Галина Краснова - Дитя Вселенной Страница 35

За пять часов я залечила все свои раны? Или мне помогли местные лекари? Я крепко задумалась, но когда собралась спросить, то вспомнила, что Арт рассказывал о переменах, происходящих со Стражниками после ритуала. Среди прочего была названа ускоренная регенерация. Не такая сильная и быстрая, как у самого Избранного, но все же. Значит, пока я спала, мой организм сам себя вылечил. Что ж, это по крайней мере объясняет причину моего жуткого голода. Ускоренное восстановление поврежденных тканей требует огромного количества энергии. А жировых запасов у меня и так было немного.

— Слушай, Инит, а где здесь можно раздобыть еду? И где Арт?

Он рассмеялся. Даже за живот схватился, так я его рассмешила. Вот бы еще понять чем именно.

— Ты настоящий воин, Альтера. Подралась, напилась, поспала, а значит пора и поесть? И потом по второму кругу. Артур пирует в Доме Воинов. Поесть там тоже можно. Спускайся, провожу.

До места мы добирались очень долго, хотя пройти надо было не более двух сотен метров. Но на каждом шагу мы останавливались, так как все встреченные нами тролли непременно хотели пожать мне руку и похлопать по плечу.

Войдя, наконец, в пиршественную залу, я увидела великое множество столов, заполненных блюдами с едой. Повсюду валялись храпящие тела пьяных троллей, но за самым дальним и большим столом до сих пор пировали Вождь, Старейшины, Шаман и Артур. Крепкие ребята, если не алкоголики, конечно.

— А, дочь Альтера, проходи, присоединяйся к нам.

Вождь, судя по заплетающемуся языку, уже основательно пьян, но отказываться я не стала, так как живот уже своим рыком угрожал сгрызть позвоночник. Быстро пробежав весь путь до главного стола, я уселась на свободный стул и стала пихать себе в рот все то, что хотя бы внешне выглядело съедобным. Все смотрели на меня такими ошарашенными глазами, что я чуть не подавилась.

— Аля, ты ешь так, будто не ела сорок дней, а эта последняя трапеза перед повторным заходом на такую же голодовку.

Я поспешно прожевала то, что уже запихала в рот. Запив это изрядной порцией яблочного сидра, почувствовала себя намного лучше. Живот заткнулся, занятый перевариванием ударной дозы мяса со специями.

— Кто знает когда меня еще накормят? И кто знает, какие испытания меня ждут на пути к осколку? А фибры моей души подсказывают, что испытания будут посерьезней, чем банальная драка с безмозглым быком.

Инит довольно хрюкнул, утвердив меня в предположении об отсутствии братской любви к тому, кого я вчера победила. А вот шамана явно заинтересовало незнакомое слово.

— Жабры?

— Фибры.

— Это такой орган у людей? А ты мне его покажешь, дочь Вождя, воин племени?

— Мда, пусть будут жабры, главное чтоб цели достичь. Где и когда я смогу получить осколок?

Вождь и Старейшины мгновенно протрезвели. Взглянув на Арта, я увидела его округлившиеся глаза и отпавшую челюсть и поняла, что дело плохо. Ответил мне Шаман.

— Осколок хранится в Священной Пещере. И охраняет его могучий бог. Вы, Маги, зовете его Гефестом. Мы зовем его Кузнецом. Мы можем проводить вас ко входу в пещеру, но не дальше. Мы не ходим туда.

— Аля, расскажи об этом Гефесте.

Я задумалась, вспоминая не столько школьные лекции о войне между богами и магами, сколько легенды древней Греции, так как греки пошли от ссыльных из Долины богослужителей и принесли на Землю веру в богов, живущих на Олимпе. Они знали о своих богах больше, чем кто-либо другой, А Маги совершили ошибку, посчитав, что в силах справиться с богами. В общем тогда все закончилось очень плохо. Магам удалось убить мойр, богинь судьбы, избавив таким образом людей от рока и судьбы, но теперь боги и Маги ненавидят друг друга. Особенно после того, как маги разворотили первоначальный Олимп и оттеснили наглых богов в менее гостеприимный мир. Стычки с ними еще происходят в некоторых мирах. Хотя и без ожесточения. Основные силы и тех и других направлены на восстановление связи между мирами Паутины. К тому же в некоторых слабозаселенных мирах завелись создания Хаоса, о которых нам не желал рассказывать даже Мэрлин. Да еще эти проклятые Отступника, да сгниет весь их род до десятого колена.

— Гефест, он же Вулкан для римлян. Как звали его славяне, я не помню. Да и Маги в основном пользуются греческими именами. Сын Зевса Громовержца. Бог огня. Бог-кузнец. Есть жена, богиня Харита, богиня грации и красоты. О нем мало что известно, так как обычно он в конфликты не ввязывался. В общем, все что я знаю о нем, это то, что он ковал молнии для Зевса, выстроил замок для своего отца на Олимпе. Ну еще, что он с матерью не ладил, так как родился слабым и хромым, из-за чего она его с Олимпа бросила. Он ее уже простил. Еще у него был друг Прометей, которого он по приказу Зевса приковал к скале.

Мы задумались. С одной стороны понятно, что первым он на нас вряд ли кинется. А с другой стороны, если такой бог-кузнец хоть раз ударит своей правой, то уже ничто не спасет. Кроме вмешательства другого бога.

— Ладно, Арт. Выбора у меня нет — я должна идти. А ты лучше останься здесь.

— Ну уж нет. Я поклялся тебя защищать. Я пойду с тобой.

Его взгляд мог бы превратить меня в кучку пепла, если бы он был Магом. Но вот тут наконец нашла коса на камень.

— Арт, ты единственный наследник трона, я не могу тобой рисковать.

— А я не могу рисковать тобой. Все. Вопрос решен. Либо мы рискуем вместе, либо никто. Понятно?

Вскочив из-за стола, он подбежал ко мне и навис горой, давая понять, что если я не возьму его с собой, то сама останусь здесь. И не обязательно в целом виде.

— Ладно. Эту фразу я тебе еще припомню, когда ты попытаешься ввязаться в приключение без меня.

Глава 13

К обидам горьким собственной персоны

Не призывать участье добрых душ.

Жить, как живешь, своей страдой бессонной,-

Взялся за гуж — не говори: не гуж

С маниакальным упорством пробираясь вперед по узкому лазу, я впервые поняла, что значит слово «клаустрофобия». Просторный туннель, которым начиналась пещера уже давно превратился в туннель, по которому можно пробираться только ползком на коленях. А еще меня смущал тот факт, что Арт пыхтит сзади. А значит когда он поднимает голову, то видит мою… скажем так, корму. А это меня жутко нервирует. Хотя, кто знает, может ему и нравится…

— Нравится, нравится. У тебя замечательная корма, а теперь прибавь темп, а то мы задохнемся в этой трубе.

Я аж подавилась от возмущения. Но темп все же прибавила, так как мне и самой стало нахватать воздуха. Более того, стало намного жарче, что не добавило уверенности.