Нюрра - Подарок для Повелителя (1-3) Страница 33

— Может, расскажешь, что ты там такого увидел, что решил прирезать меня на месте? — вывел меня из транса голос человека. На мгновение в его глазах промелькнул интерес.

— И ты еще спрашиваешь?! — я чуть сильнее прижал кинжал, и по шее человека потекла струйка крови. Мне с трудом давались эти слова, — Убил эльфийку, ее нерожденного ребенка и двух маленьких эльфов.

Человек резко побледнел, а его равнодушные прежде глаза затопил животный ужас. Не обращая внимания на кинжал, он сполз по стене, беззвучно раскрывая рот. Я смог лишь разобрать, как он выговорил посиневшими губами: "Как он мог?". Добиться от него чего-нибудь вразумительного я не смог, придется воспользоваться старым проверенным методом.

— Встань, — я подкрепил свой приказ магией, и, дождавшись, пока человек поднимется, продолжил, — сядь в кресло.

Человек не реагировал, пришлось снова подхлестнуть его магией. Слишком странный подарок сделал мне капитан. С одной стороны, клейма просто так не ставят, а этот Подарок уже дважды меченый. С другой — так играть невозможно, слишком бурная реакция была на события, в которых он должен был принимать самое активное участие. Он же вел себя так, будто и не знал о значении этих меток. Единственный способ выяснить, что было на самом деле — провести ритуал погружения в сознание, тогда я смогу покопаться в его памяти — словам я не поверю. Только без ориентиров я не смогу перейти сразу к нужному мне эпизоду, придется прокручивать все события назад. Единственной зацепкой были клейма: по ним я смогу хоть как-то ориентироваться в памяти моего Подарка, отсеивая ненужные мне происшествия.

Я сел рядом с ним, взял за запястья, посмотрел ему в глаза и начал нараспев произносить заклинание, понемногу добавляя силы. Мне уже приходилось проводить этот ритуал, но в прошлый раз передо мной сидел хладнокровный убийца, и все, что я испытал, было омерзение. Поэтому сейчас я оказался не готов к такому шквалу чувств и эмоций. Ужас хлестнул по нервам, выбивая меня из сознания человека, но я не поддался, и неожиданно он сменился холодным равнодушием. Я немного отпустил сознание человека и тут же увидел себя глазами человека: "ты убил эльфийку, ее нерожденного ребенка и двух маленьких эльфов". На последней фразе я ощутил резкую боль в сердце, а потом снова окунулся в ужас. Я крепче сжал запястья человека, продолжив отматывать назад события, произошедшие с ним. Внезапно я оказался в пустоте — абсолютной пустоте, без звуков, без цвета, без эмоций, только легкий запах гари и больше ничего — мне стало трудно дышать. Я задыхался, пытался вырваться из плена этой пугающей пустоты, но у меня не получалось. Когда я уже совсем отчаялся обрести свободу, мое сознание взорвалось от боли, запах гари усилился, и боль постепенно сосредоточилась в левой руке — человеку ставили клеймо. Я ускорил отматывание памяти, но боль не уменьшилась, с плеча она перебралась в область сердца и стала совсем невыносимой. Кажется, я закричал. Боль неожиданно исчезла, и я ощутил себя, сидящим в кресле; в лицо мне летели брызги воды. Я открыл глаза и увидел обеспокоенные лица стражника и целителя. Под моим жестким взглядом оба стушевались, и целитель испуганным голосом сказал:

— Мы услышали крик, и поэтому осмелились войти к Вам без разрешения.

— Вы прервали ритуал.

Целитель побледнел еще сильнее и еле слышно произнес: "Простите, Повелитель. Этого больше не повторится". Я нервным жестом выставил всех за дверь, устало потер виски, провести заново этот ритуал я сегодня уже не решусь. Меня с детства приучали контролировать свои эмоции, и вспышка ненависти к человеку, когда я увидел его клейма, ничто по сравнению с тем, что испытывал этот парень. Человек показал мне, что значит чувствовать, и это было больно. Теперь я знаю, почему люди так мало живут — они просто сгорают. Я осторожно посмотрел в глаза человеку, опасаясь, что меня снова засосет в омут чувств и боли. Увиденное потрясло меня еще сильнее: лед, сковывавший его глаза, растаял, пролившись слезой, медленно сползавшей по щеке.

Заметив меня, парень растерянно моргнул и спросил: "Кто Вы?". Похоже, прерванный ритуал повредил его память, надеюсь, что не рассудок. Не хватало мне для полного счастья получить в подарок сумасшедшего раба. Хотя с другой стороны, такой он мне больше нравится — испуганный и не хамит. Мой Подарок тем временем с потерянным выражением лица обвел глазами комнату, наморщил лоб — похоже, мои покои не произвели на него должного впечатления — дотронулся до клейма на левой руке и печально вздохнул.

— Простите, я, правда, не помню, кто Вы. И что я здесь делаю.

— Я твой новый хозяин.

Парень грустно покачал головой и сказал, обращаясь скорее к себе, чем ко мне:

— Значит, он все же продал меня, — тут он поднял на меня свои большие печальные глаза. — Надеюсь, Вы немного заплатили, потому что, боюсь, толку от меня все равно никакого не будет.

— Мне тебя подарили.

— Подарили? — недоуменно переспросил человек.

— Да, сегодня. Ты мой Подарок. На день рождения.

— Тогда поздравляю… Ну вот, я тут Вам своим кислым видом весь праздник порчу, — парень снова вздохнул.

— Портишь, — согласился я. Смотреть на его несчастную мину не доставляло мне никакого удовольствия. В дверь тихонько постучали:

— Мой Повелитель, это Итириэль, разрешите войти?

— Не разрешаю! — За дверью сдавленно пискнули: "простите за беспокойство".

Теперь мой Подарок смотрел на меня во все глаза:

— Вы Повелитель? — тут он заметил лежащий на столе нож, медленно перевел глаза на выбоину в паркете, снова на меня и шепотом сообщил. — Я вспомнил.

— И что же ты вспомнил? — парень явно не в себе.

— Какая теперь разница, — он покачал головой, — Вы меня убьете? — почему-то эта мысль успокоила его.

— А ты этого хочешь? — все-таки ритуал не прошел бесследно для его психики. По логике он должен был уже валяться у меня в ногах, умоляя не убивать его. Рыдая уверять меня, что он не хотел, но его заставили. Что у него было помутнение рассудка. В последнее я бы охотно поверил.

— Хотел. Сейчас не знаю. Я думал, что если разозлю Вас, то Вы меня убьете на месте. — Вот теперь ему это удалось. Оказывается, он намеренно меня провоцировал. — Боюсь, что теперь мне так легко не отделаться. Так что, пожалуй, не хочу.

— Если ты хорошо попросишь, может, я пока не стану тебя убивать, — пусть попробует, может, в честь собственного дня рожденья я его и прощу.

— Пожалуйста, не убивайте меня, — сказал он так, будто мне одолжение большое делал.

— Ты бы еще добавил: я Вам еще пригожусь. Кто ж так просит? Я же сказал "хорошо попросишь". Хорошо — значит, на коленях. Перечислив все причины, по которым я мог бы тебя пощадить. — Пора указать человеку его место: он слишком много себе позволяет.