Юрий Нестеренко - Крылья Страница 31

До ночи, однако, было еще далеко, и я отправилась прогуляться по городу, а заодно и выяснить, что это за переполох с военными и обозами. Заводить лишние разговоры с хозяином гостиницы не хотелось — ни к чему ему запоминать меня, да и вообще, этот угрюмый тип со шрамом через всю щеку не внушал мне доверия. Йарре я оставила в тйорлене — пешком я привлекала значительно меньше внимания, чем верхом. Подумав, я пристроила шпагу так, чтобы полы плаща практически совершенно скрывали ее.

Довольно скоро ноги вынесли меня на относительно расчищенную улицу, которая, в свою очередь, привела к центральной городской площади. Хозяева уже навешивали замки на двери торговых рядов, но возле ратуши еще толпились кучки народу. Подойдя поближе, я услышала обрывки разговора: «…нагнали вояк, а что толку? Эти, если что, сверху явятся, что им стены… Говорят, им от Лланкеры сюда пять минут лететь… Ну, ври, да знай меру — пять часов, а не пять минут!.. Да полноте, к чему эти страхи — они в нашем мире уж не первый месяц, и никому еще…» Мое сердце радостно забилось.

— Вы говорите о пришельцах со звезд, добрые аньйо? — спросила я.

Несколько голов обернулись в мою сторону.

— О них, о ком же еще…

— Они прилетят сюда?

— Пойди и спроси у них, — усмехнулся дородный детина, судя по одежде — купеческий приказчик. — Пока что гонец принес весть, что они высадились в Лланкере. Губернатор принимает их как почетных гостей, однако велел всем войскам изготовиться на случай чего…

Больше они ничего о пришельцах не знали, и я отошла к другой группе, стоявшей у самой ратуши, в надежде почерпнуть какие-нибудь новые сведения. Там тоже спорили о гостях со звезд, но, прежде чем я успела встрять, мой взгляд упал на бумагу, приклеенную к стене ратуши, судя по всему, совсем недавно.

1000 ЙОНКОВ СЕРЕБРОМ получит тот,

кто поможет арестовать

ЭЙОЛЬТУЛЛАРЕН-ШТРЕЙЕ,

разыскиваемую за убийство графа

тар Мйоктана-Раатнора-младшего

и других достойных аньйо.

Приметы преступницы суть следующие:

лет 18—20, росту 4 локтя,

волосы рыжие длинные,

лицо книзу заостренное, нос прямой,

владеет шпагой и ножами,

ездит на черном тйорле.

Особая примета:

КРЫЛАТАЯ

То, что они переврали мою фамилию, меня не особенно удивило, но как целая толпа свидетелей могла приписать мне лишних пять лет возраста и лишние пол-локтя роста?! Но затем я поняла — им попросту была несносна мысль, что их оставила в дураках совсем еще девчонка, почти ребенок. Не думаю, что они врали дознавателям сознательно, нет, наверняка в их воспоминаниях я и в самом деле сделалась старше и выше. Интересно все-таки устроены аньйо…

Так или иначе, мне эти их заморочки были на руку. Пусть теперь ищут двадцатилетнюю дылду… А рыжеволосых девушек с прямым носом и острым подбородком — пол-Ранайи. Правда, девушки со шпагами — действительно редкость (я озабоченно взглянула, не торчат ли ножны из-под плаща) и, главное, — моя особая примета всегда при мне.

И тут я прямо-таки кожей ощутила, что на меня кто-то смотрит.

Я испуганно вскинула глаза и встретилась взглядом с… примерно с такой двадцатилетней дылдой, какую только что себе представляла.

Правда, до четырех локтей она, пожалуй, не дотягивала четверти, волосы у нее были не рыжие, а светлые, почти белые, и нос тоже не прямой, а вздернутый. Ее наряд, бедный и аляповатый одновременно, изобличал принадлежность к городскому дну. На ней не было даже плаща или пальто — только длинное штопаное шерстяное платье темно-красного цвета и какая-то немыслимая шаль, несколько раз обернутая вокруг шеи, плеч и груди. Полосатые чулки выглядывали из деревянных башмаков. Она лукаво улыбнулась мне, продемонстрировав нехватку двух зубов, и указала взглядом на объявление, потом снова на меня.

Первым моим движением было дать деру. Для такой особы тысяча йонков — несметное богатство, и она, конечно, не упустит свой шанс.

Но я тут же сообразила, что, если она поднимет крик, убежать с площади я не успею. Да и вообще, что это она на меня уставилась? Разве это объявление про меня? Я ответила ей взглядом, полным оскорбленного достоинства. Знай свое место, голытьба! Я дочь королевского чиновника!

Она улыбнулась еще шире и тряхнула головой, разметав по плечам грязные волосы. Затем быстрым движением поманила меня и неторопливо пошла за угол. Прежде чем свернуть, она вновь взглянула через плечо на меня и стрельнула глазами — мол, идем. Я рассудила, что за углом меня вряд ли ждет засада — с тем же успехом на меня можно было напасть и здесь, — и решила все-таки разузнать, что ей нужно.

Засады не было; за углом меня ждала только эта девица.

— Не бойся, — сказала она полушепотом, приближая свое лицо к моему (изо рта у нее воняло, и нос, как выяснилось, был не вздернутый, а просто перебитый). — Я тебя не выдам.

— Не понимаю, о чем ты и что тебе вообще от меня надо, — холодно ответила я.

— Брось, подруга. Я знаю, что это ты. Я видела, как ты спала с лица, прочитав эту объяву. — Она дернула полу моего плаща, прежде чем я успела этому воспротивиться, и с довольным видом указала на шпагу: — Ты этим заколола Мйоктана?

Я ничего не ответила, но ей это, похоже, и не требовалось.

— Вонючий твурк, — сказала она со злостью, — он давно это заслужил.

— Что он тебе сделал? — усмехнулась я.

— Да не только мне… Для него пустым местом был всякий, у кого нет миллионного бабла или родословной на двадцать поколений. Небось многие дворяне тоже порадовались, что он не будет нашим следующим губернатором.

— Губернаторская должность не наследственная, — напомнила я. — Ее утверждает король.

— Ага, а когда последний раз было, чтоб король не утвердил сынка помершего губернатора?

— Сорок лет назад, — припомнила я, — при Аклойате Добром.

— Вот то-то и оно.

— Все-таки, чем тебе насолил тар Мйоктан? — поинтересовалась я.

— А-а… — махнула рукой она, но все-таки призналась: — Он меня высек.

— Похоже, это было его любимым развлечением, — пробормотала я.

— Что ты там бурчишь?

— Спрашиваю, за что он тебя?

— Да ни за что. Под руку попалась. Не поспешила освободить дорогу кортежу его сиятельства. — Она зло сплюнула в снег. — Ну, он и велел слугам разложить меня прямо на обочине… Ладно, дьявол с ним. Надеюсь, он уже на Лла. Там ему черти устроят горячий прием, ха!

Меня, признаться, удивила ее щепетильность по части порки. Ведь она принадлежала к низшему классу, для которого телесные наказания обычное дело. Впрочем, я тут же пристыдила себя, напомнив, что и сама происхожу из низшего класса.

— В Нойар-то тебя как занесло? — продолжала моя новая знакомая. — Видишь же, ищут тебя. Скажи спасибо, что сейчас из-за этих со звезд такой шухер поднялся, о них все думают. А то бы уж замели тебя.