Юлия Зонис - Дети богов Страница 31

Когда солнце рухнуло за гору Буды, мы тронулись в путь. Ноги у меня после вчерашнего так болели, что идти пешком я категорически отказался. Взяли такси. В каком-то сумрачном отупении я наблюдал, как проносятся за окнами высокие здания — некоторые еще в щербинах от снарядов — неоновые вывески, трамвайные линии, соборы с острыми маковками, львы и ограда моста. Иамен сидел рядом и был свеж, как огурчик, что меня изрядно бесило. Наконец машина, порыкивая и разгоняя гудками загулявших туристов, вскарабкалась на холм. Мы выгрузились. Над нами возвышался замок, вниз убегали знакомые крыши и купы вишневых садов. Должно быть, прекрасен этот высокий берег весной, весь в мареве белого цветения. Хорош бы он был и сейчас, если бы не вечные сумерки. Фонари на том берегу горели ярко. От дворца били вверх зеленые прожектора, но этот клочок между замком и набережной был освещен тускло. Я потопал усталыми ступнями по булыжнику мостовой и спросил:

— Ну, и что дальше?

Иамен пожал плечами.

— Я думал, у вас есть какой-нибудь план.

Некромант усмехнулся.

— А почему план должен быть у меня?

Воистину, почему? Тем временем Нили, рыскающий, по обыкновению, в поисках паба или иного питейного заведения, замахал нам рукой с противоположной стороны улицы.

— Эй, идите сюда!

Мы подошли. Нили стоял перед невзрачной на вид дверкой. На которой значилось «Dungeons of the Buda Castle».

— Свинья везде грязь найдет, — хмуро сказал я.

Несмотря на долгий надземельный стаж, мой телохранитель, казалось, все еще чувствовал себя неуютно на поверхности, и при случает так и норовил нырнуть в какой-нибудь погреб. Не этим ли объяснялась и любовь его к пабам, многие из которых располагались в подвалах, и вела в них замусоренная окурками лесенка?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Иамен. — Все равно мы понятия не имеем, где и, главное, что искать. Надо же с чего-то начать.

И мы начали с подземелья замка Буды. Честно закупившись билетами — а некромант даже прихватил маленький путеводитель — мы устремились в сумрачно освещенные коридоры. Подземелье, надо сказать, было такой же дешевой подделкой, как и чумной Лондон под Лондоном настоящим. Меня малость позабавили фальшивые пещерные росписи на стенах в одном из первых залов, но дальше уже пошли какие-то абстракции, и я приуныл. До закрытия оставалось около получаса, так что туристов, кроме нас, не было. Похоже, они вообще нечасто посещали эту сумеречную обитель — слишком уж ловко она замаскировалась между двух сереньких неприметных домов. Мы прошли еще немного вперед, когда слух наш порадовало журчание фонтанчика и тихая музыка в стиле барокко. Иамен сверился с путеводителем и сообщил: «Зал Ренессанса».

— Вижу, что не постмодерна, — откликнулся я.

Нили принюхался и радостно осклабился.

— Вино. Разрази меня Хель, вино.

И вправду, это было вино. Вино текло из небольшого фонтанчика в центре комнаты. Фонтанчик был окружен узорчатой железной скамьей. Кузнец отчаянно старался подражать стилю позднего Возрождения. Скамьи тянулись и вдоль стен: видимо, многие туристы предпочитали задержаться именно в этом зале. Тихо, ненавязчиво играл клавесин. На скамье обнаружилась стопка чистых пластиковых стаканчиков. Нили немедленно к ним потянулся. Я тоже вдруг сообразил, что меня мучит страшная жажда. Я подхватил стакан и зачерпнул из фонтана.

— Ингве, я бы на вашем месте воздержался, — сказал Иамен. — Этот напиток не кажется мне достаточно… гигиеничным.

С этими словами он вытолкнул носком ботинка из-под скамьи два угнездившихся там использованных презерватива и порванные женские трусики.

— Да ладно, волков бояться — в лес не ходить, — беззаботно заявил я.

От вина тянуло гнилой кислятиной, но почему-то не было в тот момент для меня более желанного питья. Я опрокинул стакан в глотку. У напитка был вкус железистой воды из-под крана. Нили уже распахнул пасть, чтобы тоже отведать халявной браги, когда Иамен, подозрительно принюхивающийся к фонтанчику все это время, завопил:

— Нет! — и толкнул моего телохранителя под локоть.

Вино выплеснулось на рубашку Нили веселым водопадиком. Опасно лишать гвардейца-свартальва его последнего утешения. С ревом: «Ну все, этот шпендрик меня достал!» Нили ухватил Иамена за загривок и макнул башкой в наполненный вином каменный бассейн. Я застыл в оторопении. Некромант забулькал. Вырваться из могучего захвата он не мог, как ни дергался. Я понял, что Иамена придется спасать, иначе совсем захлебнется… И тут из темного перехода справа раздался звонкий смех. Я крутанулся на месте. Нили тоже бросил некроманта и уставился в проход. Там, в луче синеватого света, льющегося от круглого потолочного фонаря, стояла Ли Чин. На сей раз девушка предусмотрительно обрядилась в сплошную кожу, и острые грудки ее задорно торчали под облегающей материей.

— С-сучка, — отчетливо сказал Нили и ринулся в коридор.

И влип с разбега в невидимую, от стенки до стенки растянутую паутину. В коридоре заскребло, прошуршало восемью мохнатыми лапами. Ли Чин грациозно развернулась, отставила попку и не спеша пошла прочь, поцокивая каблуками. Под потолком над ее головой семенила восьминогая тень. Только тут я очухался и кинулся извлекать своего воющего от бессильной ярости телохранителя из липких сетей.

Когда мне удалось наконец освободить Нили, некромант уже вытащил голову из бассейна. Он сидел на скамье. С волос его капало. Я оттолкнул Нили, который все еще порывался кинуться в погоню, и присел рядом.

— Так. И чем же нас отравили?

Иамен смахнул со лба мокрую прядь и неожиданно ухмыльнулся.

— Ну, отравлением я бы это не назвал. Не буквально. Вы, Ингве, слышали историю о Тристане и Изольде? Помните, что сердобольная служанка добавила в кубок?

Я поперхнулся. Нили, тоже знакомый с легендой, замычал. Некромант поднял на него поблескивающие глаза:

— Вы-то что воете, любезный? Вас я спас от нелегкой судьбы. А то гонялись бы сейчас за своим князем с букетом гвоздик и признаниями в любови вечной и пылкой. Или прямо здесь, на лавочке…

Нили занес над головой Иамена огромный кулак. Я среагировал прежде, чем успел сообразить, что происходит. Мой телохранитель отлетел в коридор и снова прилип, как большая нелепая бабочка. Мне было уже все равно.

— И что, Иамен, теперь мы навсегда?..

Кажется, я даже тихонько поскуливал от ужаса. Некромант, напротив, выглядел так, будто получает от происходящего немалый кайф.

— Нет, Ингве, все не так мрачно. Зельице, конечно, разбавлено до невозможности, примерно как и само вино. Но где-то на сутки нам с вами хватит.