Николай Чугунов - Per aspera ad astra II B Страница 34

Как ни странно, остальные жители ограничились лишь временной потерей зрения и — что для них было куда хуже — месячной неспособностью лгать. Домам повезло меньше — на тех трех, которые оказались ближе всего к эпицентру, черепичная крыша сплавилась в единый монолит, а уютные садики обратились в пепел. Остальные отделались обгоревшими ставнями и облупившейся краской.

— Что это было? — Гарин, проморгавшись, отвел от глаз тускло светящиеся руки дроида и тут же захотел снова их закрыть. Внешняя стена комнаты попросту отсутствовала, на месте накрытого стола догорали головешки, а стенка за штурманом блестела, как стеклянная.

— Извини, — дроид искусно имитировал вздох сожаления. — Я не рассчитал силу защиты. Но ты остался невредим! Ну, почти…

— Почти — это как? — Гарин оглянулся и вздрогнул — на оплавленной стене точно за ним прорисовался четкий силуэт — гном, зажимающий глаза руками. Теперь он понял, что именно ему показалось странным, помимо пролома на две трети потолка. Стенки, которая отделяла трапезную от спальни, тоже не было — судя по серому пеплу на полу, она сгорела, даже не успев оплавиться.

— Ты ослеп. Но я все исправил!

Гарин оглянулся в поисках чего-нибудь, куда можно сесть, и в итоге уселся прямо на усыпанный угольками пол. Он уже устал удивляться.

— Скажи лучше, чего ты не можешь. Только, умоляю, не надо проверять это на практике!!!

По ощущениям Уланова, солнце должно было давным-давно сесть, но оно, зависнув над самым горизонтом, принялось вновь карабкаться к зениту.

— Тут что, ночи нет? — из костра в серое небо взмыла очередная стайка искр. — Рикард?

Десантник скосил глаза и едва слышно выругался — лицо капитана, несмотря на костер рядом, уже совершенно заиндевело. Глаза Рикарда были закрыты, и разведчик порадовался, что ему не надо закрывать глаза у мертвого. Он искренне ненавидел этот момент — Уланову всегда казалось, что мертвые винят его в том, что десантник позволил им умереть.

— Гро!

Тролль не ответил.

— Гро, мне нужна твоя помощь, — десантник резко обернулся, почувствовав чей-то пристальный взгляд, но на поляне, кроме него, никого не было. — Гро, ты где?

Лес отозвался напряженным молчанием, а ощущение опасности усилилось невероятно.

— Кто здесь? — рука Уланова машинально сжала рукоять палаша, хотя сам десантник отлично понимал — на честный ответ надеяться глупо. Впрочем, на этот раз вышло иначе.

— Ты огорчен, человек, — из кустов напротив выскользнула туманная фигура, словно сотканная из мириадов снежинок. — Но почему? Смерть — естественный конец всего живого…

— Ты кто? — Уланов, перехватив палаш поудобнее, отошел в сторону от трупа — так, чтобы догорающий костер оказался между ним и странным незнакомцем.

— Я тут живу, — тело чудища уплотнилось, теперь оно выглядело вполне материальным, хоть и полупрозрачным. Приглядевшись, десантник заметил, что по лицу незваного гостя текут едва заметные капли — словно он вспотел или… таял. Последний вариант показался разведчику более вероятным — стоило пришельцу провести рукой над костром, как его пальцы укоротились на треть, а угли злобно зашипели, окутавшись паром. — Поэтому это, скорее, мое право — задавать вопросы и требовать ответа. Кто ты?

— Я первый спросил, — буркнул десантник. Он понимал, насколько по-детски это звучит, но сил на что-нибудь более дипломатичное уже не хватало.

— Кто ты? — лицо ледяного человека исказила злобная гримаса, от которой во все стороны поползли мириады трещин. Теперь его лицо было видно намного лучше, и, разглядев его, Уланов по-настоящему испугался.

Действительно, принять это чудовище за что-то мирное мог разве что слепой. Теперь, когда его внешность проявилась в полной мере, только выдержка десантника смогла подавить нараставшую панику.

— Кто ты? — небрежно махнув искалеченной ладонью, монстр моментально отрастил обратно пальцы, на сей раз снабдив их сантиметровыми когтями. — Отвечай быстро!

Сабля канула в снег — Уланов не допускал и мысли, что простое железо сможет противостоять ледяному чудовищу. Пылающая ветка показалась десантнику куда лучшим оружием, и, судя по реакции монстра, так оно и было.

— Я спрашиваю только твое имя, — голова развалилась на две половинки по вертикальной оси. Каждая из полусфер ощерилась мириадами игл, и это еще больше не понравилось разведчику.

— Назад! — импровизированный факел врезался в распахнутую пасть, плавя лед. Чудовище, вздрогнув от боли, захлопнуло ее, прикусив оружие. Уланов, не теряя ни секунды, подхватил из костра еще одну ветку.

— Пошел вон!

Монстр вперил в десантника ненавидящий взгляд доброго десятка глаз.

— Вон, — разведчик взмахнул веткой, осыпав чудовище дождем горящих иголок — Вон!

Ветка прошлась по ледяной физиономии, превратив физиономию монстра из просто уродливой в невыносимо безобразную. Судя по всему, боль была просто невыносимой — монстр даже не попытался увернуться или нанести ответный удар.

— Вон, вон, вон! — у ног десантника росла груда мокрых веток, источавших едкий сизый дым. Чудовище все еще стояло, но с каждым ударом дергалось все слабее, словно огонь изгонял чародейство из его тела, превращая его в обычную воду.

Наконец, когда от монстра осталась только пара ступней, Уланов остановился. Грудь ходила ходуном, спина взмокла от пота, и поначалу десантник даже не сообразил, отчего он больше не чувствует холода.

Лес вокруг лениво горел — все-таки килограммы снега на ветвях изрядно тормозили свежий пожар, но, похоже, глобальный катаклизм был уже не за горами.

— Ах ты, казздмит!!! — на сей раз Уланов не сдержался. Да и мало кто мог сдержаться от нецензурной брани, обнаружив себя в центре зарождающегося лесного пожара. Впрочем, лес за дорогой все еще был нетронут, и десантник решил действовать.

Ликвидация последствий покушения обошлась Гарину почти в полсотни талеров. Как он потом пояснил штурману, этих денег вполне хватило бы, чтобы на год арендовать десяток лавок в самых выгодных местечках столицы. Впрочем, гном заплатил, не торгуясь — он отчаянно хотел сохранить за собой репутацию лояльного подданного, и денег для этого не жалел.

— Такая уйма денег! — причитал Гарин, расхаживая по Игральной — комнате, специально приспособленной для азартных игр, а потому очень хорошо заговоренной от враждебной магии.

— Зато ты жив, — дроид взлетел из мягкого кресла, обитого густо-зеленым плюшем и завис у плоской хрустальной люстры.

— Думаешь, надолго? — гном невесело усмехнулся.