Евгения Кустова - Закатная звезда Страница 30

К сожалению они нашли тебя раньше. И осталось, хотя осталось их всего четверо, власть, которую они приобрели, найдя тебя, оказалась почти безграничной. Они заявили, что теперь все должны подчиняться их воле, ведь у них было самое мощное оружие, какое могло и когда-либо существовало. Сету и сам был напуган, ведь теперь он стал по-настоящему уязвим.

Они назвали себя Советом Высших, вступили в тайный сговор о том, что Сету может поедать другие миры и то, что рождается за пределами Вселенной, а они не дадут тебе его убить».

- Но это значит, что все хорошо, - встрепенулась Лиа, - все довольны. Все живы. Мне не нужно никого убивать.

- К сожалению, остались только мы. Нет больше других Вселенных. Нет вспышек. Сету начал бесится от голода, и они отдали ему на откуп ненаселенные участки Вселенной, но этого ему будет недостаточно. Он найдет способ добраться до Совета, и тогда пожрет оставшуюся часть. Вместе с тобой. Потому что в таком случае, останется только тот мир…

- И мне все равно кранты – грустно констатировала Лиа.

- Прости. Это непомерная плата, но некому больше уплатить ее. Теперь ты знаешь все. Вот и открылась перед тобой истина, которой ты искала.

Лиа преисполнилась жалости к себе. А потом неожиданно, собрала всю свою ненависть в кулак и разнесла в щепки стену, рядом с которой находилась.

- Ненависть тебе не помощник. В ней нет силы, и черпать ее оттуда нельзя. Когда-то давно ты черпала свою силу из любви. Но все кого ты любила умерли. Я помню тот день, тогда всю свою любовь ты положила на то, чтобы сотворить чудо, на которое не был способен и сам Кавина – Акапиона. Твоя звезда это твоя сила. А теперь вернись к ней, наберись храбрости и сделай то, что должна.

Одаши медленно встала, прошла к двери и покинула полуразрушенное помещение, оставив Лию наедине со своей судьбой.

Глава 21. Сету.

Годы странствий, находки и потери, миллионы парсеков в пути привели ее к столь неутешительному результату. Лиа всегда знала, что умрет. Все смертны – она тоже смертна. Но она, в отличие от остальных, и не жила: ни одного дня, с тех самых пор, когда она покинула родную планету и родителей, которых больше никогда так и не увидела. Прошли десятки лет, и она поняла, что родителей больше нету в живых. Во всей Вселенной, огромной, необъятной Вселенной, больше не было у нее ни одной родной души.

Она хорошо помнила тот день. Она жила тогда на Имфатрионе, и, однажды, зайдя к Састе заметила, как тот постарел. Сама Лиа выглядела совсем юной, для нее время как будто застыло, а вот Саста, который при первой их встрече был молодым и крепким, незаметно стал лысеющим и изрядно раздобревшим. Учитывая, что анепсы считаются во Вселенной долгожителями, уже и ее самой давно не должно было остаться в живых, но она была.

И тогда искра безумного отчаяния разожгла неистовый пожар в ее душе, она ринулась к ближайшему звездолету и летела по тоннелям, ныряя из одного в другой, потом неожиданно вылетела на полном ходу из червоточины и оказалась в месте, которого даже не было ни на одной карте. Тогда перепуганная и злая, вся в слезах, она не надев ни скафандра ни шлема ринулась прочь в открытый космос в надежде погибнуть, но ни тут то было. Проклятье вечной жизни, которым наградили ее Высшие, дало в очередной раз о себе знать. Неосознанно она наколдовала себе воздух, которым могла дышать, когда любой другой на ее месте давно бы уже погиб . И буря чувств вырвалась на волю, разрезая ткань бытия: невероятный зеленый свет лился из ее рук, глаз, рта, освещая пустующее пространство, высасывая из нее все силы и всю любовь на какие она была способна. Она была уже почти без сознания, но не могла остановиться, выдавливая из себя последние крохи любви и жизни, и уже, будучи на самой границе жизни и смерти, отключилась.

Очнувшись, она обнаружила себя на планете, странным образом похожей на ее родную, но вращалась она вокруг солнца, излучающего такой же зеленый свет, что и ее магия. Она поняла, что все это - дело ее рук: она создала целую солнечную систему с чередой планет и звездой, ставшей вместилищем ее души. Она назвала систему Инну – так звали ее отца, а планету, на которой поселилась – Йаар - по имени матери. Имя зеленой звезды пришлось тоже весьма кстати – Акапиона – истина.

Но возникла одна неожиданная на тот момент проблема: выбраться с планеты не представлялось возможным, потому что какой-то умник прибрал к рукам корабль на котором она прилетела сюда. Лие пришлось немало исхитриться, чтобы вновь наколдовать себе дыхание и долететь до большого торгового корабля, прихватившего ее транспорт. Ей еле хватило сил, чтобы добраться туда, стало очевидным то, что длительные путешествия таким образом невозможны, но найти собственный звездолет ей не удалось, а тревога, поднятая прибытием неизвестно откуда взявшейся гостьи подняла весь экипаж на уши и Лие пришлось воспользоваться первым попавшимся на глаза звездолетом. Его название, точнее имя, было Орэгу Дэс.

С тех самых пор он стал ее единственным другом. Он один знал дорогу к Акапионе и Яаар. Он один знал о ней все. Только ему она могла рассказать то, что узнала от Одаши.

Все это время, она втайне надеялась найти лазейку в договоре, надеялась выжить и пожить в свое удовольствие, но, очевидно, этим планам не дано было осуществиться никогда. Она горевала, горевал и Орэгу, унося ее к одинокой безлюдной планете, которую они оба называли домом. Теперь в ее жизни осталась только одна цель – погибнуть за народ, так и не ставший ее народом, отдать свою жизнь за Вселенную так жестоко обошедшуюся с ней, и наконец, раствориться в бесконечной милости Истины, которая некогда дала жизнь всему сущему и ее пращуру – Кавине, чьи долги отдавала Лиа.

Когда они с Орэгу прибыли на Йаар, время было давно за полночь и в череде облаков мерцали бесчисленные мириады звезд, многие из которых Лие хоть раз да довелось повидать ближе. Она легла спать прямо на траве под открытым небом, благо, что на острове сейчас была середина лета, и ночи были теплыми. Орэгу тоже не стал отправляться в Ангар и уснул рядом с ней – железный гигант и его хрупкая, нежная девочка, которой он дорожил больше чем самим собой.

Утром его разбудили певчие птицы, и грустная поволока вчерашнего дня несколько рассеялась под напором этой неистовой красоты. Видимо, он проснулся раньше Лии: боковым зрением он видел, что она лежит рядом. Он перевел взгляд на нее и увидел – обезображенное тело, в котором еле чадилось дыхание.

Утро и половину дня он провел в безуспешных попытках разбудить и привести в сознание любимую, но той становилось все хуже с каждым часом, многочисленные раны начинали подгнивать, а он не мог ничего сделать, лишенный рук и возможности проивести хоть какие-то манипуляции с телом. Надо было вызвать подмогу, но никто не смог бы найти место, которого нет ни на одной карте.