Маргарита Гришаева - Работа под прикрытием Страница 32

— Пора вставать, соня.

— Не хочу, — тихо проскулила я.

Горячий воздух снова пощекотал ухо тихим смехом.

— Значит, будешь прогуливать? — ехидно поинтересовался голос.

— Низзяя, — печально выдохнула за меня совесть.

— Я могу написать освобождение, — великодушно предложил голос.

Врожденная лень радостно закивала, врожденная же ответственность дала ей подзатыльник и напомнила об уже не очень положительном отношении преподавателей. После чего остальные врожденные качества провели голосование и вынесли однозначный вердикт:

— Все равно нельзя.

— Тогда просыпайся, — чуть громче прежнего прозвучал голос.

— Но еще пять минуточек можно, — подговорила меня лень, и я зарылась под мягкое одеяло. — Совсем чуть-чуть. Вот Рина начнет стучаться, тогда я встану, — пробормотала я, не заботясь о том, что собеседник может меня не услышать.

— Сюда Рина точно не придет, так что вставай! — заявил голос, нагло стаскивая у меня с головы теплое покрытие.

— Да куда ж она денется-то, — пробурчала я, прячась от настойчивого будителя под подушку. Там тоже тепло, мягко, темно и голоса не слышно. Подушку, впрочем, быстро отняли.

— Как мне ни жаль тебя будить, но ты сама решила, что прогуливать нехорошо, — решительно заявил голос. — Касс, родная, открывай глазки. Если ты сейчас не встанешь, потом сама же будешь сильно ругаться, — нежно убеждали меня, поэтому я, недовольно вздохнув, все же села на кровати. Впрочем, глаз пока не открывала. Пара минут в темноте, чтобы настроить себя на мысль, что впереди учеба, которая хоть и не приятнее мягкой, вкусно пахнущей пряностями подушки и теплого одеяла, но не в пример важнее. Слегка пригладила растрепанные волосы. Ладно, теперь хоть можно не бояться собственного отражения. Подняла веки, лениво похлопала ресницами, зажмурилась вновь, чтобы в следующую секунду широко распахнуть глаза, осознав, что окружающая обстановка мне совершенно незнакома. Большая, неярко освещенная комната, отделанная в коричневых и бордовых тонах, прямо напротив — высокий деревянный гардероб. Над головой темно-бордовый балдахин, а у меня в комнате он вообще-то зеленый. Поворот головы налево: рядом с кроватью тумбочка, на которой сияет светильник, а на стене напротив большое окно с тяжелыми занавесками, в тон балдахину. За окном непроглядная серость, метет снег. Значит, действительно утро, отметила я краем сознания. Но где я, что произошло? Продолжим осмотр. Взгляд медленно пополз в противоположную сторону и тут наткнулся на знакомое одеяние. Ага, платье, зеленое, мое. Хотя не совсем, это же для конспирации. Немного помятое, слегка на мне болтающееся (шнуровка ослабла) и сползшее с плеч. Подтянула его, а то еще чуть-чуть, и станет совсем неприлично, а тут где-то еще «голос» бродит. Голос! И я резко повернулась направо, узрев магистра. Он лежал рядом на боку, облокотившись на одеяло, и с улыбкой меня рассматривал.

— Доброе утро! — улыбнулся он еще шире.

— Доброе, — робко пробормотала в ответ, начав вспоминать, чем же закончился вчерашний вечер. Похоже, так и заснула у него на руках. Меня, очевидно, великодушно решили не будить. Учитывая, что в его спальне в академии я уже была, а сейчас определенно находилась не там, спать меня устроили в доме. Вопрос — в каком, засыпала-то я еще в поместье барона. Но здравый смысл мне подсказывает, что там бы меня не оставили, значит, мы у Бриара. Обстоятельства выяснены, логическая цепочка составлена, и я расслабилась, осознав, что ничего страшного не произошло. Правда, на краю сознания брезжил вопрос, спал ли Дамиан вместе со мной, но я мысленно отмахнулась. Ну, спал и спал себе человек, между прочим, в своей кровати, которую я нагло оккупировала. Имел полное право прилечь рядом.

Бриар, все это время наблюдавший за моими размышлениями, заметил:

— Ты такая забавная по утрам.

А я, вспомнив свое чучелообразное отражение по утрам, решила, что забавная — немного не то слово. Видимо, магистр опять-таки проявил великодушие, смягчив формулировку.

— А сколько времени? — задала я наиболее интересующий меня вопрос.

— Час до начала занятий.

Это хорошо. Через полчаса нагрянет Рина, как раз успею переодеться, умыться и пойти с ней на завтрак. Ладно, действительно надо вставать. Я еще раз прошлась руками по волосам, собирая их, скручивая и перекидывая рыжие пряди через плечо, чтобы не мешались. Стоп, рыжие?! Черт, я забыла про краску! Мне нужно срочно смыть ее и вернуть привычную темную гриву! У нас с Храном не было времени замешивать устойчивый состав, поэтому мы использовали обычный оттеночный, легко смывающийся водой. Так что мне срочно нужно в душ! Я стала поспешно выбираться из кровати. Запутавшись в одеяле, буквально выпала на пол.

— Касс, ты чего переполошилась? — раздался из-за спины обеспокоенный голос магистра.

— Мне это… к себе бы… — пробормотала я, вскакивая на ноги и одновременно поправляя платье, мало того что норовившее опять сползти, так еще и неприлично задравшееся снизу.

— Ты что, так распереживалась из-за того, что я рядом спал? Я такой страшный? — явно издеваясь, поинтересовался Бриар.

— Что? — бросила я на него удивленный взгляд. — Нет, мне надо успеть перекраситься, прежде чем придет Рина.

Так, надо поспешить, прополоскаю волосы над тазиком в комнате, благо запас воды имеется, а Хран мне притащит краску из лаборатории и поможет нанести. А-а-а! Хран!

Я, до этого судорожно метавшаяся по комнате, застыла на месте.

— Что случилось? — осторожно поинтересовался Дамиан, незаметно оказавшись рядом.

— Кошак, — простонала я. — Он меня убьет.

— За то, что ты не ночевала дома? — насмешливо приподнял он бровь.

— Именно за это, — совершенно серьезно кивнула я.

— Суровый он у тебя, — проникся пониманием магистр.

— Еще какой. Поэтому мне бы к себе поскорее, чтобы успеть и с котом разобраться, и голову помыть, — попросила я, привычно подтягивая сползающее платье.

— И что, неужели ты даже не позавтракаешь со мной? — махнул он рукой в сторону прикроватной тумбочки, и я увидела поднос с дымящимся кофейником, парой чашек и несколькими тарелками.

— Нет, — печально вздохнула я, понимая, что унылая овсянка из столовой явно не сравнится с тем, что заготовлено тут, но… — Я обещала Рине хотя бы по утрам проводить немного времени с ней, потому что вечерами постоянно занята. Она обижается.

— Я тоже ведь могу обидеться, — заметил Дамиан, изобразив обиду.

Я лишь усмехнулась в ответ и, бросив последний взгляд на так и не дождавшееся меня великолепие, собралась напомнить о моем возвращении, но… В поле зрения попало рыжее пятно, внезапно заинтересовавшее меня догадкой. В небольшой пиале было варенье. Оранжевое варенье. Вывод один. Оно апельсиновое. Почудилось, что я даже со своего места могу уловить сладкий цитрусовый запах… и тогда захлебнусь слюной. Боги безмирья, я больше тринадцати лет его не видела, с того последнего завтрака в своей семье! Еще бы, для сиротских, да и простых граждан это слишком дорогое удовольствие. Но в те далекие годы, которые частично покрыты для меня туманом, ни одно утро не обходилось без этого лакомства. И все в семье знали, что я апельсиновое варенье обожаю больше всего на свете. Уже не контролируя себя, я указала на заветную пиалку и хрипло уточнила: