Елена Вахненко - Отдать долги Страница 33

Влад поднял на друга хмурый взгляд.

— Ты тоже.

— Это точно, — согласился Костя, ощупывая собственное лицо. — Будем с тобой бородатыми!

Влад раздраженно пожал плечами, проблема внешности волновала его меньше всего на свете. Он равнодушно расколол очередной орех и в этот же миг услышал громкий хруст — казалось, кто-то наступил на сухую ветку.

Друзья вскочили на ноги, причем Влад успел схватить меч, который секунду назад лежал на траве.

Между деревьями сгустились смутные силуэты нескольких фигур.

— Шевельнетесь — и станете трупами! — пообещал ледяной голос, и из полутьмы чащи выступил высокий мужчина с рыжеватой бородой и наставленным на Влада арбалетом в руках. Незнакомец был облачен в тунику, мешковатые брюки, сапоги, серебристый шлем и кожаные наколенники; к широкому поясу крепились ножны.

Влад желчно усмехнулся. Ах, как велико искушение проигнорировать угрозу и покончить со всеми неприятностями раз и навсегда!.. Это даже не будет самоубийством… Заодно он поймет, что ощущала бедняжка Таисия, умирая от раны в животе… Однако нервно кашлянувший Костя привел его в чувство, и парень нетерпеливо выпрямился и резко спросил (всего лишь спросил!):

— Ты кто?

Мужчина сощурился и окинул его фигуру презрительным взглядом:

— Я-то Ральф, а вот ты — не эльф, хоть и вырядился в их дурацкий наряд. Думал таким образом провести нас?

Влад вскинул брови и надменно процедил:

— Разумеется, я не эльф! Только идиот мог принять меня за одного из этих высокомерных женоподобных болванов!

— Ты, конечно, не женоподобный и, может быть, не болван, — ехидно согласился Ральф. — Но с чего ты взял, что не высокомерен? Ты очень самовлюбленный человек, это бросается в глаза.

Влад в ярости приподнял меч, и Ральф оскалился в насмешливой ухмылке.

— А ты все-таки болван! Вы окружены, и возьми пример со своего приятеля — веди себя смирно!

Парень торопливо оглянулся. Так и есть… Пока они разговаривали, четыре спутника Ральфа, тоже вооруженные арбалетами, незаметно окружили их маленький лагерь. Влад с досадой опустил меч и сердито осведомился:

— И чего вы от нас хотите?

В глазах Ральфа мелькнула растерянность.

— Чего мы хотим? Ты обо мне разве не слышал?

— Никогда! — с вызовом подтвердил юноша и оглянулся на Костю. Тот хмуро пожал плечами и что-то невнятно пробормотал. — Как видите, мой приятель тоже не в курсе!

— Что ж… я возглавляю группу по поимке дезертиров. То есть вас.

Влада прошиб ледяной пот, а в горле разом пересохло. Все-таки попались… Приняв непринужденную позу, он растянул губы в подобии улыбки.

— Мы — дезертиры? С чего вы взяли? Просто путешественники!

— Просто путешественников в этих местах не водится, — отрезал Ральф и сделал какой-то знак своим людям. — Такие как вы, всегда дезертиры!

И прежде чем приятели успели хоть что-нибудь произнести, четверо молчаливых мужчин в шлемах с быстротой молнии вплотную обступили их.

— Брось меч и протяни руки, — грубо приказал Ральф.

Влад презрительно фыркнул:

— А еще чего сделать?

Начальник группы коротко кивнул, и один из его подчиненных внезапно с силой пнул Влада в живот. Парень задохнулся от боли и согнулся пополам, а меч выскользнул из его рук, ударив по ступне. Из губ юноши вырвалось длинное ругательство.

— Но-но, потише, — с легкой улыбкой посоветовал Ральф, наблюдая, как его спутники сковывают запястья Влада наручниками. Сдавленный вздох возвестил о том, что и к Косте применили аналогичные меры.

— К послезавтрашнему полудню вы присоединитесь к нашей армии, — с удовольствием пообещал Ральф.

Влад демонстративно усмехнулся, сам себе напоминая загнанного к угол пса, которого хозяева велели усыпить.

ХХХ

— Единственный плюс — нас прилично кормят, — тихонько шепнул Костя на ухо другу во время обеда на следующий день. Им подали по куску жареного мяса, несколько запеченных в угле картофелин, и даже позволили сделать пару глотков сухого вина из походной фляги.

Костя с наслаждением принялся за третью картофелину и, откусив изрядную долю, сообщил:

— Хотя я не поверил бы никогда, что буду с таким удовольствием есть вот это вот! Слава богу, наручники сняли!

Влад, пропустив мимо ушей большую часть его фразы, негромко осведомился:

— Где эта птица?

Назвать пернатое создание Таисией он просто не мог. Таинственная возлюбленная была в воображении парня юной хрупкой девушкой с манящей улыбкой и лучистым взглядом огромных глаз. Впрочем, и глаза, и взгляд оставались и теперь… но это лишь усугубляло положение.

Костя кивком указал на ближайшую купу деревьев и одними губами шепнул:

— Вон там… умненькая птичка!

Влад попытался улыбнуться, но сумел изобразить лишь невыразительную гримасу. Отвернувшись от друга, он торопливо схватил раскаленную картофелину и тут же, ойкнув, выронил ее и принялся дуть на обожженные пальцы.

— Ах, какие мы нежные! — с издевкой поддел сидящий чуть поодаль Ральф. Надо отдать ему должное — его рацион состоял из тех же продуктов, что и меню пленников.

Влад злобно покосился на предводителя отряда, однако счел за лучшее промолчать. Есть ему расхотелось. В памяти вспыхнул образ Таисии, ее хриплый предсмертный голос и просьба не бросать… Юноша передернулся.

— Черт, как же все… паршиво, — сердито обронил он и, сжав в кулаке попавшуюся под руки веточку, с непонятным удовлетворением услышал хруст. Жаль, он не может с такой же легкостью свернуть шею этому Ральфу…

— Что делать будем? — тихо поинтересовался Костя, делая вид, будто увлеченно жует.

Влад, не поднимая взгляда, равнодушно пожал плечами. Бывший сокурсник удивленно воззрился на него.

— Ты что же, намерен сдаться? — не поверил он.

— Мне плевать, — честно признался тот, нисколько не покривив душой. — Да и вообще, что прикажешь делать?

— Вот уж не знаю, — вздохнул Костя. — Если б знал…

— Ну и я не знаю, — подвел итог Влад и чуть отодвинулся в сторону, уткнувшись подбородком в колени.

Ему ничего не хотелось предпринимать, и он почти безразлично относился к перспективе скорой смерти. Более того, в иные минуты мысль о возможном прекращении существования даже грела его.

Смерть — это не страшно. Страшно, когда жизнь рушится, рассыпаясь на части, и ты перестаешь понимать смысл происходящего, когда все, кого ты любил, гибнут на твоих глазах либо просто исчезают с лица Земли, а привычные вещи заменяются орудиями прошлых веков…

"Прости меня, мама, — вдруг подумал Влад, щурясь в слабой попытке сохранить безразличный вид. Но мысль о матери впервые за все минувшие дни (недели, месяцы?!) по-настоящему ранила его. — Я не могу дать о себе знать. Я бы хотел… но не могу. И ты была во всем и всегда права. Я спорил с тобой, а ты была права. Как бы я хотел повернуть время вспять и сказать, что люблю тебя — и когда спорил и злился, любил. Прости меня, прости"