Елена Самойлова - Путешественница Страница 34

– Итак, дамы и господа! Предлагаю сматываться отсюда к коврюжьей матери, не к ночи будет сказано. Кто за?

Решение найти более спокойное местечко для ночлега было принято единогласно…

После неудавшейся засады в роще нас не трогали пару суток. Два дня спокойной езды по пересеченной местности – это много или мало? Видимо, той сволочи, которая подстраивала нам все эти подлянки, показалось, что слишком много. На третий день сволочь явилась самолично!

И как он нас вычислил – ума не приложу!

Мы подъезжали к заброшенному храму, где по идее должен был скрываться искомый артефакт, когда воздух впереди помутнел и из открывшегося телепортационного окошка шагнул высокий мужчина в черном плаще с капюшоном.

Присмотревшись, я поняла, что уже его видела, а покопавшись в запыленных и захламленных закромах памяти, вспомнила, где именно. С этим мужиком я столкнулась на улице в первые минуты своего прибытия в этот мир! Я еще тогда почувствовала, что он сильный, но посредственный колдун. Сейчас же передо мной стоял маг-стихийник, из которого сила буквально лилась через край.

Новоприбывший обвел нас взглядом, сверкнувшим безумием, и тихо сказал, словно бы себе под нос:

– Я маг Кризан Восьмой… Рад, что вы оказали мне услугу и привели меня к Печати. За это я позволю вам умереть быстро и безболезненно. Не пытайтесь сопротивляться, это бесполезно. Моя Темная Хозяйка защищает меня на любом расстоянии, поэтому ваше ничтожное оружие не повредит мне. Вы, грязь и пыль под моими ногами, склонитесь и примите смерть из моих рук как награду. Я заберу Печать, а Хозяйка наградит меня силой и бессмертием. Склонитесь же передо мною! Я жду…

От такой наглости и невообразимого самомнения у меня язык отнялся. Но только на пять секунд. Потом все наладилось, и я вклинилась в монолог колдуна со всей свойственной мне язвительностью. Набрав побольше воздуха в грудь, я начала выступление крайне противным и скрипучим голосом:

– А губозакатывающую машинку тебе не преподнести? Юноша, мне кажется, что вас в психушке недолечили. Такую манию величия надо удалять вместе с головой!

Колдун посмотрел на меня абсолютно отсутствующим взглядом и произнес бесцветным голосом, словно обращаясь к самому себе:

– Неподчинение… Как странно. Сомнения во мне. Девчонка, ты должна пасть к моим ногам и умолять о том, чтобы я снизошел до того, чтобы самолично взять твою жизнь. На колени!

В ответ я сделала интернациональный жест, представляющий собой однозначно оттопыренный средний палец. Колдун смысл жеста понял, но не среагировал. Вернее, он не изменился в лице ни на йоту, а всего лишь коротко приказал:

– Убить.

Я хотела было расхохотаться, но смех застыл у меня в горле, когда я увидела, что мои друзья поворачиваются ко мне, вытаскивая из ножен оружие. Глаза у них были абсолютно пустыми, как у зомби. Я моментально просканировала своих спутников – и ужаснулась! Каким-то образом этот чокнутый Кризан глубоко загипнотизировал их, причем настолько искусно, что я этого даже не заметила. Все правильно, на меня как на Путешественницу ВООБЩЕ никакой вид гипноза не действует. Я чувствовала, что от колдуна веяло той же самой чужой силой, как и от некромантки Ирадды. Неужели у них одна и та же Хозяйка? В таком случае все обстоит намного хуже, чем я думала. Если таинственная Хозяйка может вербовать служителей в разных мирах, да еще и отдавать им свою силу, то это означает только одно… Это существо не уступает по возможностям Путешественнице.

Да-а, по возвращении мне предстоит серьезный разговор с Голосом.

Но для этого надо вернуться…

Кризан криво усмехнулся и, развернувшись, неторопливо побрел в храм, явно рассчитывая умыкнуть артефакт первым. Я дернулась было, чтобы ему помешать, но совсем рядом тихо и как-то виновато тренькнула тетива эльфийского лука, и мое левое плечо насквозь прошила длинная стрела.

Боль была резкая и какая-то обидная. Кровь ручейком потекла по рукаву, а Аннимо Орве уже неторопливо доставал вторую стрелу. Я метнулась в сторону и, проскочив сквозь свернутое пространство, вынырнула у храмовой стены. Стрела чиркнула по камню совсем рядом, заставляя рвануть в полуобвалившийся вход в храм, и тут до меня дошло!

Эльф никогда не промахивается, особенно с такого близкого расстояния. Значит, он осознает, что делает, и пытается сопротивляться этому. Выходит, либо колдун торопился и у него времени не хватило загипнотизировать моих друзей как следует, либо он на самом деле не такой сильный, как хочет показать.

Я взмахнула рукой, запечатывая вход невидимой стеной, о которую ударилась еще одна стрела, и сосредоточилась. Стихия Ветра меньше чем за минуту довела стрелу, застрявшую в плече до призрачного состояния, после чего я легко вытянула ее. Кровь потекла еще сильнее, но постепенно кровотечение прекращалось. Я сделала замысловатое движение правой кистью, словно выуживая что-то из воздуха, и в тот же момент рану закрыла тугая стерильная повязка.

Облегченно вздохнув, я прикрыла глаза, стараясь нащупать местоположение Печати, и почти сразу же натолкнулась на мощную светлую энергию.

Печать Серафима сверкала перед моим внутренним взором странным густо-синим светом с золотым отливом. Сила артефакта была колоссальной, к тому же я ясно почувствовала, что Печать живая. В том смысле, что у этой силы была собственная воля, и сейчас она звала меня к себе самым коротким путем, словно не желая попадать в руки Кризана и его Хозяйки.

Я сорвалась с места и, невзирая на боль в открывшейся ране, побежала на зов, по-прежнему глядя на мир вокруг себя внутренним зрением, при котором видела не сами предметы, а их ауры. У живых они были разноцветными, а вокруг рукотворных предметов образовывалось как бы отражение ауры земли. Я направлялась к слепящему сине-золотому свету, и было ощущение, что мое тело движется само по себе.

Я обегала препятствия и перепрыгивала через неровности и отверстия в полу, попросту не замечая их. Не знаю, сколько это продолжалось, но наступил миг, когда сине-золотой свет ослепил меня, я вынуждена была «переключиться» на обычное зрение, и сразу же столкнулась с бесцветным взглядом колдуна. Он оглядел меня, словно весьма приставучую козявку, и тихо сказал:

– Опять ты, девчонка? Как же ты мне надоела! Я…

– Слушай, меня уже достал твой треп! – безапелляционно перебила я его. – И вообще, мне уже за сотню лет, а тебе едва исполнилось тридцать, так что хватит называть меня девчонкой!

– Я – Кризан Восьмой! И ты заплатишь за то, что осмелилась встать на моем пути. Я принесу тебя в жертву Хозяйке, и она одарит меня своей милостью…

В ответ я кратко, но емко высказала все, что я о нем думаю.