты можешь с ним поговорить?

Она несколько раз повторила имя, как всегда делали шаманы, потом снова провела травинкой по воде: Мудрейшие Истинного Мира не пользовались магическими кристаллами, как это делали цивилизованные чародеи, они использовали вещи, которые приходили и уходили, например, воду или огонь. Только шаманы Народа Соли делали зеркала из обсидиана и крови.