Брендон Сандерсон - Пепел и сталь Страница 34

Вин так и поступила. Но единственным, что она ощутила, была слабая вибрация внутри.

— Медь — жизненно важный металл, — сказал Кельсер. — Она спрячет тебя от инквизиторов. Но, пожалуй, сегодня ночью нам не о чем тревожиться — любой инквизитор примет нас за знатных рожденных туманом, которые вышли немного попрактиковаться. Однако если ты будешь одета как скаа и тебе понадобится зажечь один из металлов, позаботься сначала воспламенить медь.

Вин согласно кивнула.

— На самом-то деле, — продолжил Кельсер, — многие рожденные туманом никогда и не гасят медь. Она тлеет очень медленно и делает тебя невидимым для других алломантов. Она скрывает тебя от бронзы, а заодно не позволяет воздействовать на твои чувства.

Вин насторожилась.

— Я подумал, это может тебя заинтересовать, — пояснил Кельсер. — Любой, кто поджигает медь, невосприимчив к алломантии, влияющей на чувства. К тому же горение меди создает вокруг тебя большое облако. Это облако — его называют медным — скрывает от охотников всех, кто входит в него, но, правда, не спасает от эмоциональной алломантии.

— Клабс, — пробормотала Вин. — Он курильщик… и создает такое облако?

— Совершенно верно. Если кого-то из наших замечают охотники, им стоит просто вернуться в убежище. Они могут спокойно тренироваться, развивать свои способности, не боясь, что их обнаружат. Ведь если от какой-то лавчонки в квартале скаа будет исходить волна алломантии, ее моментально засекут инквизиторы.

— Но ты же умеешь поджигать медь, — сказала Вин, — зачем тебе курильщик в команде?

— Да, я умею поджигать медь, — согласился Кельсер. — И ты тоже. Мы оба можем пользоваться всеми силами, но не можем находиться в нескольких местах одновременно. Хороший главнокомандующий должен уметь распределять обязанности, особенно когда задумано такое серьезное дело, как наше. Стандартный прием — всегда вешать медное облако над убежищем. Клабс не в состоянии поддерживать его постоянно: кое-кто из его подмастерьев — тоже курильщики. Когда ты нанимаешь человека вроде Клабса, вполне естественно, что он обеспечивает тебя и базой, и командой курильщиков, достаточно умелых, чтобы постоянно обновлять защиту.

Вин кивнула. Однако ее куда больше заинтересовала способность меди ограждать от воздействий на чувства. Надо будет запастись медью.

Они снова двинулись в путь, и Кельсер не спешил, давая Вин возможность привыкнуть к олову. Но Вин думала о другом. Что-то казалось ей неправильным. Почему Кельсер рассказывает ей все это? Что-то он уж слишком легко расстается с секретами…

«Кроме одного, — тут же вспомнила она, наполняясь подозрениями. — Что за металл с голубыми лучами? О нем Кельсер до сих пор ничего не сказал».

Может, это и есть то, что Кельсер хотел скрыть, некая сила, с помощью которой он намеревается управлять Вин?

«Наверное, это очень сильный металл. Самый сильный из восьми».

Они все шли и шли по тихим улицам, и Вин осторожно потянулась мыслью внутрь себя. Краем глаза следя за Кельсером, она подожгла неизвестный металл. И снова во все стороны от нее разбежались голубые лучи.

Эти странные нити двигались вместе с ней. Один конец каждой касался ее груди, а другой оставался привязанным к чему-то вдали. Вин шла, и по мере ее движения возникали новые лучи, а прежние угасали. Лучи были разной толщины, одни ярче, другие бледнее.

Удивленная Вин мысленно пощупала нити, пытаясь разгадать их тайну. Сосредоточившись на одной, особенно тонкой и с виду совершенно безобидной, Вин обнаружила, что может ощущать ее отдельно от прочих. Вин казалось даже, что она может взяться за этот тоненький лучик. И тогда она мысленно потянула за нить.

Нить вздрогнула — и что-то помчалось к Вин из темноты. Вин взвизгнула, пытаясь отпрыгнуть в сторону, но предмет, оказавшийся ржавым гвоздем, летел прямо в нее.

Вдруг что-то остановило его и отшвырнуло в темноту. Вин съежилась, пытаясь закутаться в плащ, состоявший из отдельных лент. Потом огляделась и увидела, что Кельсер смотрит на нее и негромко посмеивается.

— Мне следовало бы сообразить, что ты попытаешься это сделать, — сказал он.

Вин смущенно порозовела.

— Ладно, пошли. Ничего ведь не случилось.

— Но гвоздь напал на меня!

Неужели алломантические металлы оживляют вещи? Ну тогда это просто невообразимая сила…

— На самом деле ты сама на себя напала, — сказал Кельсер.

Вин еще некоторое время топталась на месте, потом догнала Кельсера.

— Я тебе через минуту объясню, что именно ты сделала, — пообещал он. — Но прежде ты должна твердо запомнить еще кое-что.

— Еще одно правило?

— Скорее философия. Это касается последствий.

Вин уставилась на него.

— О чем ты?

— Каждое действие влечет за собой некий результат, Вин, — сказал Кельсер. — Я этому научился и у жизни, и у алломантии. Тот, кто способен лучше других предвидеть последствия собственных поступков, добивается большего. Например, ты поджигаешь свинец. Каков будет результат?

Вин пожала плечами.

— Я стану сильнее.

— А что случится, если ты несешь что-то очень тяжелое и в этот момент твой свинец догорает?

Вин немного помолчала.

— Ну, наверное, я уроню это, — предположила она.

— Да, но если груз слишком тяжел? Ты можешь пострадать сама, и серьезно. Многие убийцы продолжали схватку, получив смертельные раны, — но когда их свинец догорал, они мгновенно умирали.

— Понимаю… — чуть слышно пробормотала Вин.

— Ха-ха!

Вин подпрыгнула, перепуганная, и прижала ладони к ушам.

— О! — жалобно простонала она, оглядываясь на Кельсера.

Он улыбался.

— А это следствие того, что ты воспламенила олово. Если кто-то неподалеку внезапно зажжет свет или издаст громкий звук, ты можешь ослепнуть или оглохнуть.

— Да, но что дают два последних металла?

— Железо и сталь позволяют управлять другими металлами, — пояснил Кельсер. — С помощью железа ты притягиваешь к себе металл, а с помощью стали отталкиваешь. Ага, вот мы и пришли.

Кельсер остановился, глядя вперед и вверх. Сквозь туман Вин увидела мощную городскую стену, нависшую над ними.

— А зачем мы здесь?

— Потренируемся в притягивании железом и отталкивании сталью, — ответил Кельсер. — Но сначала — несколько основных уроков.

Он достал что-то из кармашка на поясе. Это оказалась мелкая монетка. Кельсер шагнул в сторону и вытянул руку, держа монетку перед Вин.

— Воспламени сталь, это металл, парный тому, что ты недавно поджигала.

Вин кивнула, и снова вокруг нее засветились голубые линии. Одна из них уперлась точно в монетку.

— Отлично, — кивнул Кельсер. — Толкни ее.

Вин мысленно ухватилась за нужную нить и легонько толкнула. Монета выскользнула из пальцев Кельсера и полетела в противоположном от Вин направлении. Вин сосредоточенно продолжала направлять монетку, пока та не ударилась в стену ближайшего дома.

И тут же Вин отлетела назад. Что-то невидимое мощно толкнуло ее. Кельсер подхватил ее, не дав упасть.

Вин, опомнившись, встала на ноги. На другой стороне улицы монетка, освободившись от воздействия Вин, упала на булыжники, негромко звякнув.

— Ну и что случилось? — спросил Кельсер.

Вин покачала головой.

— Я не знаю. Я толкнула монету, она отлетела. Но когда она ударилась о стену, что-то толкнуло меня.

— Почему?

Вин пожала плечами.

— Наверное… Наверное, монетке больше некуда было лететь, и поэтому отодвинуться пришлось мне.

Кельсер одобрительно кивнул.

— Следствия, Вин! Толкая что-то при помощи стали, ты используешь свой собственный вес. Если ты намного тяжелее, чем твой якорь, так мы это называем, он отлетит от тебя, как отлетела эта денежка. Но если предмет тяжелее — или если он наткнулся на что-то, как сейчас, — то отлетишь ты сама. Когда ты притягиваешь что-нибудь железом — это похожий процесс, то есть или ты притягиваешься к якорю, или он притягивается к тебе. Если вес примерно одинаковый, вы оба будете двигаться. Это и есть великое искусство алломантии, Вин. Зная, какие металлические предметы есть вокруг тебя, ты можешь двигаться, поджигая сталь или железо, и это дает тебе огромное преимущество над противником. Ты скоро поймешь, что эти две способности — самые гибкие и полезные из восьми.

Вин слушала его, разинув рот.

— Но помни вот что, — продолжал Кельсер. — В обоих случаях, хоть ты толкаешь, хоть притягиваешь, сила будет действовать в направлении тебя или ровно в противоположном. Ты не можешь заставить предметы летать вокруг и вообще делать то, что тебе хочется. Алломантия так не работает, она следует физическим законам. Когда ты толкаешь что-либо — хоть рукой, хоть алломантической силой, — то предмет отлетает строго от тебя. Действие и противодействие, причина и следствие. Понимаешь?