Генри Балмер - Волшебники Сенчурии Страница 33

Фонарики осветили перед ними змеиную пещеру. Они двинулись дальше без разговоров, подавленные пережитым. Лишившись двоих товарищей, они казались сами себе голыми, беззащитными.

Однако — что им еще оставалось делать? Когда свечение фосфоресцирующего мха впереди указало им, что они приближаются к тому месту, где встретили гигантскую змею, Редферн заколебался. Он снова взял Вал за руку. Та ответила на пожатие, но улыбка ее была какой-то пустой.

— Мы вернем их, Вал, — пообещал ей Редферн.

С тех пор, как он связался с этими сумасшедшими измерениями, путь его отмечают непрерывные потери. Вначале он потерял Дэвида Маклина, Алека и Сару, не говоря уже о древесном жителе и мошеннике Моке. Потом ушли эти хитрецы из Тоттхорета — обожди-ка. Между этими событиями он ведь еще видел, как застрелили старину Обо. Это ему совсем не понравилось и он не любил вспоминать об этом. Галт пропал для него в несколько ином смысле, а мать Хаапан, омолодившись, превратилась в сплошной сгусток кокетства. А теперь вот уплыли Тони и Нили. Ну что ж.

Осталась только Вал.

Редферн не пожелал закончить эту мысль. Единственным стоящим приложением сил для него осталось доставить Вал невредимой обратно в Монтрадо. Сначала ему придется сделать все, что в его силах, чтобы помочь Волшебникам Сенчурии. Однако Редферн пообещал себе, хоть и не мог отделаться от ощущения жалкой смехотворности этого обещания, что бросит все, если Вал подвергнется новой опасности. С нее уже более чем достаточно. На этот раз он заставит ее подумать прежде всего о собственной шкуре. И к черту Арлана.

Вал была ключом — ключом к Монтрадо и ключом к Земле. Из темноты донеслось ледяное шуршание брачного партнера погибшей змеи.

Глядя на это живое бревно, на колоссальную клиновидную голову, на изогнутые клыки, блестевшие, когда покачивалась в вышине, Редферн гадал, хватит ли у них времени использовать Вал как первый и самый важный ключ — ключ к Сенчурии. Дрожащей рукой он навел на змею лучевое оружие. Нажал на рычажок спуска. Ничего не произошло. Два желтых глаза изливали на них гипнотическое свечение.

— Река! Вода испортила оружие! — выдохнул Редферн.

Вал, дрожа, начала отступать, и тогда Редферн решительно извлек из кобуры панеко. Насколько ему было известно, этой штукой он мог обрушить на себя весь свод этого мира. Но больше он ничего не мог поделать. Голова двигалась, раскачивалась и вдруг метнулась вперед...

Редферн нажал на спуск.

Нематериальная дрожащая паутинка повисла в воздухе, дрожа, утолщаясь, сгущаясь в шнур полуночной черноты. Голова змеи рассыпалась в пыль и сырой воздух пещеры поспешил заполнить образовавшийся вакуум. В ушах грянул звук ударной волны.

Толстое туловище дергалось и извивалось. Чешуйки блестели и переливались, напомнив Редферну чешую труга, которого он когда-то видел. Скоби с облегчением перевел дыхание.

— Все-таки мне это не нравится, — он дышал тяжело и неровно. — Но...

— Я думаю, даже Арлан не осудил бы этот поступок, — жалко пролепетала Вал.

Потолок застонал, с него посыпались пыль и каменные осколки, однако сводчатая крыша выдержала, крепко привязанная к неведомому верхнему миру.

Они продолжили путь. При каждом издаваемом ими шуме, каждом упавшем камешке, каждом шарканье ног, Редферн вжимал голову в плечи, лихорадочно размышляя о том, что вполне могут появиться и еще гигантские змеи. Он потел и вертел головой во все стороны, напрягая глаза в попытках проникнуть взглядом сквозь тьму. Казалось, их путь никогда не кончится.

Наконец, Вал принесла благословенное облегчение, сказав:

— Мы пришли, Скоби. Врата здесь.

Редферну казалось, что он состарился на много лет, когда обвивал Вал руками и ожидал переноса. Для человека, который не любит, чтобы им помыкали, Скоби Редферн в последнее время пережил столько постороннего диктата, и столь жесткого, что раньше не мог бы себе представить даже возможность такого хоть для одного человека. В следующий миг они стояли на холодных камнях подвала под замком Волшебников Сенчурии.

На Редферна снизошло до странности неуместное чувство возвращения домой.

Твердое прикосновение нарангонского панеко, пристегнутого к поясу, поддерживало его обманчивой уверенностью в собственной силе и компетентности, подкрепленной вдобавок памятью об ужасной смерти гигантской змеи, хотя это воспоминание Редферн и считал постыдным. Он ощутил подъем духа. Кровь живей побежала по его жилам и, не радуясь предстоящей борьбе, он все же мог принять ее за отсутствием более подходящей альтернативы. Раз уж он будет вынужден сражаться, то по крайней мере, он будет сражаться подходящим оружием. Перед Редферном забрежили темные глубины, существования которых в своей душе он никогда не предполагал. Вал окликнула его. Вместе они побежали к украшенному драгоценными камнями эскалатору. Редферн выбежал во двор и бросился к укреплениям, доставая на бегу панеко. На этот раз охотником был он. Неплохая перемена.

Чего в точности он ожидал, Редферн не мог бы сказать — наверное, в точности такой город, каким он его оставил: на укреплениях группы людей, всюду дым, пламя и разрушение — город мертвецов, гара'хеки, кощунственно возрожденные к новой жизни, заброшенные, пустынные стены и здания. Вместо этого навстречу ему спешил Вивасьян с обмякшим от отчаяния лицом. Со стен особого шума не доносилось. Опускающееся солнце запускало сияющие руки в ущелья и переулки между зданиями, а стены сверкали искрящимися драгоценностями, ослепляя зрение.

— Вы вернулись... но поздно, слишком поздно! Мы должны поспешить. Все пропало...

— Поздно! — выдохнула Вал. Она казалась взбешенной.

— Поспешите, поспешите! — простонал Вивасьян. Он пробежал мимо них, торопясь к стенам оставленного ими позади замка. За ним следовали другие люди: старики, женщины, юноши. Вперемешку с ними бежали гара'хеки и суслинки. Это было настоящее бегство.

— Подождите! Подождите! — закричал Редферн. — У нас есть оружие!

— Поздно! — и Вивасьян, поддерживаемый под руки своими приближенными из числа Волшебников, поспешил прочь.

— Ну... — начала было Вал. Потом она увидела Галта.

Его темное бородатое лицо слишком ясно обнаруживало сейчас всю внутреннюю пустоту этого человека. Мина, находившаяся рядом с ним, скорее сама помогала Галту, нежели опиралась на него. За ними бежала мать Хаапан, по-прежнему лучащаяся красотой молодости, однако с напряженным и испуганным выражением на лице. Ее сопровождал мужчина, приходивший в свое время за ней в зал омолаживания. Редферн ухватил Галта за руку и принудил остановиться. Философ смотрел на него паническим, ничего не воспринимающим взглядом.