Александр Матюхин - Тень императора Страница 33

Воздух дрожал от криков, стонов, хрипов. Я зажал уши, закрыл глаза, но все равно слышал эти безумные крики и видел перед собой голых людей, тела которых синели от холода.

Не знаю, сколько длилось это безумие, но спустя какое-то время крики стали далекими, а потом стихли вовсе. Только тогда я открыл глаза.

И увидел пустынную площадь. Снега не ней уже не было — блестели в сумеречном свете мерзлые булыжники мостовой, кое-где тянулись бурые тропинки — кровь. Неподалеку от ворот лежало множество мертвых тел. Несколько безумцев корчились на земле, постанывая от боли. Некоторые ползли к опрокинутым Воротам, у них были сломаны руки или ноги. Синий труп лежал, свернувшись калачиком, на том пятачке, где чуть раньше находился Ловкач. Но Ловкача там уже не было. Никого не было. Все ушли.

Осталась лишь тропа в снегу за воротами, уходящая в приграничную Степь.

Я обернулся, знал, что увижу, и точно — Бородач сидел на снегу, в руках у него была лопата. Заостренный черенок смотрел в мою сторону.

— Есть тысячи способов убить человека, — сказал Бородач тихо, — с помощью магии — миллионы. Я вижу твои испуганные глаза, Геддон, и ты напоминаешь мне барашка, который понял, что его хотят пустить на шашлык. Но правда заключается в том, что барашка иногда забирают, чтобы остричь. А он все равно, глупец, думает, что умрет. Ты не видишь будущего, Геддон, ты слеп, как любой человек. Я предупреждал, что в какой-то момент ты поймешь, что не видел правды дальше собственного носа. Это простительно для вашего мира. Но если остальные слепы, и не видят даже серого света, то ты кое-что увидишь.

— Ага, — выдавил я (и с каким же трудом выползали слова из моего онемевшего горла), — я вижу лопату, которой ты резал головы безумцам.

— Лопата, это смешно, Геддон, — улыбнулся Бородач, — я могу сделать с тобой все, что угодно, и лопата мне не нужна. Вы в вашем мире забыли о магии. Я вижу в твоих глазах неверие, хотя ты видел уже достаточно много, чтобы поверить. Смотри.

Бородач разжал руку и поднял ее вверх. Лопата осталась висеть в воздухе на расстоянии примерно в полметра от крыши.

— Вам нужны чудеса, чтобы уверовать, — сказал Бородач, — хотя ты догадался о том, кто я такой и без чудес, но заставить себя поверить ты не можешь, Геддон. Тогда смотри.

Я поднялся, подошел ближе к лопате, провел рукой вокруг. Лопата висела в воздухе, ничем и никем не поддерживаемая. Я взялся за деревянную рукоять, потянул на себя. Лопата легко поддалась, и в следующее мгновение словно наполнилась весом, стала вновь тяжелой. Черенок звонко ударился о снег, когда я не смог удержать лопату и выпустил ее из рук. Бородач засмеялся.

— Как вы просты, люди Империи, — произнес он сквозь смех, — ладно, Геддон, руки в ноги и пошли. Мне предстоит многое вам рассказать.

— Почему?

Бородач пожал плечами:

— Не понял твоего вопроса. Почему — что? Почему я не рассказал раньше? Да я и не собирался до поры до времени. Следовало выйти в Лес, тогда бы все и поведал. Или почему я вообще с вами общаюсь? Охотно расскажу, но на складе. Пойдем.

Он поднялся, отряхнул снег со штанов, взял сумку и лопату.

— Главное, что проход в Лес открыт, — сказал он и снова засмеялся.

В камине горел огонь, навевая воспоминания. По складу разнесся запах сырых дров, напомнивший мне о последней зиме в столице Империи. Хотя в столице уже несколько лет работала система газификации, в ту зиму даже она не справилась с накатившими внезапно холодами. Всего за одну ночь температура упала до минус сорока, мороз сковал дороги, дома. Повсюду лопались окна, что говорить о трубах подачи газа? В срочном порядке пустили телеги за дровами в лес. Но все равно пришлось померзнуть, пока дрова были доставлены. И вот они тоже лежали, сырые, на полу, и я не знал, что с ними делать, потому что за несколько лет хорошей жизни «на газу» обленился до невозможности…

Но сейчас всем занимался Бородач. Или лучше звать его Шиджилл? Я запутался настолько, что держал язык за зубами, и позволял мыслям лихорадочно носиться в голове, не выпуская их наружу и даже не пробуя привести их в порядок. О чем вы? С ума сойти можно!

На тумбочке возле дивана, где лежал Император, я вдруг увидел рюкзак. Он был песочного цвета, на молнии, но не кожаный и даже не матерчатый. В углу кармашка была прикреплена фигурка скелета, собранная из миниатюрных кусочков, закрепленных между собой проволокой. И мне сразу вспомнился рассказ Бородача в самый первый день нашего знакомства. Так вот, значит, что он рассказывал. О себе говорил, не стеснялся. Посмеивался, наверное, в бороду и смотрел на меня, как на идиота. А я-то не догадывался, запоминал, чтобы потом записать в тетрадке. Сколько правды было в его прежних рассказах? А сколько лжи? Лжи, наверное, намного больше…

Бородач тем временем подбросил еще несколько досок и пару сырых дровишек, которые собрал по дороге назад. Огонь вспыхнул, освещая бородатое лицо с едва заметной ухмылкой, но темными, почти невидимыми глазами.

Император сидел на диване, насколько это было возможно при его нынешнем состоянии, и тоже молчал, готовый слушать.

Радость распирала молодого Императора с такой силой, что это было видно даже невооруженным взглядом. Еще бы. Император оказался прав. Шиджилл, ловец могущественных, находился совсем рядом. И он был врагом Ловкача, а, значит, другом Императора. А еще он согласился помочь.

Возможно, я думал по-другому, но с недавних пор к моему мнению прислушивается только пачка листов.

— С чего начать? — буркнул Бородач, будто бы себе под нос, но достаточно громко, чтобы я услышал. Да Император возбужденно закивал головой, обратившись во внимание.

— Ловкач, как вы его называете, имеет множество имен, как в этом мире, так и других, — пробормотал Бородач, — ваше величество думает, что много знает о существе, которое уничтожило его доблестную Империю, но я скажу вам, что это не так. Ничегошеньки вы не знаете. Я и сам мало знаю, хотя разыскиваю Ловкача очень давно. Он слишком скрытен, и мало оставил после себя следов.

Звонко треснул сухой сук в руках Бородача. Обе половинки полетели в огонь.

— Я не имею права рассказывать вам про мир, в котором рос Ловкач. Про его родителей тоже не спрашивайте.

— Но он не из нашего мира, — уточнил Император, что, на мой взгляд, было излишне.

Бородач ухмыльнулся:

— Совершенно верно. До того, как Ловкач обратил взгляд на ваш мир, он спустился на несколько миров вниз. Как по нитке, на которой нацеплены бусины. От одного мира к другому, от бесконечности в пустоту.

— Что-то не очень тебя понимаю, — буркнул Император.