Тарас Асачёв - Темная сторона Страница 31

На эшафоте было тепло и спокойно. Я сел на единственное что представляло собой поверхность — огромную чурку, она же плаха. Снял со спины косу и погладил идеальное лезвие с тонкими черными прожилками. Вспомнил, как она спасла меня от подлой раны. Она же после убийства прямо расцвела, или зарядилась? Надо сегодня проверить. Вешать только троих, остальные под нож.

Приговоренных привели как обычно — строем по одному. Висельников казнил без особого впечатления. А вот остальные…. Зачитал приговор первому. Приговор — смерть, процедура — голову с плеч. Легко. Я отложил топор и снял свою косу. Казнимый задергался, другие засуетились так, что стражникам пришлось держать их. Подозревают? Не одобряют? Ну, я уже говорил, думать надо было раньше. Перекрутил косу в руке, схватился обеими руками и взмах….

Коса прошла по шее несчастного, без какого либо сопротивления, вновь на лезвии ни единой капли крови. Толпа ахнула. Смертник сохранил гол…. А нет. Не сохранил. Голова отвалилась по хирургическому разрезу, коса прошила даже кости. Красиво. А что те завыли? Я повернулся к остальным, они просили виселицы или костра, только не оружие Смерти. А в чем разница? Я взглянул на монахов у помоста, те пожимали плечами. Тоже не понимают? Да и хрен с ними. Следующий!!!

Спускаясь с помоста, я убедился в своей догадке. Коса менялась. Появились более грубые изгибы, лезвие почернело немного сильнее. Набалдашник стал походить на череп. В целом все краше и краше. А главное аура косы стала источать тьму. Не зримо конечно, но я различал. Толпа зевак стала расходиться. Шоу закончилось — все по домам. А вот меня попросили остаться и объяснить в чем смысл смены оружия. Я все списал на проведение, мол, я палач и казню, как хочу, топор лишь символ, а подойдет любое холодное оружие. В конце концов, предыдущий палач казнил мечом. А! Не казнил? Просто носил? Ну и дурак. Короче никто не заморачивался. Я в том числе.

Дома все было отлично, если бы не нервное поведение Мирии. Моя любимая откровенно нервничала, хотя и старалась это скрывать. Лезть к ней в душу или не стоит? На подоконник сел Борис и посмотрел на меня.

— А ты чего скажешь? — обратился я к надоедливому ворону.

— Смер-р-рть! Посланник. Бор-р-рис посланник. — широко раскрывая клюв заговорил Борис. Мирия посмотрела на него с явным беспокойством.

— Так говори что принес. Я из тебя ничего тянуть не буду.

— Бор-р-рис говор-р-рит. Бор-р-рис знает тайну. Мир-р-рия в беде. Палач р-р-рука смер-р-рти. Яр-р-ркий свет в гор-р-роде. — ответил ворон и как ни в чем ни бывало, начал чистить перья в крыле.

— Ты про Пресветлую? — вновь Мирия посмотрела на меня. Я повернулся к ней и ударил рукой по столу. — Все! Меня это достало. Или ты говоришь, в чем дело, или рассчитывай только на себя! — гаркнул я на ведьму, которая под этим натиском уронила чашку с чаем и закрыла лицо руками, будто я бить ее собираюсь.

— Она видит чары, она знает, что я делала… — навзрыд начала девушка и залилась слезами, потихоньку сползая вдоль печи на пол.

— А много успела? — я повернулся и взял косу от стены. Мирия вздрогнула от этого жеста.

— Не очень много. Но принц под заклятием….

— ТВОЮ ЖЕ МАТЬ!!! — взорвался я и резко вскочил со стула. — МИРИЯ! Ты когда своей головой думать начнешь?!! Или мне рассказывать вовремя!!! — все, девушка достигла точки нервного напряжения и просто кулем упала на пол, раскинув руки. Зашибись.

Я отнес бедную ведьму в спальню и оставил там отдыхать. Надо думать, что делать дальше. Если Пресветлая ощущает чары, то на венчании она раскусит брак принца на раз, а там и до расправы не долго. А главное — сколько у нас времени? И кто собственно возлюбленная принца? Покидать дом нельзя, возьмут ее еще горяченькой да в беспамятстве. Значит мне надо информацию сюда. Я посмотрел на Ворона.

— Борис, найди монаха Рона. Пусть придет ко мне. Если откажется — лети к Шаману.

— Ты мне не нр-р-равишься! — гаркнул ворон приседая. — Бор-р-рис сообщит! — закончил он и вылетел в окно. Хоть какая-то от него польза.

Монах пришел спустя час, хмурый как туча. Ну, это ненадолго, у меня его любимые шашлыки уже подоспели, да и лук я по дороге домой купил свежий. Я ожидал Рона в беседке, так и не поговорив с Мирией про ее деятельность. Монах подошел и помахал рукой.

— Можно в следующий раз не вызывать меня этой проклятой птицей? Я вообще то на молитве был. — сказал Рон присаживаясь.

— Молился о казненных?

— П-ф-ф-ф, — совсем по лошадиному фыркнул монах. — Вот еще. Кстати про казненных. Ты чего это крутизной своей размахивал? Смерти в угоду или сам наслаждался деянием? Ух-х-х моя бы воля я бы тебя под суд отдал, исчадие тьмы….

— Да к своей кухне цепью приковал. — закончил я фразу монаха. — Ты мне лучше скажи как там дела у Пресветлой? Чем занимается, видалась ли с принцем? — монах немного прищурился.

— А что за интерес такой? Боишься чего? Порождение Смерти.

— Да, работать не очень хочется. Вот и узнаю, много от нее хлопот будет?

— На твою долю наверно не выпадет. Поймали почти три десятка колдунов да новоиспечённых ведьм. Зельями баловались, да народ травили. — немного издеваясь заговорил монах. Ясно, в чей огород камень. В огород Мирии, конечно, не в мой же.

— И что грозит этим демонам? — уточнил я.

— Вот люблю я, когда ты признаешь истину. Да по сути ничего, посидят в темнице, или на каторгу поедут, рудники у нас в рабочих руках очень нуждаются.

— Понятно. А ты чего такой злой? Бери шпажку, не надо стесняться.

— Вот, вот теперь вижу что ты на пути к свету, а то казни, каторги. Сразу надо гостя встречать как положено. — обрадовался монах и сразу схватил мясо, лук, хлеб и глинтвейн. — А касательно заключенных, я же понимаю, что они все не со зла делали, обложим штрафом тех, кто жен своих да мужей спаивал злым отваром, да и выпустим. А тех, кто славы искал да чрезмерного внимания — на каторгу. Это же честно?

— Конечно, святой враг, конечно. Ты у нас самый умный и добрый. — похвалил я монаха и мы чокнулись кружками. — Значит к нам никаких претензий?

— Пока никаких, но ты же знаешь, мы все под Богом ходим. Как решит Пресветлая, так и будет. Но пока она занята, встреча у нее с невестой принца.

— Ясно. Ты меня если что в курсе держи. А то вдруг надо будет головы рубить, а я не трезвый.

— Да ты как женился, вообще невеселый стал. И злой. Раньше гуляли как люди, а теперь…. — монах махнул рукой. — Ладно, что там…

Мы просидели еще с пол часика и монах ушел. Я вернулся домой и нашел Мирию у окна. Смотрела за нами? Я подошел к ней и обнял со спины.