Дмитрий Трояновский - Наследница проклятого рода Книга II Страница 33

- Я предупреждал вас, мой Повелитель, что эта затея с книгой ни к чему не приведет. Долго ли мне еще служить библиотекарем при этом мальчишке? Если вы считаете, что он опасен, давайте я просто перережу ему горло, пока он спит. А потом разобью кристалл и освобожу тайную армию Джиаданта. Все эти темные дела мы свалим на Флиаманту. Кронемус падет, а девчонка сама прибежит к вам, чтобы спастись от своих разгневанных «друзей».

- Ты хороший палач, но плохой политик, Астергон. Мы имеем дело не с мальчишкой, а с мифом, где этому Вангерту уготована важная роль. Так вот запомни: миф нельзя зарезать, его можно только перевернуть. Мальчишке предназначено стать великим героем, а мы из него сделаем великого предателя. И каждый, кому еще осталось хоть немного бродить под небесами Нолдерхейма, будет считать за честь убить его. 

Эстальд очнулся на койке в переполненном госпитале гильдии. Около его постели стоял Михрамус Таламанд.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

- Бывало и лучше... А где остальные?

- Греймунд, Кромфальд и четыре рыцаря из отряда прикрытия тут, остальные уже в порядке. Не беспокойся, всех вас быстро поставят на ноги.

- Вам рассказали обо всем?

- Да. Греймунд пришел в себя раньше и поведал о том, что случилось с вашим отрядом. Маглинус, Бальдус и все остальные дополнили рассказ - каждый со своей стороны.

- Что предполагается делать?

- Это мы еще не решили, - тут Таламанд склонился пониже и заговорил еле слышным шепотом. – Когда вы поправитесь, мы проведем тайный совет, на котором нам предстоит ответить на этот вопрос. Ты побывал в логове врага, проверил его на прочность и, как командир разведчиков, я думаю, сделаешь свои предложения.

При этих словах Эстальд поморщился, будто от боли. Он – командир? После всего, что произошло?

- Я не могу. Я слагаю с себя эту должность, - твердо ответил он.

- Не вижу смысла, - возразил Таламанд. - Ты приобрел опыт, который еще пригодится Кронемусу.

- Как вы не понимаете? – с каждым словом голос Эстальда дрожал все сильнее. – Четверо лучших магов-разведчиков, больше двух третей отряда прикрытия, те несчастные женщины и дети, попавшие в плен… Все они погибли из-за меня! Я не смог, не справился… Ах, если бы можно было все вернуть назад… И виноват только я один!

- Это не так, поверь мне! – заговорил в ответ Таламанд. – Вы узнали очень многое и сумели доказать, что враг уязвим.

Но Эстальд, казалось, не слышал того, что говорил канцлер.

- Бедные дети! Я ничем им не помог, а только ускорил их гибель. 

- Но ты ведь пытался. 

- Не начни я геройствовать, нам, возможно, удалось бы вывести хотя бы часть детей из вражеского лагеря. И, кроме того, мы бы наверняка не подняли такого переполоха, и не погибли бы маги и рыцари, которые бросились нас выручать. Это я виноват, - Эстальд попытался вскочить с постели и сорвать повязку с головы, но в тот же миг без сил рухнул обратно - раны страшно болели, несмотря ни на какие снадобья.

- Эстальд, ты еще очень слаб, - тихо сказал Таламанд. – Тебе надо прийти в себя. Вот, выпей это, – он поставил у кровати кружку с чем-то оранжевым. – Тут зелье, которое поможет тебе заснуть и укрепить силы.

Таламанд поднялся и направился к другим раненым, а Эстальд, не обратив никакого внимания на кружку, перевернулся на другой бок, уставившись в серый камень стены. 

Попросту забыться, чтобы не помнить совершенных ужасных ошибок? Никогда! Таламанд просто не понимает его! Старый волшебник всегда был безупречен в своих делах. Неужто за всю свою долгую жизнь он ни разу не чувствовал как это тяжело, когда по твоей вине погибли люди, а тебя судьба оставила в живых, словно в насмешку над нелепым геройством?

Он не знал, сколько времени пролежал без движения. Наверное, прошло много часов. Эстальд в который раз мысленно перечислял имена погибших. И все это из-за него. Из-за гордыни, безответственности, опрометчивости… Греймунд, которого Эстальд тогда, во вражеском штабе, обвинял в черствости, рассудил все правильно - они, шестеро разведчиков, не должны были вступать в бой с целой армией. Надо было выполнить только задачу, ради которой их послали, не взваливая на свои плечи бремя спасителей всего и всех. А так, что они сделали? Только узнали, что вместо Смаргелла этой армией командует демон, умеющий воскрешать мертвых, и еще то, что к врагу идет подкрепление. Слишком большая цена заплачена за эти скупые сведения. «Если бы отрядом командывал не я, а, к примеру, Дольмерус Кромфальд, - все могло быть по-другому».

Один раз из-за него уже гибли люди – когда спасали его под Меланротом. И вот теперь опять… Может быть, ему снова отправиться в лагерь противника и попытаться в одиночку сразиться с этим повелителем мертяков? Нет, демон слишком силен. Так он только насмешит врага и покажет свою слабость. Выхода нет. Может быть, просто покончить с собой?

Эстальд понимал, что стоит ему заговорить с кем-нибудь о своих прегрешениях, как все в один голос будут утешать его и называть невиновным. О, как это, наверное, легко делать людям, не имеющим на душе ничего подобного! А ведь, если подумать, то никто из его товарищей ни разу не совершал таких ужасных ошибок, как он. Да, Вангерт первоначально попался на уловку Тенекрыла, но потом во всем разобрался и сумел предупредить Посланников Чародея, чем спас их от неминуемой расправы. Да, Маглинус нечаянно выпил Душепожирающего Зелья, но разве все его «подвиги» в безумном состоянии, выразившиеся в избиении нескольких человек и порче имущества, могут сравниться с тем, что натворил Эстальд, находясь при этом в здравом уме? К тому же, судьба сразу дала Маглинусу шанс загладить свою вину – он проявил невиданную храбрость в последующих боях и дважды спас Эльдимену. А вчера он героически сражался во главе отряда, который пришел на подмогу разведчикам. А у меня даже нет шанса искупить свою вину… «Вот проклятье! Теперь еще и слезы из глаз. Просто тряпка какая-то, а не командир…».

Тут он почувствовал, что кто-то мягко дотронулся до его плеча. Эстальд медленно повернулся на спину, утерев лицо подушкой. У его постели стояла Флиаманта.

- Как ты? – тихо спросила она.

- Ничего, - сухо ответил Эстальд. – А ты?

- Я… тоже.

Наступила тягостная минута молчания. Эстальд проклинал себя уже за все на свете. Рядом с этой девушкой ему надо быть сильным, чтобы она чувствовала его защиту, в которой Флиаманта нуждается, не смотря на все свои ратные подвиги. А он сейчас не только выглядел абсолютно беспомощным, но и был им.