Бездомный в другом мире (СИ) - Шамин Игорь Страница 35

Сытый ужин нас всех разморил. Выпили остаток чая. Подготовили запас дров. Разместили палатки вблизи огня. Ночь обещала быть холодной. К слову, палатки были двухместные. И их было всего две.

Повисло молчание. Застыли и мы. Гном с дварфом переглянулись. Затем перевели взгляд на кошкодевочку, которая возвращалась с дежурства. Ситуация стала ясна без слов. Наша сплоченность дала трещину. Теперь каждый был сам за себя.

— Олаф, твоя очередь. Пока все чисто, не считая сов и мелкой живности. Ничего, что сочилось бы слизью и имело кровожадный вид, — заключила Кэтрин.

Она подошла к палатке, аккуратно откинула плотный брезент. Нагнулась, медленно сняла обувь и, вильнув бедрами, проскользнула внутрь. Сгорая от неловкости, я отвернулся. Другие зрители не последовали моему примеру. Вместо этого дварф и гном уставились на палатку. Их глаза стали круглыми. Казалось, что вот-вот и слюна потечет из разинутых ртов. Почувствовав мой взгляд, они отмерли. Мужчины, они и в лесу мужчины.

— Давай, заступай на дежурство, — подгонял Талдор.

Олаф осклабился и исчез в темноте. Мы с Талдором посмотрели друг на друга. Перед нами были две палатки, в одной из которых находилась красивая девушка, а во вторую позже завалится неотесанный гном. Выбор был очевиден и без фиолетового стиля.

Талдор пригнулся, устремившись в занятую палатку, но хоть я и не отличался ловкостью, но оказался проворнее дварфа. Обойдя его, юркнул во внутрь, потянув за собой брезент. Раздался глубокий вздох. Талдор мялся снаружи и, судя по нецензурной брани, кинутой шепотом, жутко негодовал. Вкус победы был на редкость приятным. Вознаграждение не заставило себя ждать.

Я уловил слабое сопение в углу палатки. Кэтрин успела заснуть. Она лежала ко мне спиной, но я хорошо ее видел, несмотря на разлитую темень. Свет костра падал на палатку, открывая нечеткие контуры женского тела.

Ее личико очаровательно выглядывало из-под короткого спальника. Она небрежно накинула его на себя, не забираясь полностью. Спальник успел сползти, обнажив пышные формы. Опущенные вниз ушки слегка подрагивали. Когда она спала, то казалась еще прекраснее, чем обычно. Отвести взгляд было практически невозможно. Крупные бедра соблазнительно выдавались в обтягивающих штанах. Плясало пламя костра на гладких плечах. Вспомнилась красота Сильфии. В ушах звенел плеск протекавшей воды, омывающей худенькие ножки, а перед глазами играли тени на моей спутнице. Хрупкая эльфийка и милая кошкодевочка распаляли воображение. Я густо покраснел.

Кэтрин тихо застонала и повернулась ко мне. Проснувшись, она раскрыла карие глаза. Поднялись мохнатые ушки. Белые зубки блеснули в улыбке.

— Пора? — сонно спросила девушка.

— Что? — растерялся, отводя взгляд.

Кэтрин небрежно откинула спальник. Сердце выскакивало из тесной груди. Я готов был поменяться с Талдором. Гном пугал меня меньше, чем создавшаяся ситуация.

— Продолжать путь, — добавила она, приподнимаясь на локтях.

Ее спутанные рыжие волосы прядями легли на лицо. На щеке виднелся отпечаток ладони. Обомлев, я растерял все слова.

Спокойно, это же девушка из твоего отряда! Такие, как известно, пола не имеют. Нельзя давать чувствам повелевать разумом.

— Нет, что ты. Мы только ложимся! Просто, палатки всего две и вот…

Ушки опустились и тотчас взлетели. Освобождая место, девушка улыбнулась. Она вновь отодвинулась к краю, подтянув спальник. Прижав его к себе, Кэтрин стала еще беззащитней. Ангельская невинность, воплощенная в кротости.

— Конечно, все в порядке. Ложись рядом, — заверила она еле слышно.

— Обещаю не мешать, — сказал ей, продвигаясь ближе.

Сняв доспехи, я лег на бок. Отвернулся. Было крайне неловко разделять ночлег с девушкой, еще и спина к спине. Места было немного, палатка хорошо сохраняла тепло. В полумраке слышалось наше дыхание. То ли в палатке становилось горячее, то ли я опять заболевал.

— Мне жарко, ты не против, если я, — сказала девушка шепотом, робко добавив, — разденусь?

Мог ли хоть кто-то на моем месте ответить отказом? Вопрос скорее риторический. Я согласился. Ущипнув себя, убедился, что нахожусь не во сне.

Кэтрин заерзала. Я чувствовал, как сначала ее руки опустились ниже, а затем поднялись на самый верх. Судя по звукам, спальник откинули в угол палатки. Затем все стихло, до тех пор, пока сквозь легкую рубаху я не почувствовал ее оголенной. Теперь жарко стало мне. Пот выступил не только на ладонях.

— Так намного лучше, спасибо. Плохо сплю, если тело не дышит, — поблагодарила она, улыбнувшись в ночи. Последняя фраза вышла мягче. Только сейчас я заметил, какой же притягательный у нее голос. Под него хотелось не только засыпать, но и жить — безмятежно, спокойно.

Я улыбнулся в ответ. Не зная куда себя деть, а главное весь ворох мыслей, пытался отвлечься. Весьма безуспешно. В голову лезли пикантные образы. Для полного счастья не хватало закрепить их реальностью. А нужно всего-то набраться смелости, отбросить смущение. Властно посмотреть в волнующие карие глаза. Одарить комплиментом, пока она не успела опомниться. Сработать на опережение, направляя настрой в нужное русло.

Задумавшись, сам не заметил, как в мечтах добрался до свадьбы. Вот всегда так со мной, стоит симпатичной девушке заговорить, как я уже строю совместные планы на будущее. А она могла просто спросить дорогу! Это, кстати, реальный случай. В тот раз я запутался в словах и, притворившись иностранцем, молча обошел девушку стороной. Проблема решилась сама собой, когда я оказался без гроша в кармане на улице. Ко мне вообще никто не подходил, все старались держаться подальше.

В итоге я ничего не сказал, и даже не сделал. Неподвижно лежал, пока не уловил по ровному течению дыхания Кэтрин, что она вновь уснула. И не боится же, спать рядом с незнакомцем! Только недавно, волею случая, вступили в отряд, а сегодня уже в одной палатке. Пусть я и спас ей жизнь…

Мелькнула шальная мысль, что раз она уснула, то…

Нет, слишком подло. Не все такие понимающие как Сильфия! Рано или поздно нарвусь на неприятности…

Тут я услышал какие-то звуки. Они не были зловещими, но, как и любые звуки, раздающиеся в ночи — наводили ужас. Прислушавшись, я различил стройную мелодию. Это Олаф напевал мотив неизвестной песни. Негромкий бас меня покорил. Иногда из его рта выскальзывало короткое слово, вновь утопая в тональности. Ничего себе, творческая натура! По виду и не скажешь, что гном у нас — романтик! Музыка усыпляла, окутывая мягкими нотами.

Для полноты ощущений не хватало гитары. В детстве, мы с родителями часто выбирались за город. Также расставляли палатки, разжигали огонь. Чокались кружками с горячим чаем. Разлетался аромат жареного мяса. Вспыхивали искры костра. Лились долгие разговоры.

Теперь то же: деревья, лес, палатки и костер. Но уже не туристический слет, а военный поход. И вместо родителей персонажи из книжек, которыми зачитывался перед сном. Отныне все изменилось. Изменился я сам.

Гном действовал на меня успокаивающе. Словно колыбельная, которую в детстве пели, когда я не мог заснуть. Тогда мне казалось, что на стенах пляшут коварные тени, норовившие цапнуть за ногу. Кто бы мог представить, что через двадцать с лишним лет я буду лежать в палатке с кошкодевочкой, пока меня сторожит гном? С такими историями прямой путь в клинику. А ведь теперь это моя реальность. Реальность другого мира, в котором я волей-неволей и сам становился другим.

На рассвете обязательно спрошу, что за песню пел гном. Попрошу повторить.

Плавно проваливаясь в сон, спиной чувствовал мягкое дыхание Кэтрин. До моего слуха долетало потрескивание дров. И теперь так будет проходить каждая ночь? Не избежать неловких ситуаций: прикосновений, взглядов, разговоров полушепотом. Эмоциональная разрядка после напряженных сражений. Талдор с Олафом будут вне себя от зависти. Больше мотивации к победам, чтобы вместе с Кэтрин вернуться в остывшую палатку и нагреть общим дыханием. Все меня в ней сводило с ума. Особенно кошачьи ушки, так мило подрагивающие…