Андрей Легостаев - Трон Валузии Страница 31

Владельцы других гладиаторских школ все больше нашептывали царю, что школа в Дахне давно уже не лучшая, пора бы лишить ее дотаций из царской казны и прочих привилегий. И по случаю важного юбилея — царю Борне исполнялось три дюжины лет — было решено устроить небывалые состязания: с каждой школы выставляется один гладиатор, по жребию бьются на пары, победители вновь бьются на пары. Тот, кто победит в последнем бою — получает самое дорогое для гладиатора — плащ с эмблемой Валузии на груди. Плащ свободного гражданина Валузии. А его школа и будет признана лучшей и царской.

Ланиста долго выбирал из своих бойцов — кто имеет больше шансов пробиться хотя бы в финал, оценивал достоинства и недостатки всех своих лидеров. На третий день тяжелых раздумий, он остановил выбор на Кулле, и сразу объявил об этом, чтобы больше не мучиться и не колебаться, чтобы не было путей для отступления. Кулл принял это известие внешне спокойно, но знал — вот он, очередной шажок к исполнению чудесного сна. Он не сомневался, что победит любого, кто встанет на его пути — капитана ли Антиша, либо того седовласого воина, благодаря которому он и попал в школу гладиаторов.

Как водится, его за сутки привезли в столицу и провели в большое помещение, напоминающее казарму, но не с нарами, а с просторными кроватями и не в два яруса, а в один. Посреди стоял стол, заставленный блюдами с лакомыми закусками и кувшинами с вином. На некоторых кроватях уже сидели прибывшие гладиаторы, к вечеру их собрали вместе всех, поскольку неизвестно было кого с кем сведет слепой жребий в первом бою. Атмосфера царила тяжелая — бойцы исподлобья разглядывали друга друга, оценивая потенциальных противников. Все гладиаторы были опытны, слабых сюда не отправляли — вином никто не злоупотреблял, никто никого запугивать даже не пытался. Если бы им не проливать завтра кровь друг другу из них получился бы великолепный отряд и у Кулла закралась мысль, что не новичков-валузийцев надо отправлять на битвы с иноземцами, а вот такие сборные отряды, обученных, прошедших через смерть гладиаторов. (Позже он реализует эту свою задумку — гораздо позже).

Как и предполагал, Кулл без особых проблем дошел до финала необычных состязаний в честь великого юбилея царя Борны. Его бои были короткими — он не собирался здесь, где столь высока была ставка за победу, развлекать публику рискованными с подобными противниками прыжками. Один бой Кулла был очень упорным, длился больше часа и здорового измотал. Слава Валке, выдалось время передохнуть, поскольку и бои следующих противников отличались не меньшем упорством и жаждой победы. Ведь плащ с эмблемой Валузии… такой случай выпадает в раз жизни и, возможно даже, Валка и Хотат приготовили его именно для Кулла — кто может знать об этом?

Обычно предел мечтаний гладиатора — выжить до тех пор, пока по старости откажутся выпускать его на арену, и остаться в школе преподавать гимнастику или фехтование, либо заведовать хозяйством или перейти в прислугу, но жить. А здесь обещан плащ свободного человека, каждый из тридцати двух отборных гладиаторов страны мечтал о нем.

Но достался он одному — Куллу.

Кулла под беснующие рукоплескания и крики толпы, приветствующей героя дня, провели в царскую ложу и он впервые увидел близко лицо диктатора Валузии Борны. И поразился, что именно его лицо он видел в том дивном сне, на вилле в ночь, когда рядом спала Маржук. Впрочем, иначе и быть не могло — ведь сны посылались Куллу свыше, значит он — избранник богов, у него не обыкновенная судьба.

Царь Борна взял из рук царедворца голубой плащ с эмблемой Валузии и протянул Куллу. Другой царедворец надел на голову Кулла золотой венок победителя — царский подарок победителю.

И все было как в том чудном сне — золотое солнечное небо, тысячи людей вокруг скандировали:

— Славься Кулл! Да здравствует царь!

Только царь был не он, хотя на голове и красовалась корона — корона для гладиатора, ставшего полноправным валузийцем.

— Да здравствует царь Борна! — неслось отовсюду. — Да здравствует царь Борна!

Его пригласили на царский пир. Он был как в тумане. Кто-то ему что-то говорил, он что-то отвечал. Неужели он неправильно истолковал сон? Конечно, быть свободным гражданином Валузии, и обеспеченным к тому же (а за победу ему выдали дюжину дюжин золотых), уже само по себе не мало, но…

Целый месяц фавориты царя приглашали его в гости в свои дворцы, устраивая в честь Кулла грандиозные пиры. Он был модной игрушкой знати Хрустального Города, хотя тайком все потешались над неотесанным варваром — никто даже не догадывался, что читать он умеет не хуже их. В понимании тонких искусств, Кулл, конечно, им уступал, потому что в музыке и живописи не понимал вообще. Впрочем, будучи предельно точным, следует отметить, что и рассуждающие об искусстве аристократы понимали в нем не очень чтобы.

Несколько раз Кулл напивался. Однажды проснулся с женщиной. Это месяц он не жил — провел как в тумане, хуже, чем на галере.

Кончилось все тем, что он надел ту же форму, что была на седовласом опытном бойце и отправился в ранге командира десятки с регулярной армией в Грондар, который напал на союзную Валузии Зарфхаану.

Кулл не искал встреч с пленившим его когда-то седым воином, он не испытывал к нему никаких чувств, кроме благодарности. Даже ненависть к капитану Антишу исчезла в сердце, но он поклялся убить лемурийца и, если встретит, убьет.

Командир сотни, посмотрев на атланта, которого направили к нему командовать десяткой, серьезно спросил:

— Ты собираешься проливать свою кровь за Валузию или за деньги?

Кулл не знал, какого ответа ждет новый командир и ответил честно:

— За себя.

Сотенный удовлетворенно хмыкнул, кивнул головой и отправил Кулла к его десятке.

В Грондар, минуя горы Зальгары, они плыли морем. Корабль на котором плыл со атлант (огромный парусник, в котором имелись и гребцы, специально предназначенный для перевозки войск) по каким-то неведомым Куллу причинам задержался в порту и отстал от общего каравана. Все три дня Кулл проторчал на палубе, мечтая, что на их одинокий корабль нападет лемурийская пиратская галера и на ней будет капитан Антиш. Этого, по воле Валки и Хотата, не случилось.

За три года военных действий, сперва в Грондаре, а потом в Турании, от простого десятника, благодаря мужеству, отваге, незаурядному боевому мастерству и открывшимся в нем талантам командира и тактика, Кулл дослужился до командованием тысячью бойцов, а потом и армией.

Однажды, в Турании, ему велели взять пять сотен и прикрывать отход армии, удерживаясь, врастая в землю, как можно дольше. Кулл, зная, что вид крови из ран противника лишь возбуждает боевой дух пылких туранцев, заставил выкрасить в цвет крови доспехи своих бойцов, одеть красные плащи и нацепить на коней такие же попоны. Из нескольких, оставшихся в живых после чудовищный сечи десятков солдат, образовалось ядро отряда Кулла, который потом и получил название Алых Убийц. Кулл сам придирчиво отбирал бойцов в свой отряд.