Александр Иванов - Игрушки Анкалимы Страница 31

И также трескуче жужжа, низко — низко над землёй, вертолёты улетели обратно. Оставшиеся сапёры переговорили с рейнджерами охраны и с Алексом: — "Ты, что ли, Хариус? Ну, молодец, запомним тебя". И ушли на тропу через минное поле. Прошли её от начала до конца и назад, не нашли больше ничего, дали им добро на проход, и переключились на тропы других направлений.

Караван заурчал моторами, и потянулся по расчищенной дороге к переправе через ручей Безымянный, иначе именуемый Минервой.

Глава 3

Ручей преодолели бы без особых происшествий, но "мангуста", как самого мелкого и лёгкого в группе, сбило и унесло потоком, когда он поскользнулся, неловко приземлившись после прыжка, на камень посредине ручья. Пришлось бежать за ним метров десять, вылавливать, вытряхивать и высушивать.

Это было неприятно для него, но совершенно не опасно — современные дроны не боялись воды и могли бы вообще путешествовать по дну моря. Если бы не одно препятствие — радиосвязь. На глубине уже в несколько сантиметров вода экранировала радио — поле сети дронов, и связь с оператором обрывалась. Для подобных путешествий необходимы были другие способы связи, но на Острове их не использовали.

Алексу доводилось видеть брошенные модули, которые, по той или иной причине, оказывались под водой на большой глубине. Большой, естественно, с дроннеровских позиций…

…Как‑то однажды он "загорал", сидя на большом плоском прибрежном валуне, на две трети омываемом водой. Погода была чудесная, шла вторая половина июля, и на море был штиль. Вода, обычно мутная у берега, по причине полной неподвижности, прояснилась, и он, с большим интересом, наблюдал за рыбами. Те шустро носились среди лохматых, бурых водорослей, тускло посверкивая на солнце чешуёй, блики от которой, вкупе с бликами от слегка колышущейся зеркальной глади, навевали дрёму и душевный покой.

В море недалеко от берега так же дрёмотно качались чайки. Похоже, их тоже убаюкали блики до состояния созерцательной прострации, так как на рыбу им было глубоко наплевать. Небо, пронзительно голубое по всей своей шири, на юге, у горизонта, темнело, подёрнутое смутным серым маревом. Это марево неба смешивалось с маревом моря, и вид этого смешанного коктейля вносил странный напряженный диссонанс в тишину души и природы.

Глубина у края камня достигала от силы метр. И Алекс, разморённый созерцанием природного аквапарка, тихо кимарил в кресле у себя дома. Благо дело было на выходных, и родители уехали в лес, отчаявшись забрать его с собой, после длительных и безуспешных уговоров.

Внезапно, чувство острой опасности толкнуло его изнутри, он встрепенулся, а дрон его подскочил и быстро завертел из стороны в сторону своей приплюснутой головой, осматриваясь вокруг. Всё было спокойно, ни граберов, ни крыс и ни каких других вредных созданий не наблюдалось. Но ощущение опасности не отступало, и тогда он почувствовал взгляд.

Медленно — медленно он повернул, ставшую чугунной голову, и опустил взор свой на воду. И вздрогнул так сильно, что чуть не выпал из кресла, а дрон его удержал равновесие на камне просто чудом. Сказалась‑таки длительная муштра кристаллического болвана.

То, что смотрело на него из глубины, вначале показалось ему гигантским спрутом, вышедшим из пучины вод, дабы поживиться таким незадачливым наблюдателем. Однако, преодолев липкий страх, он всмотрелся. И напугался ещё больше. Это оказался мёртвый дрон — разведчик типа "тушканчик", с длинными ногами и громадными линзами оптики на маленькой, "ушастой" голове.

Благодаря обилию легкого пластика, "трупик" парил в воде на глубине приблизительно в полметра, и медленно дрейфовал, увлекаемый течением, по таинственному подводному царству.

Первой трезвой мыслью Алекса было — бежать. Затем возникла мысль — достать. Затем он отбросил первую и стал думать над второй. Но, как он тогда не изгалялся, заманчивая добыча так и уплыла. А он, после нескольких безуспешных попыток, разделить с бедолагой подводное путешествие, так и остался на камне один.

А к вечеру над Островом разразилась грандиозная гроза со свирепым штормом. Почерневшее море швыряло грязную пену на скалы, а чёрно — синие тучи секли тугими, упругими струями ледяного дождя, и берег, и сопки, и бушующее море. А Алекс сидел, сжавшись, в своем тёплом кресле дома, и приглушив звук ревущей стихии, потрясённо наблюдал за всей этой, исхлёстанной молниями, вакханалией. А дрон его, спрятавшись от грозы, сидел в раскрыве, обрушившегося вентиляционного тоннеля, Третьей артиллерийской установки, Третьей береговой батареи, Третьего Бастиона…

Когда "мангуст" просох и отматюгался, наступил полдень по местному времени, и Казимир объявил, что согласно регламенту транспортной компании и его жены, у него сейчас обед. А потому, давайте организовывать привал. Все согласились, однако на минном поле никто останавливаться не захотел. И грузовозы, грозно рыча моторами, устремились, в сопровождении рейнджеров, на противоположный берег долины ручья Безымянный, перекрыв все свои скоростные характеристики.

Они вылетели с бешенной, для себя, скоростью — полтора километра в час, на крутой обрыв берега, и чуть не столкнулись с шестёркой дронов, шедших во встречном направлении.

Это были тяжело груженные, разномастные сталкеры. Строем, в колонну по два, они тащили хабар на Приёмку.

От тяжести модули их скрипели и пищали, но всё равно дружно в такт шлёпали ногами. А их дроннеры дружно пели, старинную киношную песню, задавая темп ходьбы. Высокий, чистый голос, одного из сталкеров, выводил:

— Говорила мама мне,

— Про любовь обманную,

— Да напрасно тратила слова -

— Затыкала уши я, я её не слушала.

— Ах, мама, мама, как же ты была права!

— Ах, мамочка, на саночках, — дружно гаркнули остальные, дружно шлёпнув ногами,

— Каталась я не с тем,

— А затем на просеке

— Целовалась с Костенькой,

— Ах, мама, мамочка, зачем?

Поравнявшись с караваном, не прерывая песни, они кивками ответили на приветствие и ушлёпали по тропе в сторону переправы через ручей и далее, вероятно, к парковке PR20.

Сталкеры протопали мимо, унеся с собой песню и оставив после себя ощущение задорного настроения, здорового оптимизма и крепкой, мужской дружбы.

"Какая тут игра? Вот это жизнь!", — Алекс, завистливо провожал их взглядом. Затем взгляд его упёрся в насмешливые глаза "рыси", и он отвернулся. Этого ещё не хватало — насмехаться.

Привал решили организовать прямо здесь, на высоком берегу долины ручья, возле группы живописных валунов, на свежем осеннем ветерке с ароматами недалёкого моря. Казимир врубил электрозарядку — обычный бензиновый электрогенератор вроде бытового, только меньшего размера. А сам — "всё, всё, мужики, не могу больше, моя убьёт" — отключился. Индикатор связи его дрона погас, взгляд уплыл и потускнел.