Стигма ворона 2 (СИ) - Горина Юлия Николаевна Страница 34

— Тише, тише! — крикнул судья, приблизившись к деревянной подставке с огромной книгой, стоявшей на краю помоста. — Кто добровольно желает представлять закон в поединке против Шеды из Рина? Стоя на месте, поднимите руку и четко назовите свое имя!..

Он с готовностью окунул каллиграфический стилус в чернила, а

Эш фыркнул и пробубнил себе под нос.

— Он так приготовился, будто сейчас целая толпа желающих ринется по доброй воле суд представлять…

Ларс усмехнулся.

— Ты плохо знаешь Уршу. Здесь половина народа — фанатики с переднего края…

И тут из толпы донесся первый возглас.

— Сарен из Сорса!..

Судья кивнул и заскрипел стилусом по бумаге.

Эш удивленно повернул голову в сторону вызвавшегося стигматика, а тем временем откуда-то из-за спины раздался еще один голос:

— Норд из Сатара!..

И откуда-то справа тут же прозвучало:

— Яман из Гарры желает!..

Судья отвлекся от письма, удивленно взглянув поверх книги в толпу.

— Яман из Гарры?.. — удивленно переспросил он. — Где вы?..

— Здесь!

Судья охнул.

— Да, и правда — это вы… Как же так — я же внес вас на прошлой неделе в списки погибших!..

— Слух о моей кончине был слегка преждевременным! — весело ответил судье высокий худощавый блондин, обнаженный по пояс. На груди у него красно-оранжевым светом поблескивало особое клеймо, непохожее ни на одну другую стигму из всех, что Эшу доводилось видеть.

Она выглядела как испещренная мелким орнаментом золотая пластина, в которой отразился солнечный свет. Рубец шрама вокруг нее слегка кровил, как если бы край пластины был слишком острым.

— Солнечная стигма, — проговорил Эш, не в силах отвести взгляда от светящегося диска.

Судья тем временем растерянно развел руками.

— Постойте-ка… — разочарованно проговорил он. — Это что же такое получается?.. Чтобы вписать вас в число претендентов, я должен прежде вымарать ваше имя в списках покойников. А потом, если вы снова умрете, мне снова вас туда вписывать?

— Я приношу свои глубочайшие извинения господину судье, что выжил, и клятвенно обещаю приложить все усилия, чтобы больше не умирать! — с абсолютно серьезным лицом заявил молодой стигматик под дружный хохот народа.

— Вам бы все шутки шутить, — сердито буркнул судья, листая свою книгу. — то умирают, то оживают — никакого порядка…

Исправив что-то в списках, он подозвал к себе трех добровольцев, Эша с Ларсом и начальника городской стражи, которым оказался тот самый седоватый воин с дорогим оружием.

— Поднимайтесь, поднимайтесь скорее все сюда! И пожалуйста, кто-нибудь, возьмите, наконец, у юноши лошадь!.. — раздраженно обратился к страже судья. — Конь же не может быть участником суда предназначения, ну как вы думаете!.. Никакого порядка…

Полудурка под уздцы подхватил один из стражников, и Эш вместе с крысом поднялся на помост.

Смотреть с эшафота на площадь, залитую испепеляющим полуденным солнцем и заполненную народом, было как-то не по себе.

Эш вдруг понял, что именно такой смерти он бы себе не хотел. Уж лучше в бою.

В присутствии свидетелей бросили жребий, и длинную соломинку вытащил солнечный.

У Эша на душе заскребли кошки. Победить такого будет непросто. Хотя бы даже потому, что непонятно, чего от солнечного стигматика вообще можно ждать.

А судья тем временем отпустил всех участников процедуры и объявил поиск противника для Ларса.

И толпа зашевелилась, зашумела, и руки начали подниматься одна за другой.

— Гарт из Уршу!

— Дир из Рины!

— Элиль из Энки тоже хочет против Ларса!..

— Господа, господа! Соблюдайте порядок! — раздраженно выкрикнул в толпу судья. — Вы вызываетесь сражаться против Дария из Сорса, а не против его защитника!..

— Лия из Уршу! — звонко прозвучало над толпой следующее имя.

Эш вопросительно обернулся на крыса.

— А ты здесь популярен, как я погляжу.

Ларс с усмешкой зыркнул на Эша.

— Кто бы говорил. Я знаю один город, где очередь по твою душу была бы раз в десять больше.

Эш вздохнул. Возразить на это ему было нечего.

— В любом случае жребий-то достанется только одному, — с самым безмятежным видом добавил Ларс. — а все остальные, кого ты видишь, без законного основания и такого мощного напарника, как этот Яман из Гарры, даже сунуться не рискнут…

И тут в толпе раздался громкий и очень низкий голос, похожий на гудение жреческого рога.

— Канес из Уршу!..

Толпа ахнула.

«Герой Канес!» — зашептались все вокруг. «Герой Канес, он вернулся из похода!..»

Лицо Ларса будто окаменело. Он медленно повернул голову в ту сторону, где сейчас народ чествовал своего героя.

В воздухе запахло раскаленной яростью.

Эш невольно следом за ним перевел взгляд на Канеса.

Воин выглядел немного постарше Ларса. По широким обнаженным плечам диковинным узором у него тянулось целое созвездие меток, которые накладывались друг на друга так, что их было почти невозможно прочитать. Змей, скорпион, петух и коршун — и все это вместе складывалось в какую-то противоестественную сущность, обладающую признаками всех четверых. И прямо сейчас обладатель диковинной росписи с многообещающей ухмылкой смотрел на Ларса.

— Время бросать жребий! — объявил судья, и все снова поднялись к нему на помост.

Проходя мимо судьи, Канес что-то ему шепнул. А через минуту воин уже демонстрировал длинную соломинку.

Толпа загудела, засвистела от восторга. Канес широко улыбнулся зрителям — и, прищурившись, снова уставился на Ларса.

Судья вскинул руки, и гул нехотя смолк.

— Суд предначертания объявляет поединок двое на двое! И пройдет он прямо сейчас! — прокричал он. И, откашлявшись, добавил:

— Представлять закон на суде предначертания будут Канес из Уршу и Яман из Гарры!..

А судья продолжал:

— … И да будет соблюдено правило трех «если»! Если во время судебного поединка пострадает хоть один горожанин — виновная сторона будет признана проигравшей. Если кто-нибудь извне посмеет оскорбить поединок вмешательством — суд будет перенесен на другой день, а виновный — немедленно казнен. И если кто-нибудь из участников поединка выйдет за установленные границы ристалища — он будет признан побежденным. Поединок будет продолжаться, пока в живых не останутся только двое. А теперь я призываю всех отойти на сто шагов от лобного места!..

— Какая невообразимая удача — встретить тебя здесь! — проговорил Канес, не сводя с Ларса злобных глаз. — И даже караулить тебя за воротами не нужно — вот он ты, пока еще тепленький…

— Да, я тоже крепко люблю тебя, — мрачно усмехнулся крыс.

Стража принялась отодвигать толпу подальше от эшафота. Четверку разгоряченных коней тоже отвели в сторону, но не слишком далеко — судя по всему, никто особенно не верил в возможную отмену казни.

Опомнившись, Эш стащил с себя рубаху, обнажая воронову стигму и повязку на груди.

Они встали друг напротив друга, двое на двое.

А судья, покряхтывая, тем временем неловко спустился по крутым ступеням вниз и поковылял к границе условного ристалища, бросив через плечо:

— Начинайте!..

Парень с солнечным клеймом мгновенно дернулся к Эшу, и тот отпрыгнул в сторону, пробуждая в себе все оставшиеся силы.

И вовремя, потому что в то самое место, где он только что стоял, ударил ослепительный луч. Деревянный помост вспыхнул, как сухая трава. Стигматик налился светом настолько ярким, что превратился в золотой силуэт, будто все его тело было соткано из солнечных лучей.

А Ларс с обнаженным клинком бросился на своего противника. Тот отскочил назад, с царапающим звуком выхватив меч из ножен. Удар! Они сцепились в клинче, с яростью выговаривая что-то друг другу.

Но Эшу было не до них.

Стигма не жгла спину, как обычно, а только грела. Слишком мало энергии осталось у него в запасе. А значит, расходовать силы нужно было аккуратно, и каждый раз бить наверняка.

Но солнечный не оставлял Эшу даже малой возможности атаковать в ответ. Он хлестал огненным лучом, как кнутом, уверенно превращая эшафот в большой костер.