Джим Батчер - Грязная игра Страница 31

— Сейчас, — выдохнула она. — Не сдерживайся, только не сдерживайся.

И вдруг я не смог и не захотел сдерживаться. Я упёрся руками в кровать, оторвавшись от её тела, и мог думать только о том, как мне было хорошо и как всё росло и росло удовольствие.

— Да, — снова прошипела Кэррин. — Давай же.

Я достиг пика, дрожа…

…И почувствовал, как что-то холодное и твёрдое упёрлось мне в висок.

Я открыл глаза и увидел, что она приставила к моей голове свой "Зиг". В этот момент над её бровями открылась ещё одна пара глаз, горящих дьявольским лиловым огнём, а на лбу проступил пылающий тем же цветом символ, напоминающий по форме песочные часы.

Её голос изменился, стал ниже, богаче и чувственней.

— В самом аду нет фурии страшнее, чем женщина, которую отвергли, — промурлыкала она.

И нажала на курок.

Я сел в постели Кэррин, пытаясь сдержать рвущийся крик.

Я моргнул несколько раз, пытаясь собраться с мыслями и прогоняя сон. Серебряная серьга в левом ухе ощущалась, как маленький кусочек ледяного свинца, тяжёлого и арктически холодного. Я тяжело дышал, слегка вспотев, и несколько порезов горели, причиняя неудобство. Моё тело всё болело… и, что куда хуже, было до предела взвинчено из-за чувства разочарования, вызванного не до конца удовлетворённым сексуальным желанием.

Я со стоном снова откинулся на постель.

— О, да ладно, — тяжело выдохнул я. — Даже во сне облом? Это же просто, чёрт побери, смешно!

Через секунду в коридоре зажегся свет, и дверь в спальню распахнулась.

Кэррин стояла там в своей футболке чикагской полиции и свободных тренировочных шортах, держа «Зиг» в опущенной руке.

— Гарри? — произнесла она. — Ты в… — она остановилась, посмотрела на меня и подняла одну тёмно-золотую бровь.

Я схватил подушку, шлёпнул её на бедра прямо поверх одеяла и вздохнул.

Она разглядывала меня секунду с трудночитаемым выражением лица.

— Прибереги это для ночной битвы, здоровяк, — она начала поворачиваться, но остановилась: — Но как только мы разберёмся с нашим делом…

Она снова глянула на подушку и улыбнулась. Эта была удивительная улыбка, весёлая, и в то же время озорная.

— Когда мы с ним разберёмся, нам нужно будет поговорить.

Я понял, что отчаянно краснею.

Она ещё раз улыбнулась такой же улыбкой и сказала:

— Увидимся утром.

Затем закрыла дверь и оставила меня в постели одного.

Но при мысли об этой улыбке я почему-то не возражал.

Глава 15

Кэррин, Вальмон и я явились на бойню на рассвете. Когда я поднялся по лестнице и вышел на подвесные мостки, Джордан и другой оруженосец поспешно бросились в стороны, словно подростки, застигнутые за чем-то предосудительным. При этом Джордан засовывал в карман свой маленький блокнот.

— Привет, Джордан, — весело поприветствовал я его. — Как делишки?

Он сердито уставился на меня.

Я подошёл к нему, улыбнулся и произнёс:

— Покажи мне блокнот, пожалуйста.

Джордан продолжал сердито пялиться на меня. Он оглянулся на другого оруженосца, стоящего на своём посту в сорока футах от него, на пересечении двух подвесных мостков. Другой оруженосец решительно игнорировал Джордана.

Я протянул руку и сказал:

— Просвети меня. Я собираюсь здесь стоять, пока ты не поможешь мне, или Никодимус не придёт и не увидит нас.

Губы Джордана скривились в недовольной гримасе. Он вытащил блокнот и шлёпнул его в мою руку.

— Спасибо, — поблагодарил я, открыл блокнот на странице, где явно велись последние записи, и начал читать.

«Сейчас 10 коз».

Ответ был написан крупным тяжёлым почерком, вероятно, другого оруженосца.

«И ЧТО?»

«Одна пропала вчерашней ночью, и ещё одна за последний час. Куда они деваются?»

«ТЫ ГОВОРИЛ ОБ ЭТОМ ХОЗЯИНУ?»

«Да, конечно».

«ЧТО ОН СКАЗАЛ?»

«Ничего».

«ЗНАЧИТ, ЭТО ВСЁ, ЧТО ТЕБЕ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ».

«Рядом с нами что-то есть. Опасное. Ты чувствуешь?»

«ЗАТКНИСЬ И ДЕЛАЙ СВОЮ РАБОТУ».

«Но что э…»

И запись кончалась резкой каракулиной.

Я закончил чтение и посмотрел на Джордана:

— Малыш, ты должен спросить себя: почему твой босс не хочет отвечать ни на какие вопросы.

Кэррин многозначительно прочистила горло.

— Нет, я хочу отвечать, — произнёс я подчёркнуто медленно, — просто не прямо сейчас, — и вернул блокнот Джордану: — Вот для чего Нику нужны козы. Он кормит кого-то.

Лицо Джордана побледнело, но он всё равно не ответил.

— Малыш, твой босс причинил вред множеству хороших людей. Убил некоторых из них.

На мгновение в памяти мелькнуло воспоминание о Широ. Старый рыцарь отдал свою жизнь в обмен на мою. Никодимус и компания убили его. Ужасным способом.

И они всё ещё должны мне за это.

Должно быть, что-то отразилось на моём лице, потому что Джордан отступил на шаг, сглотнул и одной рукой потянулся к оружейному ремню.

— Будь умнее, убирайся отсюда. Придёт время, и Никодимус пустит вас на фарш при первом удобном случае. Я не знаю, что он наобещал вам, парни. Может быть, собственную монету, однажды. Вашего личного ангела в бутылке. Я через это проходил. Всё не так, как кажется.

На лице Джордана помимо беспокойства появилось сомнение.

Думаю, не так уж много парней, взявших Тёмный динарий, смогли отказаться от него.

— Поверь мне, — продолжил я, — чтобы там вам ни говорили, от падших не стоит ждать ничего хорошего.

Я кивнул ему и пошёл дальше. Кэррин и Вальмон поспешили за мной, чтобы вместе спуститься в цех.

— Ну и что ты сейчас делал? — спросила меня Кэррин.

— Сеял семена раздора, — ответил я.

— Они фанатики. Неужели ты думал, что сможешь их тут же переубедить?

— Да, он фанатик. А ещё он ребёнок. Сколько ему, двадцать три? Кто-то должен рассказать ему правду.

— Даже если ты знаешь, что он тебя не послушает?

— Эта часть — его выбор. Но я могу выбрать рассказать ему правду. Что я и сделал. Остальное зависит от него.

Кэррин вздохнула:

— Если ему отдадут приказ, он пристрелит тебя не моргнув глазом.

— Может быть.

— Сегодня в загоне только десять коз, — заметила она.

— Ага. Охранники думают, что-то забирает их.

— Они думают? Но не видели, что это?

— Очевидно, нет.

Кэррин оглядела склад. По крайней мере десять внушительно выглядящих мужчин с оружием стояли в непосредственной видимости от загона с козами.

— Меня это немного беспокоит.

— И не говори, — ответил я. — Есть не так много способов спрятаться. Я смогу увидеть, если буду знать, куда смотреть.