Керк Монро - Осень без надежды Страница 32

— Мы? — Данкварт поймал зингарца на слове. — Какие такие "мы"? Никак ты с этим, как его?.. С Рингволдом пошел читать кансоны под "звездами? Неужто и среди альбов встречаются тонкие ценители и знатоки зингарской поэзии?

Рей довольно громко поставил ковшик на крышку бочонка, молча развернулся и вышел из кухни. Обиделся, что ли?

В памяти начали всплывать события минувшей ночи. Точнее, не сами события, но соглашения высоких договаривающихся сторон, достигнутые за непомерным употреблением хмельных напитков и веселыми разговорами. Данкварт только зубы стиснул.

Во-первых, скучающие упыри-каттаканы из Рудны, способные моментально преодолевать многие сотни лиг при помощи врожденной магии, обещали присмотреть за перемещениями гирканцев и конкретно за туменчи Хасгатом Степным Ветром, который сейчас вроде направлялся на Полдень, в коренную Бритунию.

Вдобавок рудненские чужаки пообещали возможное содействие во время спланированного неугомонной Рыжей Соней покушения на первейшего военачальника кагана гирканцев Бурэнгийна.

Во-вторых, стало понятно, откуда, для чего и почему заявились альбы, доселе считавшиеся смутной легендой далекого прошлого.

Во времена Роты, Всадника Ночи, часть сообщества Бессмертных не покинула обитаемую Сферу, причем по собственному желанию. Альбы ждали, что человечество вымрет, мир очистится от скверны и вновь станет их владением.

Ничего не вышло.

Небеса прояснились, почти сразу после уничтожения крепости Роты люди вновь воспряли, Врата, ведущие к избранной альбами Сфере, закрылись. Мало того, Аэльтунн — огромный город Древнего народа, доселе сохранился, несмотря на предания, повествующие о его разрушении армиями людей. Теперь в нем обитало не более тысячи Бессмертных.

Легенды врали: оказывается, Аэльтунн располагался не рядом с теперешней столицей герцогства Райдор, но гораздо полуночнее, в одном из горных ущелий Кезанкийского кряжа, номинально входившем в земли танства Кернодо. От Рудны лиги четыре к полуночному восходу и… И ничего, поскольку сохранившие часть волшебства альбы сделали все для того, чтобы смертные никогда не нашли их тайное поселение.

В-третьих. Крохотная диаспора Аэльтунна со временем разделилась на два лагеря, две враждующие втихомолку партии. Первую представляли те, кого Ллэр называл Изначальными — альбы, рожденные до Изгнания Роты-Всадника, сохранившие память о Золотом Веке и всех прежних временах, полагавшие, что недостойно их древнего народа снисходить до общения с "прямоходящими обезьянами". Изначальные требовали от всех подданных Аэльтунна никогда не встречаться, не говорить и не иметь никаких дел с людьми. Они делали вид, будто не замечают, как сообщество альбов начинает очень медленно по человеческим меркам, но чрезвычайно быстро по счету истории, деградировать и вымирать.

Вторая партия составлялась из молодежи. Тех, кто появился на свет после Падения Небесной Горы. Тех, кто не хотел жить в замкнутом мире, кого интересовали события, происходящие за пределами Аэльтунна, кто не был предубежден против человека, как существа сородственного. Если бы человек и альб не были близкими родичами, у смешанных браков в прежние времени никогда не появились бы дети….

Ллэр и его приятели как раз верховодили над альбами, противящимися старым порядкам. Их возраст исчислялся всего несколькими столетиями; для любого взрослого альба Ллэр (хотя он был одним из альбов родившихся до Падения), Эйя или Лайлэ считались детьми. По человеческому счету — лет шестнадцать-семнадцать, а, как выяснил Данкварт, обычный альб живет не менее десяти-двенадцати тысяч лет по счету людей. Детишки. Но умные детишки, решившие, что лучше выйти в широкий мир, чем медленно угасать в затворничестве.

Поначалу Ллэр и его сообщники познакомились с каттаканами, обитающими в Рудне. Давно. То есть лет восемьсот назад. Известно, что ребенок альбов взрослеет почти мгновенно, точнее, не взрослеет — приобретает облик взрослого. Над его воспитанием, образом мыслей, если угодно, его душой должен долго и тщательно работать внимательный и добрый воспитатель. Каковым и оказался Рэльгонн, удивительное существо из другого мира, по воле нелепого случая и собственной ошибки очутившийся в чужой Сфере, Хайбории, где каттаканы в легендах местных обитателей превратились из добрых и разумных человекоподобных тварей в упырей и вампиров. Похоже, именно Рэльгонн подтолкнул Ллэра к мысли о том, что проповедуемое Изначальными альбами отшельничество ведет в тупик. И ведь верно — альбы никогда не общались ни с бритунийцами-соседями, ни с подданными Немедии, ни с оборотнями Пограничья… Они жили в созданной самими собой тюрьме, куда не допускался человек.

Все закручивалось не так просто, как казалось на первый взгляд. He-люди, составлявшие абсолютное меньшинство, всегда старались дружить меж собой, надеясь, что подобная дружба хоть как-то защитит их от натиска человека. В Аэльтунне с радостью принимали гномов, броллайхан, последние остатки данхан (сейчас племя лесных карликов представляло собой всего четыре семьи общим числом в сотню душ). Но никогда не звали человека.

— Вы удивительно нецивилизованы, — втолковывал Данкварту Рэльгонн прошлой ночью. — И не можете даже представить, что такое настоящая цивилизация. Разумеется, в моем понимании этого слова. Когда-то, уже после того, как моя семья навсегда осталась в вашем мире, я очень удивлялся… Я сумел побывать на всех континентах вашей Сферы, увидеть жизнь сотен племен, но, разумеется, более всего я исследовал жизнь на этом материке — материке Заката, еще именуемом Туранским. Вероятно, падение Небесной Горы, годы владычества Черного Роты и многочисленные бедствия очень повлияли на ваш общий разум, вы откатились к начальным стадиям развития общества. К примеру, на полуночи, у полудиких племен доселе царит матриархат, гипертрофированное и, видимо, искусственно поддерживаемое представление об изначальном величии самки только потому, что она продолжает род. Следствие — тотальное неравноправие между особями разных полов. В Гиперборее, например.

— Как? — переспросил мало что понявший Данкварт.

— Неважно. Вы пьяны, значит, поймете. Мир, в котором я родился, не знает подобных предрассудков. Каттаканы однополы, хотя мы понимаем преимущества двуполых рас. У вас больше возможностей для развития, зато у нас больше времени. Наша цивилизация наполовину техногенная…

— Какая?

— Не перебивайте. Дайте хоть раз высказаться. Так вот, наше сообщество признает как техногенный, так и духовный путь развития. Что такое "техногенность"? Очень просто — наличие механизмов, помогающих биологическому существу. Но в то же время мы сохранили путь мысли. Мы умеем думать, значит, и творить. Часть творения мы поручили машинам, чем этим коренным образом отличаемся от альбов, которые творят только силой духа. Я им завидую. Эти существа великолепны во всех отношениях. Если бы в чисто человеческий мир однажды попал одинокий альб, он стал бы богом.