Джон Робертс - Отравленные земли Страница 31

— Превосходная идея, — сказал Гассем. Вместе они покинули поле боя.

В четверти мили от места сражения Гассем с удивлением увидел искусно разбитый лагерь с шатрами и временными укрытиями в стиле островитян. Повсюду, куда бы он ни посмотрел, были сложены горы провианта, фляги с вином, груды фуража для животных. Пленные обслуживали воинов и ухаживали за ранеными, которых принесли с поля боя.

— Я не знал, что ты пойдешь через столь богатый край! — сказал Гассем восхищенно. Урлик подошел к мягкому креслу перед самым большим шатром, и король сел, взяв чашу, которую ему подала рабыня.

— Не богаче чем тот, через который проходил ты, — сказал Урлик. — Ты помнишь, я рассказывал о том, что нашел новое применение кавалерии?

— Я помню.

— Ну, вот это оно и есть. Забудь об их использовании в сражениях, не отличающихся большим размахом, или в войсковой разведке, что вряд ли намного лучше. То, для чего конница действительно хороша, это поиск продовольствия! Однажды, когда мы были на территории врага, я послал большое подразделение с одним-единственным заданием: выявить и достать провиант для армии и фураж для животных. — Островитянин поставил ногу на бочонок и наклонился к королю.

— Сколько мы голодали в этой стране? А почему? Потому что крестьяне знали о нашем приходе и прятали все припасы. А всадники, которые едут впереди и делают широкий охват по флангам, могут хватать ни о чем не подозревающих крестьян и гнать вместе с их домашним скотом к нам прямо в руки. Мы жирно ели на протяжении всего этого перехода. Я не позволял людям нести тяжелую поклажу, чтобы не изнурить их и не замедлить ход, но они с нетерпением ожидали хорошей еды каждую ночь в лагере. После того, как мы вышли к реке, я приказал разбить лагерь и мы собрали здесь все эти богатства. Ты знаешь, зачем я так сделал?

— Потому что любишь хорошо пожить? — спросил король.

Урлик усмехнулся.

— Каждый этого хочет. Нет, это была военная хитрость. Соноанцы видели эти горы добра и даже не могли подозревать, что я держу их здесь только из-за военной хитрости. Они считали, что только целая армия может собрать такую громадную добычу.

— Именно так и я бы подумал на их месте, — сказал Гассем. — Только перед тем, как мы возьмем город, мы прикончим эти запасы. — Он откинулся назад и сделал долгий глоток, освежая вином свое пересохшее горло.

— Куда мы двинемся дальше? — спросил Урлик.

— Мы подождем здесь еще несколько дней. Люди и животные сбили ноги, им нужен небольшой отдых. Сегодня вечером люди могут праздновать. Завтра они будут приходить в себя после празднования. Послезавтра мы восстановим порядок. Мы должны найти хороший переход через реку.

— Мне говорили, что в двух днях пути в южном направлении есть хороший мост, — сказал ему Урлик.

— Завтра пошли несколько разведчиков, чтобы нашли его.

— Он немного подумал. — Я пошлю отделение моих чиванских солдат для его охраны. Возможно, какой-нибудь командующий с другой стороны реки может вовремя получить сообщение о битве и успеет разрушить мост.

— Лучше подстраховаться, — согласился Урлик. Он заметил, что на лице короля появилось несвойственное ему печальное выражение.

— Что беспокоит тебя, мой король?

— Мне бы хотелось, чтобы с нами отправилась Лерисса, — сказал он, махнув рукой в направлении поля битвы. — Она скучает без всего этого.

— Мы все чувствуем отсутствие королевы, — сказал Урлик. Он не знал другой пары, столь же преданной друг другу, как Гассем и Лерисса.

Этой ночью в лагере была шумная пирушка. Помимо угощений и напитков, местных деревенских женщин, захваченных фуражирами Урлика, были и другие развлечения. Среди последователей Гассема были такие, кто наслаждался пытками, другим по их религиозным убеждениям нужно было приносить человеческие жертвы в знак благодарности за победу. Для них имелось огромное количество пленников, на которых они могли совершенствовать свое искусство.

Гассем давно сделал своей привычкой таким образом вознаграждать своих людей после боя, но он и наложил строгие ограничения. Не должно быть ссор. Если начиналась драка, все участники должны быть немедленно наказаны. Помимо того, хотя люди и могли совершать те религиозные обряды, которые им нравились, запрещены были любые гадания или предсказания будущего. Такие вещи портили дух войска и подрывали власть короля.

Позже ночью костры все еще горели и доносились звуки пиршества, когда к Гассему подошел встревоженный Люо. На его лице было смятение. Гассем лениво развалился в кресле, глаза его опухли и покраснели, он устал от выпивки и обжорства.

— Мой король, — неуверенно начал Люо, — происходит что-то ужасное, там, среди деревьев. Это все твои южане, и эти женщины… — Он показал на молодой лесок в нескольких сотнях шагов от них. Мерцающий огонь костра едва был виден между стволами деревьев.

Гассем нахмурился.

— Они дерутся?

— Гораздо хуже. Они потащили туда пленников.

— Что с того? Пусть развлекаются. Я отдал приказ, чтобы к утру ни одного пленника не осталось в живых.

— Это не совсем то, — сказал Люо с явным отвращением. — Они… ну, они едят их!

Гассем был скорее заинтригован, чем испуган.

— Правда? Я всегда слышал слухи, но никогда не верил им на самом деле. Это может быть частью какого-нибудь ритуала. В конце концов, ведь мы не испытываем недостатка в мясе.

— Ты не собираешься ничего сделать по этому поводу? — воскликнул Люо.

— А почему я должен вмешиваться? Они не нарушают моих приказов. Помимо того, слухи распространяются гораздо быстрее, чем мои армии. Это наведет ужас при упоминании одного только моего имени, враги будут дрожать сильнее прежнего. Мои враги и пленники все равно что домашний скот, так почему же их нельзя потреблять таким образом? Оставь их в покое, Люо.

Тот удалился с недовольным видом. Гассем знал, что шессины не любят, когда он позволяет некоторые вольности низшим расам. Они завидовали той благосклонности, которую король проявлял к воительница, но ему это было безразлично, покуда они повиновались. Гассем с трудом поднялся на ноги и пошел в направлении леса, откуда раздавались странные звуки. Это он хотел увидеть своими глазами.

Глава восьмая

Как и обещал купец Самис, соноанские высокогорья были значительно приятней джунглей, через которые они прошли с таким трудом. Здесь было куда меньше лесов и больше полей, похожих на драгоценные камни, — так любовно они были возделаны и ухожены. Больше стало и людей, то и дело попадались селения и города, и Они уже начали осматривать легендарные храмы этой страны.