Ольга Романовская - Песочные часы Страница 34

В пять часов утра мы вернулись домой.

Я думала, норн пойдёт спать, хотела расстелить ему постель, но у хозяина были другие планы. Он не забыл о моём проступке.

— Далеко собралась? — ехидно осведомился хозяин и приказал заспанной хыре, дежурившей у лестницы, принести плётку.

Я затравленно осмотрелась по сторонам, но ответила ровным спокойным голосом:

— Приготовить вашу комнату ко сну. Мне сегодня остаться?

— Нет. Хотела наказания от моих рук — получишь. В следующий раз будешь думать.

Хыра с поклоном протянула ему плеть. Хозяин опробовал её, со свистом рассекая воздух. Хыра в испуге присела, когда концы кручёной плети просвистели в паре дюймов от её лица.

— Пошла вон! — прикрикнул на неё норн.

Рабыня поспешила скрыться, оставив масляную лампу на ступенях лестницы.

В горле пересохло, тело заранее ныло от не нанесённых ударов.

Норн усмехнулся и поманил меня.

Я не сдвинулась с места. Если хочет избить, путь подойдёт сам.

Он и подошёл, замахнулся, но боли я не почувствовала. Удивлённо взглянула на хозяина, а потом поняла, что удар обрушился не на меня, а на стену.

— Расстроилась, любишь эту вещицу? — норн прицельно бросил плеть на столик. Попал. — Если будешь настаивать, располосую спину. А теперь задирай юбки: буду учить, как непоседливого ребёнка. Я ценю благородные порывы помочь слабому, поэтому сидеть сможешь.

Хозяин расстегнул ремень и опробовал его на собственной руке.

Выполнять указания я не спешила, попыталась укрыться на кухне, но, разумеется, не успела.

Норн завёл мне руки за спину, привязал к перилам лестницы моим же поясом. Я попыталась лягаться, но заработала синяк на предплечье.

— Ещё раз так сделаешь, познакомлю с плёткой. Кожу сдеру.

Не видя лица, я не знала, шутит он или нет, поэтому не стала испытывать судьбу.

Завязав юбки под грудью, приспустив мне нижнее бельё, хозяин шлёпнул по округлостям, а потом преступил к наказанию.

Было больно, хотя что это за боль, по сравнению с плетью? Да и бил не пряжкой, а петлёй из пояса. Ритмично, молча.

Наказание я вынесла молча, так же молча оправила одежду.

Сидеть действительно могу. Недолго, болезненно, но могу. Главное, перетерпеть первые мгновения, потом ощущения притупляются.

— Можешь идти, заниматься своими прямыми обязанностями. Вторая часть наказания будет чуть позже.

Я полагала, что под продолжением он имел в виду постель, какое-нибудь извращение, которое до этого не практиковал, но ошиблась. Норн принёс из библиотеки книгу и сунул мне в руки:

— Просмотреть от корки до корки. Первый раздел изучишь в обязательном порядке, второй тоже пригодится.

Взглянув на обложку, я поняла, почему хозяин назвал чтение наказанием. Порядочной девушке не положено даже задумываться о таких вещах, они приличествовали мужчине. Надеюсь, хотя бы картинок нет.

Я взбила подушку, проверила дымоход камина, забрала у хыры кувшин с горячей водой. Смешала её с холодной и развязала шнуровку на платье — всё равно замочу.

После того, как хозяин умылся и разделся, собрала грязную одежду, бросила в корзину и в нерешительности замерла на пороге ванной, придерживая платье. Но постель с ним сегодня я не разделила — хозяин отослал меня, напомнив не забыть книгу.

Фолиант оказался с картинками, но я их пролистывала. Зато к ним проявила интерес Фей. В итоге я разрешила рассматривать их, когда она якобы у меня убиралась, предпочитая самостоятельно бороться с грязью и пылью.

Сначала я смогла прочитать только первые четыре страницы, остальное пропускала, изредка выхватывая из текста абзацы, казавшиеся более-менее пристойными. Потом, примерно через неделю, заставила себя прочитать злосчастный первый раздел — мне всё равно этого не избежать.

Второй раздел оказался понятнее и приличнее. Я честно его прочла, но никак не могла понять, как теорию превратить в практику. Слишком разные мы были с той абстрактной девушкой, творившей чудеса в постели.

Возвращая книгу, больше всего боялась, что хозяин тут же проверит мои успехи, но он ограничился вопросом:

— Ты хотя бы её открыла? Полагаю, это поможет. Вот скажи, что тебя не устраивает? Да мужья со своими жёнами так не спят, как я с тобой — а благодарности никакой. Так что я очень надеюсь, что ты исправишься.

На день рождения я всё же получила подарок — меня сводили в ресторан. Правда, с нами был один из друзей хозяина, но я сидела и ела с норнами на равных. Не на коленях у хозяина, не у его ног, а на стуле, в одежде, не указывающей на статус торхи. Для непосвящённых я казалась авердой, горожанкой среднего достатка. Наверное, думали, что я любовница норна, особенно после того, как он застегнул у меня на шее жемчужное ожерелье. Простенькое, но безмерно дорогое для торхи. Тоже подарок.

Улыбкой поблагодарив за него хозяина, подумала о том, что одежда и ожерелье пригодятся, когда надумаю сбежать.

И в то же время было приятно. Мне никто и никогда таких дорогих подарков не делал, даже ллор Касана. Только цветы и сладости — а тут жемчуг.

Я даже поцеловала за него норна, смутилась и тут же отвернулась. Не в губы, в щёку, но всё же.

Право заказывать предоставили мне, и я с удовольствием попробовала местные деликатесы.

Потом для нас танцевали артистки. Не хыры, а аверды — ресторан был высшей категории, для благородных.

Какой-то мужчина прислал мне с официантом цветы. Окинув его гневным взглядом, норн, тем не менее, промолчал, позволив принять подарок.

Пытаясь скрыть счастливую улыбку за лепестками цветов, я была благодарна тому незнакомцу, заставившему вспомнить, что я женщина.

Мне дарят цветы, со мной разговаривают без высокомерия, швейцар открывает передо мной двери, официант называет госпожой…

— Тебе всё нравится? — поинтересовался хозяин.

Я кивнула, попыталась в очередной раз высказать слова благодарности, но он приложил палец к моим губам:

— Не надо, я по глазам вижу. Блестят. Ты сейчас даже выглядишь иначе, в кой-то веки не похожа на зверька.

Мой праздник прервало появление запыхавшегося слуги. Я как раз поедала вторую порцию любимого ягодного мороженного, когда он быстрым шагом подошёл к столику и, теребя завязки плаща, сообщил другу хозяина, что его торха сбежала.

Норн скомкал салфетку:

— Вот дрянь! А казалась такой тихой, спокойной… Напрасно, Сашер, ты тратишь время и деньги на этих девок, их нужно держать в ежовых рукавицах.

— Успокойся, Роналд, она не сможет далеко убежать, найдём, — успокаивающе похлопал его по плечу хозяин. — Немедленно свяжись с магом, пусть достанет пластину. Не пройдёт и часа, как мы узнаем, куда подалась твоя наивная девица. Которая, кстати?

— Да в том-то и дело, что моя любимица. Я ведь даже подумывал оставить следующего ребёнка: интересно было, унаследует он её волосы или нет. Знаешь, как белокурые скены ценятся?

— Так она беременна или нет?

— Не знаю! Я её врачу месяца два назад показывал. Извини, Сашер, я должен идти. К счастью, пластина дома, через полчаса буду знать, где притаилась мерзавка.

Извергая проклятия, норн удалился. Я слышала, как он приказал слуге нанять лучшего мага-охотника.

Хозяин бросил на меня задумчивый взгляд, а потом, нахмурившись, спросил:

— Надеюсь, ты никогда не сбежишь? В отличие от той дурочки, у тебя нет ни малейшего повода быть недовольной.

Я кивнула. Мир сразу померк, меня опустили с небес на землю.

— Ладно, не стоит портить праздник из-за какой-то неблагодарной твари. Что-то ещё хочешь? Помнится, на балу ты лишилась танца…

Он встал и протянул руку.

Первые шаги дались с трудом, но хозяин воздержался от комментариев, уверено ведя в танце. Постепенно его уверенность передалась и мне.

Я чувствовала, будто на балу учеников, только другие выпускницы школы второй ступени танцуют лучше меня. Другой школы, разумеется, потому что в нашем городе все девочки, не бравшие частных уроков, танцевали одинаково — учитель-то один.

На нас смотрели, шептались — видимо, обсуждали новую любовницу Коннетабля.

— А тебя не стыдно вывести в свет, — улыбнулся норн. — Видно, что чему-то училась. И за столом приятно послушать. Может, найму тебе учителя. Умная образованная торха — гордость хозяина.

Наклонившись, он поцеловал меня. Я разомкнула губы, подумала и ответила. Как у норины Дорраны не получилось. Может, потому, что было неискренне.

В книге, кстати, о поцелуях писали, и этот параграф я прочитала. Внимательно прочитала. И теперь постаралась следовать описанным советам.

Когда мы вернулись к столу, в ресторане снова появился Роналд, крепко сжимая в руках сияющую пластину.

— Она в пяти милях от Гридора! — злорадно сообщил он, опускаясь на свободный стул. — Думала с торговцами улизнуть. Наверное, в какой-то мешок залезла. Вот, гляди!