Андрей Кощиенко - Студентус вульгарис Страница 31

— Да с чего вы взяли, что он вообще был? — продолжать бушевать между тем Сердж, — почему вы не ищете с цифрой пять, шесть, десять?

— Потому что есть два и четыре. Значит и третий был… — тоном, с каким разговаривают с маленькими детьми, терпеливо пояснили ему.

— Да ну вас! Упёртые как… — окончательно взорвался Сердж и резко отвернувшись от собеседников, размашисто зашагал в нашу сторону, широко размахивая руками.

— Стэфи, люди ищут третьего… Давай им поможем, а?

— Ээээ… ммм? — озадаченно промычала в ответ та. Но больше она ничего сказать не успела, Сердж был уже рядом.

— Да, очень трудно переубедить людей, когда им хочется во что-то верить, — сказал я, обращаясь уже к нему.

— Да ну их! Упёртые! — раздосадовано махнул рукой тот.

— Такую упёртость невозможно пробить доводами разума, — с сокрушённым видом покачал я головою, — подобных людей можно только пожалеть и… может быть слегка, пошутить над ними, что бы им потом самим было смешно… Когда они поймут, как они себя глупо вели. Не хотите… пошутить?

— Пошутить? Как пошутить? — озадачился вопросом Сердж.

— Дайте им их невидимого поросёнка, которого они так ищут!

— Невидимого? Где ж я его возьму?

— Да очень просто! Купите на рынке поросячьи ножки и наделайте копытцами отпечатков на грядках в оранжерее — как будто поросёнок пробежал. Ваши оппоненты будут просто счастливы, разыскивая его по этим следам! А вы посмеётесь над их доверчивостью…

— Мммм… — промычал Сердж, наклоняя голову к левому плечу и видно пытаясь представить толпу верующих в зелье, идущих по поросячьим следам, низко нагибаясь к земле.

— А ещё можно незаметно подобраться к ним и тихонечко похрюкать…

— Бум-бум-бум! — раздался бой колокола, извещающего конец перемены.

— Знаешь… Эри, — медленно произнесла Стефания, когда мы вошли в здание, оставив позади задумчиво переставляющего ноги Серджа, — чем больше я с тобой общаюсь, тем больше я тебя не понимаю…

— Та ладно, брось! Вот увидишь, скоро вся оранжерея будет в поросячьих следах, из всех кустов будут хрюкать шутники, а третий номер станет неуловимой легендой университета! Намба фри — фореве!

Эри

— Эри, ты все рассчитал, что так будет? Да?

— Да причём тут я?

— Но ведь ты ему это посоветовал!

— Ну и что? А если бы я ему посоветовал с крыши прыгать? Голова-то своя должна быть на плечах или нет?

— Ну…

— Вот и не надо на меня всех собак вешать…

— Каких собак?

— Всех…

Сегодня был выходной, занятий не было, и мы со Стэфи направлялись на рынок и в обход букинистических магазинов. Меня собственно интересовали книги, Стэфи же «упала мне на хвост», сказав, что ей скучно, и она хочет посмотреть, что продают для девушек в столичных лавках и магазинах.

— Может не стоит? — спросил я тогда её, — может, лучше поучишься? Ты ведь это любишь. Можно будет целый день просидеть над книгой, никто не мешает…

— Если у тебя учёба не вызывает никаких трудностей, то это совсем не значит, что можно подшучивать над теми, кому приходится заниматься каждый день!

— Я не подшучиваю.

— Тогда… пойдём на рынок? А? Я тоже хочу посмотреть на столицу!

— Это называется «посмотреть столицу»? Поход по лавкам с женской одеждой, с посторонним мужчиной? Кстати, а что говорят по этому поводу правила хорошего тона?

— Но мне тогда будет не с кем… — растеряно сказала Стефания, — а одна я не пойду…

Ммм… В общем-то да. Мотаться девушке одной по столице не стоит. Особенно по рынкам. Если бы она была в мантии мага, то никто бы и близко не сунулся, но она же свою, чёрную, в город не оденет. Категорически. И значка у неё нет и уметь ничего не умеет. Даже щит не поставит… Со стороны Стэфи будет выглядеть молодой провинциальной дворянкой, болтающейся в одиночку в поисках приключений. Вполне возможно, что ей могут попасться желающие их организовать… эти приключения.

Короче пошли вдвоём. Очень скоро я начал жалеть, что проявил гуманность. Стефи принялась пытать меня по поводу последнего события в университете. Вчера был объявлен срочный сбор, на котором всем был явлен баронет Сердж, целитель, хмурый лицом и с двумя свиными ножками в руках, с которыми его и поймали в оранжерее. Подельнику баронета удалось скрыться незамеченным, но когда главный агроном толкнул пламенную речь о том, что больше не потерпит разорения своих плантаций и он спать не будет, но злоумышленников всё равно найдёт, и лучше пусть они выходят по-хорошему, и вообще, это неблагородно, бросать своих сообщников, а ему вот как остахренели толпы следопытов, вытаптывающие грядки, и он уже в таком состоянии, что готов поубивать всех, кто это устроил… На этот вопль души, набычившись и смотря на свои медленно переставляемые ноги, из рядов студентов вышел один, в красной мантии, и пройдя на центр зала, встал рядом с Серджем, упёршись взглядом в пол.

— А ноги где? — поинтересовался у него главный эконом, имея в виду поросячьи, с копытцами.

— Выбросил, — буркнул в ответ тот, продолжая глядеть в пол.

— Лучше бы ты их на кухню, отдал. Холодец бы сварили… Так! Есть ещё, желающие облегчить свою совесть? — обратился ко всем эконом.

— Значит, нету… — спустя секунд пять тишины констатировал он, — хорошо!

— Становитесь в строй, — обратился он к стоящим посреди зала виновникам, — степень вашей вины и меру наказания будем определять у ректора… А для остальных, хочу сказать… Точнее напомнить. Господа — вы все дворяне! Дво-ря-не! И поэтому хрюкать в кустах, изображая свиней, для вас просто недопустимо! А уж тем более ходить, согнувшись в три погибели, со свиными копытами в руках, пытаясь посмеяться над вашими же сокурсниками. Это развлечение для простолюдинов! Вы, вы! Вы же благородные люди, цвет общества, будущая опора и мощь империи! А вы хрюкаете по кустам… Я не нахожу слов господа, просто не нахожу слов!

Магистр с пиететом поднял вверх правую руку и резко опустил её вниз, сокрушённо качая головой. Кое- кто, из стоявших в зале стыдливо опустили глаза.

Действительно, что-то много развелось этих хрюкачей, — подумал я, соглашаясь с господином экономом, — у оранжерей просто аншлаг, словно не оранжереи там, а свиноферма… Пора бы проредить это стадо…

После эконома негромким голосом пару слов сказала магесса Элеона, пообещав, что причастные к срыву её занятий будут иметь дело лично с ней, чем вогнала весь зал в полнейшую тишину.

Убедительно прозвучало, — отметил я про себя, — умеет!

— У кого-нибудь вопросы есть? — спросил эконом, перед тем как нас разогнать.