Александр Важин - Год Героя Страница 34

Вокруг, сколько охватывал глаз, возвышались покрытые лесом горные склоны. Алексей спустился вниз и неспешно побрел среди наземных строений.

Город недавно проснулся. Пастухи выгоняли коз на пастбища, женщины копошились по хозяйству, перетирая зерна на ручных жерновах. Некоторые с корзинами на плечах отправлялись в лес. Люди равнодушно, исподлобья поглядывали на полуголого светловолосого человека и тут же отводили глаза. Но что Алексей заметил в глазах жителей этого пещерного города, так это молчаливый страх. Местные жители словно чего-то боялись, причем боялись все поголовно — как женщины, так и мужчины. Даже чумазые детишки были притихшими и на удивление серьезными, не затевая обычных детских игр и забав, так похожих у разных племен и народов.

Всё это Алексей отметил для себя мимоходом. Но это их проблемы, а он должен решать свои дела. Эти люди ему не угрожали и даже наоборот — оказали помощь чужаку. Хотя обычно во всех краях чужаков встречают враждебно.

«Немножко еще подлечусь — и надо будет подняться на самую высокую вершину из окружающих гор. Посмотреть, что творится вокруг». Ради этого же сюда притащился. Но сначала нужно запастись продовольствием и теплой одеждой. Подъем может занять несколько дней и наверняка наверху холодно — на вершинах в лучах утреннего солнца поблескивал снег. «Все мои шмотки пропали. Денег нет. Нужно обратиться за помощью к Шаме — единственной, кого я здесь знаю», — размышлял Алексей, возвращаясь к подножию вертикальной скалы с пещерами вверху.

Он поднялся в «лазарет», чтобы дождаться там старуху. Его сосед уже пришел в себя и лежал, устремив неподвижный взгляд в потолок. Тусклые глаза пастуха внимательно осмотрели незнакомца и снова уставились в точку на потолке.

— Всё в порядке? — подошел к нему Алексей.

Пастух ничего не ответил. Его опухшее лицо не выражало никаких эмоций.

В течение следующего часа Алексей лежал в полудреме приказывая организму набираться сил. Но вместо спокойствия и расслабления накатило чувство вины — ведь он оставил Малышку на растерзание этим тварям! Верное животное погибло, а он так и не смог ее защитить.

Мучимый ощущением вины перед лошадью, Алексей встал и начал делать разминочные упражнения, отзывавшиеся болью в искусанном теле. Вошла Шама.

— И чего поднялся? Пару дней еще отлежаться должен, — снова накинулась старуха на Алексея.

Тут она обратила внимание, что пастух пришел в себя.

— Аалу, родимый, вот и славно. Будешь жить. Сейчас мы тебе опять сменим повязочки, — засуетилась Шама возле раненого.

Аалу продолжал молчать.

Алексей терпеливо ждал, пока старуха снимет повязки с мужчины. Аалу от этой процедуры сильно застонал и снова потерял сознание. Умелые руки Шамы быстро сняли заскорузлую ткань. Тело под повязками было покрыто многочисленными небольшими ранами, которые воспалились и уже начали гноиться. Старуха осторожно промыла раны настойкой с резким запахом, потом смазала их жиром. После наложения повязок она попросила Алексея помочь ей подержать голову раненого. Шама разжала ему зубы и вставила в рот воронку. Из принесенной крынки она мелкими порциями начала поить бессознательного Аалу. Алексей скривил нос от дурно пахнущей жидкости.

— Чего кривишься? — с невеселой улыбкой спросила Шама. — Тебя-то почти неделю поила отваром гиараххи, чтобы кровушки прибывало.

— Неделю? — изумился Алексей.

— Не шуми. — Старуха закончила поить раненого и осторожно уложила на ложе, подбив валик из шерсти под голову.

Закончив возиться с пастухом, Шама рассказала Алексею, как он здесь очутился.

Около недели назад охотники племени басанту подобрали чуть живого окровавленного чужака в десятке миль от Самудра, главного поселения племени. Его доставили в город и передали на попечительство Шаме, местной ценительнице. Она несколько дней боролась за его жизнь, хотя в последнее время у нее было очень много забот. В окрестностях поселилась стая чепако. Неуловимые ночные кровососы всё чаще и чаще стали нападать на селения басанту, убивая и высасывая кровь из скота и людей. Ночью они бесшумно прокрадывались в дома, чтобы вонзить свои острые зубы в тело жертв. В племени царила паника и ужас, поскольку охотники никак не могли уничтожить чепако. Окрестные села опустели, народ стекался к столице, надеясь найти здесь защиту. Но чепако учиняли нападения и на столицу, а верхние пещеры не могли вместить всех желающих.

— Если так будет продолжаться и дальше, то эти твари нас всех изведут, — тихо закончила старуха свой рассказ.

— Откуда взялись эти… — Алексей не запомнил названия ночных животных.

— Чепако, — напомнила старуха. — Разные слухи ходят, но точно никто не знает. Перед тем как они объявились в наших землях, один молодой басанту нарушил покой богов. Этот гордец взобрался на вершину Майе и потревожил священный покой Самахаты. Такого святотатства боги не прощают. Гордец пропал без вести, а в лесах вскоре появились чепако. Теперь только шаманы могут сказать, что нам делать, чтобы боги нас простили. Сегодня вечером Пфир объявит их решение.

— Кто такой Пфир? — спросил Алексей. Он уже понял, что соваться в горы не следует. По крайней мере сейчас.

— Пфир — верховный вождь, — пояснила Шама и внимательно посмотрела на своего пациента.

Потом горестно вздохнула и, наклонившись над ним, понизила голос:

— В последнее время наш главный шаман одержим злыми духами Черных гор. Временами он бывает не в себе и тогда изрекает безумные решения. Вождь принимает их за истинную волю богов. Народ не ропщет, но шепчутся о сумасшествии нашего главного служителя Спящих. Ну, я пойду. Сегодня чепако убили десяток людей из селения Хахи. Есть двое, которые остались в живых, но им тоже нужна моя помощь. А ты лежи.

Старуха тяжело поднялась и, собрав свои манатки, ушла.

Насколько Алексей понял из слов Шамы, те пять самых высоких горных пиков, один из которых он присмотрел для восхождения, считаются у басанту священными обителями богов. И смертным туда подниматься запрещено. Можно, конечно, попробовать тайком пробраться на эту вершину. Но нужно подождать, пока уляжется суматоха с этими… которые напали на него ночью… как же их называла старуха? Ох, совсем котелок перестал варить после «знакомства» с любителями полакомиться чужой кровью. А, чепако. Что же это за твари такие?

Поев принесенной Шамой баранины и неизвестных, но очень сочных и вкусных фруктов, Алексей еще пару часов повалялся в «госпитале», а потом спустился на землю, чтобы немного осмотреться. Навстречу ему то и дело попадались местные жители с лицами, в которых читалась нескрываемая боязнь чего-то. У подножия скального массива с пещерами сейчас стояло много шалашей, еще несколько сооружалось. «Очевидно, беженцы из небольших селений», — решил Алексей.