Александр Сапегин - На развилке дорог. Часть 2 Страница 31

— Мимив, подъём! — Андрей, осторожно снял с плеча переднюю половину и голову растянувшейся во всю свою немаленькую длину, кошки. Хвостатая-полосатая открыла, блеснувшие жёлтым цветом, глаза, широко зевнула и спрыгнула с лежанки. Отойдя от места ночлега на пару метров, она, грациозно изогнувшись, размяла спину и лапы. Сунувшийся было под циновку Баюк, получив когтями по морде, обиженно пискнул и убежал жаловаться Лили. — Мимив, — Андрей погладил драчунью, — ты зачем Баюка обидела?

Кошка презрительно фыркнула и улеглась на пороге. Мол, моя территория, нечего всяким арахноподобным сюда соваться.

— Со мной пойдёшь? — этот вопрос, ставший за месяц ритуальным, как всегда остался без ответа.

Сверкнули жёлтыми искрами глаза. Кошки гуляют сами по себе, тем более скоро Лили позовёт к утренней миске молока, а купание в ледяной воде не стыкуется ни с завтраком, ни с кошачьей натурой. Умываться нужно языком и, не откладывая дело в долгий ящик, Мимив принялась за гигиенические процедуры. А ты иди, иди куда собрался, не мешай вылизываться.

— А ещё некоторые мышей едят, — подхватив отрез плотного полотна, которое он использовал вместо полотенца, и перевязь с мечом, Андрей вышел из «апартаментов».

— М-ре, муар-р. — громко клацнули челюсти.

Мягко опустилась на место плетёная из тонких лиан циновка. Андрей машинально погладил рукой стену живого дома, скрипнули широкие толстые листья, составлявшие её основу. Казалось, что временное жилище не хочет отпускать от себя постояльца.

Между причудливо переплетающихся корней мэллорна показался Атраэль, в поселении встают рано, не приветствуют местные жители лености.

— Лёгких троп, — поприветствовал он Андрея.

— Прямых дорог, — ответил тот.

— Андрэ, постой, — эльф поставил у ног небольшой короб, по тому, как натянулись лямки последнего, весил он немало. — Я тут, — смутился он, — тебе браслеты и пояс смастерил.

— Спасибо, Атр! — обрадовался подарку Андрей. — Можно?

— Можно, — тёплая улыбка в ответ. — Давай помогу.

Атраэль извлёк из короба наплечники, несколько широких ножных и ручных матерчатых браслетов на кожаной подложке с вшитыми в ткань свинцовыми пластинками.

— Подвигай руками, хорошо. Теперь попрыгай. Не трёт? — закрепив железо, попросил эльф. — Не торопись, давай примерим пояс.

Так-то лучше. Теперь можно тренироваться в привычной обстановке. Браслеты и пояс — это то, чего ему не хватало последнее время. Занимаясь у полуорка, он всё время одевал на руки и ноги дополнительный груз и без него, идя заниматься на берег озера, ощущал себя ящерицей без хвоста. Сила привычки, однако.

«Берг, светлого тебе посмертия, учитель».

— Что-то случилось? — заметив набежавшее на Андрея облачко дум, спросил Атраэль.

— Нет, всё в порядке. Спасибо ещё раз. Побегу я, «листья»[18] поди давно собрались.

— Я короб в твой тив[19] поставлю, — крикнул эльф в сторону удаляющейся спины.

— Хорошо.

Андрей бежал лёгким упругим шагом в сторону широкого лесного озера, в которое впадала памятная по схватке с риксами, речка. Вот тропка, стелющаяся в сторону горы, он увеличил темп. Сейчас будет порубежный завал и развилка, у которой его, несущего на горбу отравленного иглами риксов эльфа, встретили деревенские патрульные. Стражи спешили на помощь попавшему в беду сородичу, активировавшему аварийный магический маяк. Нельзя сказать, что встреча сторон была дружественной, если бы не Лили, быть бы ему нашпигованным стрелами или лишённым буйной и тупой головушки. Не известно, стали бы воинственные ушастики потом разбираться: кто, куда, зачем? Мертвецы, обычно, стойко хранят свои тайны. Вполне возможно, что для получения ответов от деревянного «дикобраза», пригласили бы ближайшего некроманта. Правильная, в принципе, позиция. Ничейные (про кошколюдок-миур все почему-то предпочитают не вспоминать), не принадлежащие ни одному государству, земли заставляют относиться к незваным гостям с известной долей настороженности.

Межграничье, фронтир, громадная территория на склонах великой горы Лидар, место, куда отправляются веселить задницу различные искатели приключений и другие, больные на всю голову, индивиды.

Зачастую прогулки весельчаков заканчивались в желудках хищных, постоянно голодных тварей. Частенько их жизни обрывались другими приключенцами или местными жителями, которые почему-то отрицательно относились к разного рода «гостям». Чью-то голову сносили мечи миур, априори считавших эти земли своими, но терпевших редкие поселения эльфов и людей. Поселенцы так же считали, что близлежащие леса и поля вокруг посёлков принадлежат им, но держали личное мнение при себе, зачем понапрасну злить воинственных соседей? Драконы Поднебесной империи и Княжества Орой предпочитали оставить всё как есть, потому что вторым был выгоден буфер с северным соседом, а первые когда-то больно получили по носу от магов Великой Матери, правительницы хвостатого народа. С тех пор правительницы миур всегда держали нос по ветру, улавливая малейшие политические колебания. Империя от столетия к столетию становилась сильнее, а её повелитель никогда не страдал короткой памятью. Кто знает, когда он решит наказать обидчиков? Понимая, что когда-нибудь вольное жильё может закончиться, Миуры не трогали мэллорновые рощи эльфов и приграничные деревни людей, создававших своеобразную подушку между ними и грозными соседями и бывшими, по сути дела, первым рубежом обороны от наземных нападений. Старшие лесных эльфов, прекрасно сознавая сложившееся положение и свой статус-кво, исполняли роль пограничной стражи, встречая стрелами и мечами незваных гостей. Такое поведение хозяев мэллорновых чащоб было оправдано самой жизнью. Так повелось, что с добрыми намерениями последнюю тройку тысяч лет в ничейные земли приходили только жрецы Многоликой, остальные надеялись на богатый хабар.

Интересная картинка вырисовывается, деревенский старшина Эваэль, рассказывая спасителю сына и внучки об окружающих реалиях, заставил того сильно задуматься. Не всё радужно, выходит, на родине драконов. Ежедневные вечерние беседы старшины и «доброго гостя», стали отрадой для обеих сторон. Эваэль, на первый взгляд производивший впечатление деревенского «валенка», был чрезвычайно умной и эрудированной личностью, сквозь напускную простоту которой часто проступали аристократические черты и прекрасное образование, полученное в далёком прошлом. Дед и внучка обучали Андрея «общему» — общепринятому языку общения на Нелите. Старшина мог бы обмануть своим видом пришельца, если бы не их первая встреча, на которой эльф показал истинное лицо.