Ольга Золотухина - Танцующая на углях Страница 34

- Холодно, - выразил Роман мои мысли, тоже не с особенным удовольствием оглядываясь по сторонам. Я зябко поёжилась и посильнее запахнула на себе те лохмотья, что мы скромно назвали саваном. - М-да, надеюсь, в нашем православном загробном мире не так... пусто... Пошли, что ли? Может, кого встретим, мне жуть как интересно увидеть настоящие египетские души!

Я молча с ним согласилась и шагнула, скорее подчиняясь по инерции движениям тела, в нужную сторону. Роман оглянулся на меня и тоже сделал шаг. А, сделав второй, заспешил и уже оказался возле особой двери, ведшей в главный зал, когда я только подходила к нему, всё ещё не в силах понять, что мне здесь так не нравится.

- Подожди, - остановила я Романа, прежде чем он протянул руку к рычагу возле двери. Таксист оглянулся на меня с какой-то ленцой в глазах и движениях, видимо, смерть уже начала овладевать и его душой, но это было обычным делом, мне лично было не привыкать, и он привыкнет. - Отойди, - продолжала я раздавать чёткие команды. Роман повиновался, и я смогла заняться скрытым механизмом. Вообще-то для бога его устройство было крайне простым, но так уж получилось, что именно сейчас, когда мне это больше всего необходимо, я не могу просто провести рукой поверх рычага и узнать всю его "подноготную". Поэтому я приняла простое решение первой коснуться его, чтобы не подвергать Романову душу опасности.

Механизм дрогнул, но поддался без всяких посторонних звуков. Дверь отошла в сторону, и я ступила на платформу, ведущую к лестнице вниз. Первым же и вполне естественным порывом было посмотреть влево, где по идее должен был находиться Анубис, встречающий души после моего поцелуя. Его там не было. Зато статуя одной из богинь-охранниц (честно говоря, привезла её сюда я, позаимствовав в чьей-то гробнице только на основании того, что она мне понравилась; Осирис долго противился моему предложению "оживить интерьер", и всё же мне удалось его уговорить при естественном содействии Исиды, которую он любит безумно) была повалена на пол и деформирована, кажется, у неё отвалилась рука, мне было по-прежнему очень плохо видно. Люди! Бе-е...

- Ну, что там? - высунулся в поле моего зрения Роман. Я пожала плечами:

- Вандализм налицо - рушат статуи, - меланхолично откликнулась я и прошла дальше, к вырезанным из цельного куска золота, ступеням. Внизу была главная зала. В центре стояли огромные весы, полукругом с дальней стороны окружённые бассейном. На одну чашу весов ложилось сердце человека, а на другую садилась Маат или, в случае её отсутствия, ложилось страусиное перо. Если чаша оставалась в равновесии, то человек при жизни был хорошим, а если было хоть немного наоборот, его душу безжалостно разжёвывало вечно живущее в бассейне существо с телом льва и головой крокодила. Мы все звали его Мэр, что значит "мотыга", и очень его жалели, так как бедняжке иногда приходилось есть такое-е!.. У дальней стены стоял трон Осириса, где бог вершил так называемый суд над душами, а позади него вечно находилась его обожаемая Исида. Вот действительно Великая богиня, с большой, даже громадной буквы, потому что это настоящая женщина - так любить мужа, причём иметь такое терпение дано не каждой, она должна была стать для нас примером, её любили все, я за этим лично следила...

- А где все? - вывел меня из состояния задумчивости несколько бесцветный голос Романа, и я с ним согласилась: такого запустения, которое было здесь сейчас, я ещё не видела... Я шагнула с лестницы, и под моей сандалией что-то жалобно хрустнуло. По звуку я узнала стекло, и тут же мне на глаза попались поваленные кое-как, даже погнутые и поломанные треножники, разбитые стёкла, обеспечивавшие освещение. Лишь в некоторых не перевернувшихся чашах ещё теплился огонёк, и он был единственным светом в этом помещении, помогавшим увидеть иероглифы и рисунки на стенах... Неужели мы опоздали?

- Слушай, мне здесь не нравится. Напоминает вольную интерпретацию на тему "приходил Серёжка, поиграли мы немножко", только в египетском стиле, - заворчал у меня над ухом Роман, и я задумчиво кивнула, особо не вслушиваясь. - И вообще, даже как-то неприлично, мы вроде бы пришли сражаться за твою божественность, в крайнем случае, в гости, а тут как после Мамаева побоища... Где ваше хвалёное гостеприимство? Может, тут вообще никого нет? Как ты думаешь?

- Мне приятно, что ты наконец-то дал себе объективную оценку, слово "никто" звучало как музыка, - невесело заявила я. - Вот только...

- Что? - подавляя зевок, поинтересовался Роман. Я молча потыкала пальцем в воздух за его спиной:

- Ты действительно уверен, что здесь, кроме меня, конечно, находишься только ты?

Зевок так и замер на стадии открытого рта, дальше челюсть не двигалась. Почерневшая вода в бассейне Мэр у поверхности пошла кругами, потом забурлила, и под конец оттуда начали один за другим выходить призрачные субстанции, отдалённо очертаниями напоминавшие людей, одетые в длинные рубахи из одного куска материи с прорезью только для горла.

- Ой, мама! - неожиданно, наверное, даже для самого себя вскрикнул Роман и полез за пистолетом. Жалко, что в царство мёртвых нельзя было взять с собой земного оружия. Поняв это, таксист как-то разом сник, скривив губы. А потом, видимо, сообразил, что уже и так мёртв, дальше некуда, и несколько воспрянул духом. "Несколько" потому что быть мёртвым особого удовольствия тоже как-то не доставляло.

- Не спеши, - вяло успокоила его я, мысленно готовясь к продолжению действа, и оказалась права.

Души выползли наружу из бассейна, чёрная плёнка с них сползла, оголяя пепельный цвет их субстанций, после чего они по порядку встали напротив трона, по обе стороны от него, если быть точнее, и замерли. Роман почувствовал новый прилив сил и тоже выпрямился, делая вид, что это не он испугался, а это был тактический манёвр, удачно завершившийся. Да, пожалуй, он прав. А меж тем воздух над троном сгустился, и в нём самом материализовался из сероватых всполохов сам... величественный бог Осирис! Вот уж кого увидеть ну никак не ожидала! Как это он? Я имею в виду, что он делает в этом загоне для рабов?! Неужели нельзя было прибраться, хотя бы относительно?! И, кроме того, как он вообще позволил всё это тут устроить?! Куда Исида смотрит?! Я только собралась обрушиться на него всеми этими вопросами, когда под сводами залы загрохотал его не с чем не сравнимый голос:

- Склонитесь пред величайшим из владык всего подземного, если вы не жалкие невежды, которые не знавали никогда даже имени Осириса, царя мёртвых! Склонитесь, чтобы я видел ваше почтение и тогда смог мудростью своей рассудить вас по правде и справедливости.

- Он всегда был хвастун, - буркнула я.