Светлана Велесова - Потерянный Ангел Страница 31

— Спасибо, Эйдес.

— Да не за что. — Улыбка парня и хмурые брови Ривы, подсказали всем, что Эйдес не только по доброте душевной отдал своего коня. Ройк видел, как их дружба медленно увядает. И не мог осуждать Эйдеса, за желание оказаться поближе к подруге.

— Только попробуй распустить руки, и пойдешь пешком. — Угрожающе предупредила Рива, садясь в седло.

— Я буду паинькой. — Эйдес спрятал усмешку, и сев сзади девушки взялся за седло, чтобы не упасть и не приведи господь коснуться ее хоть ненароком.

Они тронулись. Теперь приходилось ехать гораздо медленнее. Перегруженные кони шли мерным шагом. Но и люди были рады небольшой передышке в бешеной скачке. Не только лошадям требовался отдых. Поначалу конь Эйдеса никак не мог понять, почему он видит своего хозяина впереди себя, а не на своей спине и все норовился подойти к нему и тукнуться мордой в спину. Чем вызвал не мало смеха у людей. В конце концов, он сдался и позволил Ройку управлять собой.

За весь день они проделали гораздо меньший путь, чем собирались, а горы так и остались на самом горизонте. Но им приходилось беречь коней. Ужинали опять жареным мясом. Ночевка, а на утро опять в путь. На третий день, ближе к закату они увидели свежие следы в степи. Как будто тут совсем недавно прошел табун коней. Мужчины переглянулись.

— Привал. Заночуем здесь. — Эйдес спрыгнул с коня, и едва Рива слезла, вновь взлетел в седло.

Ройк тоже спустил принцессу на траву.

— Разбейте лагерь девочки, только не передеритесь, пока нас не будет.

— Кони устали. Вам не догнать дикий табун. — Рива гневно посмотрела на мужчин.

— Я знаю, крошка. Мы просто на разведку.

Эйдес послал девушке воздушный поцелуй и пришпорив коня ускакал по следам в степь, пока она не огрела его чем-то действительно тяжелым. Ройк и Пер понеслись следом.

Табун они нашли довольно быстро. Но вот напасть. Вместе с табуном кочевало какое-то племя. В сгущающихся сумерках женщины в странных одеждах ставили шатры из шкур, доставали посуду, и ставили котлы на огонь, собираясь готовить еду. Мужчины с гиканьем и криками сгоняли коней в импровизированный загон, тут же сооруженный их юношами и девушками.

— Сматываемся, пока нас не заметили. — Предложил Эйдес, разворачивая коня.

— Но нам нужны кони. Может, они торгуют?

— Вряд ли у нас есть, то, что им нужно. — Высказался Пер. — Уезжаем. Вернемся пешком, ночью и возьмем то, что нужно.

Ройк с Эйдесом согласно кивнули и развернув коней, быстро поскакали к тому месту, где оставили женщин. Ройк спешил еще и по тому, опасался за принцессу. Опасно было оставлять ее с Ривой наедине. К его огромному облегчению, он не застал никакой кровавой драмы. Девушки успели развести костер и тихо разговаривали, сидя у огня и нет, нет переворачивая жарящееся мясо. Увидев их, Рива встала, а Элеонора отползла от огня, и завернувшись в свое покрывало отвернулась ото всех, как делала всегда. Ройк нахмурился.

— О чем вы говорили? — Спросил он Риву, расседлывая коня и хлопком по крупу отправляя того пастись на воле.

— Так, ни о чем. — Рива пожала плечами.

И тут он увидел у нее на щеке глубокие царапины от ногтей. Значит, без драки все же не обошлось. Подойдя к принцессе, он рывком развернул ее к себе. Она попыталась прикрыть лицо руками, но Ройк убрал ее ладони и поджал губы, увидев ее синее от побоев лицо.

— Рива! — вскричал он.

— Что? — Девушка не выглядела виноватой. — Мы поговорили, высказали, все что думаем друг о друге, а потом… в общем разбирайся сам Ройк.

И с этими загадочными словами она подхватила Эйдеса под локоть и кивнув Перу, повела друга в степь. Пер, постоял, жуя соломинку, и тоже пошел прогуляться. Ройк повернулся к Элеоноре.

— Что произошло?

— То, что сказала Рива. Мы говорили. — Элеонора смело смотрела ему в лицо.

Это были первые слова, которыми они обменялись за все время пути.

— Я смотрю, говорила в основном Рива. — Усмехнулся Ройк. Садясь рядом с девушкой. — Кости хоть целы?

— Кажется да. — Элеонора коснулась пальцами своих ребер, и Ройк впервые обратил внимание, как она похудела. — У нее тяжелый кулак.

— Она воин. Так и должно быть. Мы не на прогулку едем.

Ройк подумал, что это событие позволило им говорить друг с другом. До этого у них не было тем, которые бы не касались еще свежих шрамов в душе. Надо бы не забыть поблагодарить Риву.

— Ты действительно хочешь, продать мою душу Духам Эфира?

— Если понадобится. Но они получат только твое тело. Нам нужен Дух Эфира, заключенный в твоем теле, чтобы объединиться и породить Потерянного Ангела. И тогда тьма будет остановлена.

— Так мы все умрем? — Элеонора посмотрела на него.

— Да.

— А я думала, это личное.

— И это тоже. — Ройк бросил на нее насмешливый взгляд и удивился, видя как она краснеет под всеми своими синяками. — Не обольщайся на мой счет. Я потому и выбрал для этого тебя, что ты меня здорово достала. А так даже благородно получится. Как в старых добрых сказках. Муж и жена, навеки вместе и в радости и горе и только смерть разлучит нас. Ты не находишь иронию во всем этом?

Он вскочил и тоже отправился в степь. Зря она затеяла этот разговор. Зря он отвечал на ее вопросы. Брачный браслет жег ему запястье, и он ничего не мог с этим поделать. Он долго бродил в одиночестве, не в силах заставить себя вернуться в лагерь и вновь смотреть на принцессу. Она разбередила его боль. Заставила вспомнить об испытанном унижении и вечном позоре, которым его заклеймила. Но дело было сделано. Прожитого назад не воротишь. А впереди их ждала благородная цель, достойная смерть и вечное небытие. Ради этого стоило терпеть.

Когда он вернулся, в лагере царила странная тишина. Рива, Эйдес и Пер сидели у костра. При его появлении они встали, и Ройк увидел, что все они в полном боевом облачении. И его сердце упало куда-то в желудок.

— Где Элеонора?

— Разве она не с тобой? — Рива нахмурилась.

— Нет. Я был один.

Ройк все понял и кинулся к своим вещам. В одно мгновение он надел на себя кольчугу. Эйдес помог застегнуть нагрудные латы. Пер посадил Риву впереди себя. Только его конь мог нести двоих в полной боевой броне. Эйдес и Ройк оседлали своих коней и бросив все свое добро с мечами наголо понеслись в ночную степь.

Они ворвались в лагерь кочевников как демоны ада, круша все на своем пути. Кони ржали вставая на дыбы, почуяв кровь и преграду из огня. В абсолютной тьме, огонь плясал на их доспехах, отражаясь в ночь. Оружие вновь и вновь вонзалось в тела мужчин, осмеливавшихся встать на их пути.