Дэвид Гаймер - Эра Зигмара: Омнибус Страница 32

Клетч захихикал. Любой знал, что демонов таким образом не убить. Но несколько счетоводов свалились, как если бы они были более уязвимы к ядовитым стрелкам серафонов, чем смертные, за которыми шли следом.

Зарычав, Клетч отыскал под плащом оружие, и задержал глаза на шамане.

— Поглядим-почуем, какой ты крутой. Клетч не боится тощего мяса-в-чешуе.

Слабейший запах рептильного мускуса предупредил скавена об опасности раньше, чем разрывающий уши визг сверху взбудоражил каждый из его инстинктов: застыть, бежать, прятаться. Террадон. Направляемая сцинком-наездником, гигантская рептилия спикировала вниз, швырнув удерживаемую до этого в когтях глыбу. Та полетела к земле подобно метеору; она и была метеором.

С визгом ужаса Клетч спрыгнул с колонны, оттолкнувшись за момент до того, как место, где он стоял ранее, оказалось уничтожено, воздух за спиной скавена наэлектризовался от взрыва звёздного света. Его хвост шелушился, плащ объял огонь. Он покатился по земле, шерсть и одежда дымились, а по ногам стекал мускус от неожиданного испуга.

— Царапки-понюшки! — выразился крысолюд.

Ощупав себя, скавен вырвал несколько стрелок из плаща, после чего нервно сглотнул. Припав к земле, желая быть менее заметной целью для сцинков, которые искали выживших, чтобы добить, он суетливо сполз с тропы, перебираясь через окровавленный дёрн — тот торчал из мёртвых тел людей и лошадей, подобно иглам, — а после нырнул в участок дикорастущего, ярко окрашенного кустарника, что цеплялся за выступы, произрастая прямо на второй заградительной стене. Пробравшись на несколько хвостов вперед, Клетч просунул голову через тонкие ветки.

Внизу лязгающие потоки воинов Хаоса сливались в едва различаемую мешанину из криков и стали, вонь крови и запах ящеров разносились больше чем на поллиги в центре Висячих Садов. Ему не нужны были глаза обитателей поверхности, чтобы видеть отряды крупных воинов ящеров — завров, бьющихся под золотыми иконами. Крысолюд довольно неплохо различал огромных рептилий, что возвышались над всем вокруг и несли на себе покачивающиеся паланкины, хоть сосчитать количество рогов на их костистых головах уже не мог.

Пока что серафоны были отброшены назад. Ничто не могло выстоять перед напором такого воина Нургла, а Коспис Буль руководил такими же чудовищами, как и он сам. Клетч понюхал воздух и вздрогнул от острого, безошибочно гнусного благоухания.

Повелителей Хворей спускался сюда. Прекрасная подмога.

— Струпокоготь-господин!

Клетч злобно зашипел, чтобы скрыть удивление, и в этот раз ему удалось сдержать струю мускуса. Скурф поспешно двигался через плотоядный дёрн, окружённый когтесворой штурмкрыс-наёмников, облачённых в мутно-чёрные пластинчатую броню и вооруженных жутковатого вида алебардами. Несколько сотен растрёпанных чумных монахов следовали за ними, некоторые останавливались, чтобы понюхать воздух, испуганно суча при этом хвостами, а затем снова продолжали путь.

— Молниевые люди! — проверещал Скурф.

Словоносец был одет в ту же полинявшую рясу, что и час назад, однако теперь на нём был, кольчужный капюшон, очевидно одетый в спешке, а в руках — большая треснувшая книга, которую он держал как щит. Скурф указал ржавым ятаганом на звёзды. Наверху миллиардами роились мухи, но звёзды за ними больше не двигались. Образовалось неестественно крупное созвездие в форме припавшей к земле жабы, взиравшей с неба глазами красного цвета.

— Дурак-дурак! — рявкнул Клетч. — Это что-то другое.

— Что-то новенькое?

Клетч помотал мордой. — Что-то старенькое.

— Когти-своры готовы отбывать-уходить — добавил Скурф. Он опустил взгляд на битву и сглотнул. — Очень-очень сильно-готовы.

Клетч обнажил зубы, сверкая желтыми глазами. В конце концов, всё ещё могло сложиться. Если Коспис Буль потерпит поражение, что было очень вероятно, в таком случае, владыки клана вряд ли обвинят самого Струпокогтя в провале заключения союза, к которому Повелитель Хворей, судя по всему, всё равно никогда и не стремился. Но что, если ослабший Буль каким-то образом всё же одержит пиррову победу?

Тогда, быть может, великодушное предложение клана Риккит заинтересует его куда больше.

— Сюда, — прошипел Клетч.

Метнувшись обратно в кровавый дёрн, он запетлял через него, целенаправленно двигаясь прочь от направления основного нападения серафонов. Останки на разных стадиях разложения вздрагивали под лапами, временами разваливаясь до того, как скавен успевал спрыгнуть с них, и Струпокоготь погружался в зловонную воду. Он пролопотал бессловесную молитву Чумной Рогатой Крысе о том, чтобы зелье, выпитое им, продолжало действовать. Держа голову внизу, а нос чистым, посланник двигался дальше. Он бежал внутри круга внутренних стен к внешней стороне крепости-храма. Оттуда, если повезет, можно было спуститься и сбежать без лишних сложностей. Клетч ускорился, превратившись в размытое пятно шерсти.

Не было во всех Владениях ничего быстрее скавена, бегущего с поля битвы, но Струпокоготь пока ещё не был встревожен настолько, что улепётывать впереди своих братьев-монахов.

Не в первый раз — и, как он надеялся, не в последний, — чуткий скавенский слух спас шкуру Клетча.

Проломившись через полог из висячих мертвецов, тяжело двигающаяся рептилия размером с боевого коня в доспехах схватила челюстями передовую клановую крысу и растоптала ещё троих прежде, чем завр-всадник успел натянуть поводья.

Хищная голова твари, крупная и низко расположенная, сидела на чудовищной шее и уравновешивалась толстым хвостом, который грозно поворачивался, предваряя движения твари. Скавен в её челюстях всё вопил. Шея и челюсти дёрнулись, зверь раскусил несчастное создание пополам, разбросав ноги и туловище в разные стороны. Взмах его рудиментарных передних лап задел ещё одного крысолюда.

Скурф издал объединяющий визг, возвращаясь к когтесворе штурмкрыс, когда зверь закончил поворот и фыркнул. С испуганным писком Скурф вскинул «книгу невзгод», одновременно с тем, как завр нанёс удар булавой.

Книга состояла из трухлявого пергамента под обложкой растрескавшейся кожи.

Булава же была метеоритным камнем.

Поспешно отодвинувшись от размозжённого словоносца, штурмкрысы опустили алебарды, выстроив стену крючковатых клинков между собой и зверем. Рептилия — «холодный зверь» — презрительно куснула, вырвав один из клинков и съев его.

Завр взмахнул булавой и с прохладным спокойствием размазал скавена по траве перед собой. На каждой чешуйке из покрывавших его прочную шкуру виднелись рубцы. Глаза его были старыми. Золотые пластины восхитительной работы закрывали уязвимые места: глотку и запястья. Металл сиял подобно свету в конце всех скавенских туннелей.

Воздев булаву, завр издал сотрясающий воздух рёв. Отвечая ему тем же, полная когорта сияющих воинов-завров вышла на открытое пространство.

Клетч заверещал, призывая сохранять порядок и держать строй, сам же он, как всегда, пробирался в конец этого самого строя. Эти завры были пешими, вооружённые копьями и щитами, но едва ли это имело значение. Каждый из них был вдвое крупнее бронированной штурмкрысы и по виду стоил шестерых.

Чумные монахи атаковали с безумным визгом. Завры растоптали их, будто не заметив, и врезались в ряды штурмкрыс.

— Держаться! Биться! Убивать-убивать! — кричал Клетч, заливаясь всё громе по мере того, как крупные основные войска ящеров прокладывали себе путь сквозь его собственные.

От шелеста высокой травы справа у него упало сердце. Там были ещё враги.

Неистово прорубаясь через тела, что висели со всех сторон от него, владыка порчи Фистула мчался вперёд; он налетел на завра сзади, прежде чем холоднокровный дикарь понял, что нурглит рядом. Шествуя под роем мух, его тлетворные короли порчи следовали за воином.

Это было больше, чем схватка. Короли порчи были элитой Буля, а Фистула, насколько знал Клетч, был лучшим из них. Он не был удивлён тем, что первый владыка порчи был среди тех немногих, кто врубился в пересекавших болото сцинков.

— Вперёд! Вперёд! — запищал Клетч, подгоняя своих воинов.

Почуяв кровь, когтесворы и выжившие чумные монахи двинулись вперёд, так что завры оказались зажаты между двух групп неприятелей.

Оценив изменения в обстановке с отстраненным и холодным расчётом, завр направил своего холодного по направлению к Фистуле и вызывающе взревел. Выхватив оба оружия, первый владыка порчи с криком побежал ему навстречу, капая желчью с брони.

Завр ударил первым. Тощий как труп владыка порчи отразил булаву ящера ударом, который мог бы сломать им обоим руки, будь они низшими существами, и увернулся от укуса челюстей холодного. Его нож прочертил шею зверя сбоку, срывая чешуйки. Затем нурглит отклонился назад, принимая боковой удар старого завра на наруч доспеха, и атаковал в ответ.