Алексей Глушановский - Хранитель мира Страница 32

Так что к выбору песни, что должна была стать его оружием, Артур подходил с большой осторожностью.

К сожалению, времени на размышления практически не было. Метель радужных вспышек над сидом почти успокоилась, сквозь нее все четче и четче просматривался силуэт огромного, невероятно худого волка, практически завершившего свой переход, и необходимо было действовать. Еще пара мгновений — и тварь атакует… А тогда уже промедлившему барду не помогут никакие песни. На то, чтобы петь, нужно время. А оборотню для полной и окончательной победы достаточно нанести всего один удар.

Вздохнув, Артур решительно ударил по струнам своей гитары. Мелькнувшая у него мысль требовала осуществления. Песня, пришедшая на ум, просилась на свободу.

Когда ты не можешь справиться с бедой сам — следует звать на помощь. Если на помощь не приходят — следует звать того, кто придет всегда. Даже если его и нет. На то и Феерия, чтобы здесь случалось невозможное! А если он проиграет, если невозможное не случится, что ж… Смерть в Феерии — не худшая участь для барда. Далеко не худшая и вполне обычная. Чаще всего барды погибали именно здесь. Ушел в Феерию, говорили о них. И это было правдой. Впрочем, неважно. Ради такой возможности в конце концов стоило и рискнуть.

Легкая, веселая мелодия. Простенькая детская песня, пришедшая на ум в минуту смертельной опасности. Простая… Но сколь многозначная!

Оборотень уже почти прорвался сквозь призрачную границу миров, когда зазвучали первые слова.

Дружба крепкая не сломается,Не расклеится от дождей и вьюг…[7]

Артур пел, прикрыв глаза. Он — не воин и не обязан смотреть в лицо подступающей смерти. В этот момент он и сам не понимал, что, какая сила заставила его выбрать именно эту песню. Ведь были, были варианты. Вагнеровская «Гибель богов» — могла закружить нападающего в безумном вихре смерти и распада. «Черный марш» — своей безудержной злобной энергией легко мог сокрушить и уничтожить целое войско противников, а не то что одного захудалого проклятого оборотня. Сейчас, когда выбор был сделан, различные варианты сокрушающих, разрушающих и уничтожающих противника песен так и вертелись у него на уме. Но… коней на переправе не меняют. И он пел веселую детскую песенку, пел, вкладывая в нее всю доступную ему Силу и Чистоту, — в надежде на Чудо. На то, что друг — друг, которого у него нет и никогда не было, — действительно появится и спасет.

«В полдень или в полночь друг придет на помощь…» Он пел. Прошла уже почти минута, переход твари давно должен был завершиться, а смерть все не приходила. Громкий лай и злобное рычание раздавались неподалеку, перемежаясь отчаянными взвизгами, но удара — того короткого и смертоносного удара, которого он ожидал, все не было.

Артур открыл глаза и понял, что он был неправ. Нет друга? Как он только мог забыть! Друг был. Настоящий. Именно такой, о котором пелось в песне. И именно он сейчас, оскалив длинные желтоватые клыки, закрывал барда своим телом, сцепившись с оборотнем в беспощадной схватке.

Когда он погиб, Артуру было всего четыре года, но он узнал его с первого взгляда. Крупная голова с умными и добрыми глазами. Крепкое, сильное тело, твердо держащееся на мощных лапах. Серая шерсть с подпалинами на боках. Туман. Пес, принадлежавший деду Артура и живший во дворе их деревенского дома. Самый верный и преданный друг, товарищ по играм, защитник и покровитель.

Они именно дружили, и дружбе этой совершенно не мешало то, что один из них был человеческим ребенком четырех лет от роду, а другой — опытным и взрослым девятилетним охотником и славным дворовым бойцом из породы сибирских лаек.

Приезжая к деду в гости, Артур старательно утаивал самые вкусные части обеда, чтобы угостить своего друга. Тот в свою очередь приносил ему то слегка придушенного куренка, украденного у кого-то из соседей, то печально обвисшую в пасти кошку с обреченным взглядом, а то и здоровенную лису с перекушенным хребтом, пойманную где-то за околицей.

Туман пускал его в свою будку и согревал своим телом, когда зимой, набегавшись по двору и замерзнув, но не желая возвращаться в скучную и душную избу, Артур прибегал к нему отогреться. Он защищал его от деревенских мальчишек, как-то раз решивших побить «городского недотепу», случайно, по малолетству повредившего возведенную на пустыре рядом с домом снежную крепость.

Не раз бывало, что стоило только отцу или деду начать ругать чем-то провинившегося Артура, как тут же прибегал Туман и, усиленно виляя хвостом и подлизываясь к грозному обвинителю, задней частью своего тела осторожно отталкивал Артура в сторону, словно намекая — беги быстрей, пока я отвлекаю!

Когда Туман погиб, встретившись на охоте с разъяренным кабаном, Артура в деревне не было. Печальное происшествие пытались скрыть от ребенка, когда он приехал. «Детский ум гибок, он, наверное, уже забыл собаку», — рассуждали взрослые… И ошибались.

В конце концов рассказать все же пришлось. Слишком долго и упорно разыскивал его Артур, бегая по деревне и заглядывая во все дворы, пытаясь отыскать товарища, которого наверняка украли — ведь добровольно он никогда бы не покинул его. Тумана надо было найти! Найти и спасти — и все будет в порядке. И Артур искал. Искал своего друга, искал отчаянно и безнадежно, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду, ни на отдых. Искал до тех пор, пока родители, потеряв всякое терпение, не рассказали ему правды.

Он не поверил и тогда. И лишь увидев могилу пса, он понял и осознал, что Тумана больше нет и искать бесполезно. Проплакав почти всю ночь, наутро маленький Артур все же забылся беспокойным сном.

И вот сейчас друг вернулся. Вернулся, чтобы помочь и спасти. И с этой задачей он, как и двадцать лет назад, справлялся превосходно. Тогда, и Артур отлично это помнил, холка крупной и сильной собаки находилась как раз на уровне его подбородка. Сейчас эта пропорция сохранилась. Сотканное из клубов бледного, седого тумана тело пса по размерам даже немного превосходило размеры средней лошади. Яростно атакующий оборотень напрасно пытался вцепиться в седую шерсть защитника барда — его мощные челюсти раз за разом хватали лишь дымные клубы, из которого и состояло тело призванного защитника. Укусы же Тумана были стремительны и точны, и раны от его клыков не зарастали, как это происходило с ранениями, нанесенными оборотню земным оружием.

Впрочем, несмотря на помощь могущественного и неуязвимого защитника, Артур по-прежнему оставался в опасности. Невзирая на многочисленные ранения, оборотень упорно рвался в его сторону, явно воспринимая яростно атакующего его Тумана как всего лишь одну из помех на пути к уничтожению Артура.