Иар Эльтеррус - Три дороги во Тьму. Изменение Страница 35

При всеобщем ошеломленном молчании древний покинул зал. Люди еще нескоро обрели дар речи. Никогда… Никогда до сих пор дзенны ни о чем не просили людей. А тут… «Мы будем благодарны, если…» Обычно это люди благодарили их за обучение.

Ромка мгновенно стал знаменит. Человек, за полгода с издевательской легкостью изучивший дзенн–анн! Лучшие лингвисты изучали его десятилетиями, но знали лишь малую часть… Да что говорить, прошедшие обучение у дзеннов знали язык хуже, чем этот тринадцатилетний мальчишка. А уж сколько всяких ехидных слов высказали в адрес лингвистов и языковедов… Пресса только об этом и писала, издеваясь над беднягами, как могла.

Так Ромка, неожиданно для себя, попал на Станцию, куда вовсе не стремился. С тех пор прошло пять лет.

Вспоминая все это, Роман понимал, как ему повезло. Не появись тогда в институте лингвистики дзенн, мальчишку бы просто обсмеяли, а потом выставили за дверь, как нашкодившего кутенка. Подрасти, мол, сперва, а потом уже учи. Странно все–таки, что люди до него не замечали определенную закономерность в символах дзенн–анн. Он–то эту закономерность заметил почти сразу, и именно она помогла разобраться в остальном. В некотором смысле дзенн–анн был даже проще многих земных языков. Но, не заметив этой простоты, его стали усложнять до невозможности. Вот и получилось, что приходилось заучивать порой по сотне значений на один символ, хотя язык ведь вовсе не иероглифический. Зачем и кому это понадобилось?

Роман осторожно подошел к двери.

— Разрешите, учитель?

— Заходи, человек. — Юноша до сих пор не мог понять, почему дзенны во время занятий никогда не обращались к людям по именам. Конечно, они занимались с каждым по отдельности, помнили о своем подопечном все до мелочей, но все же… По имени не называли. Это удивляло, тем более что во всем остальном они следовали правилам землян.

Роман осторожно прошел в центр комнаты и опустился на небольшой ковер, скрестив ноги. Учитель сидел напротив, изогнув ноги так, что, будь он человеком, у него не осталось бы ни одной целой косточки. Вообще, дзенны были высокими по сравнению с людьми, к тому же имели не одну пару рук, а две. На округлой морде Учителя было обычное насмешливое выражение, верхняя пара глаз прикрыта, нижняя внимательно смотрела на землянина. В каждой из четырех рук он держал какие–то предметы, которых Роману еще ни разу не доводилось видеть.

— У тебя есть вопросы? — неожиданно спросил дзенн, открывая глаза.

Роман замялся.

— Учитель, я давно хотел спросить. Что вы получаете от нашей учебы? Вы же даете нам знания… Почему? Ведь мы вполне можем стать вашими соперниками.

— Ты не понял, человек. Мы не даем вам знания. Мы не ваши волшебники из сказок. Знания надо заслужить.

— Но… — растерялся юноша.

— Ты хочешь сказать, что многие из тех, кто прошел обучение у нас, сделали открытия, прославились как ученые и конструкторы, — усмехнулся Учитель.

Впервые за все время обучения дзенн перебил его. Да не один раз, а два. Необычно. Очень необычно. Они всегда давали собеседнику возможность высказаться, задать вопрос полностью, а только потом говорили сами. Юноша задумался, внимательно перебирая все, что помнил о своем обучении. А ведь древний прав… Никогда ни о чем не было дано точной информации. Ни разу. Никогда не было сказано ни о чем, что это так и только так, что иначе и быть не может. Всегда предлагалось находить собственные ответы на собственные же вопросы. Его учили выходить за рамки, никогда не принимать ничего на веру. Только сейчас Роман осознал это и изумился, как он раньше не понимал этой простой истины.

— Верно, Учитель, — кивнул юноша.

— Тогда вспомни, что еще больше было тех, кто ничего не открыл, ничего не изобрел. Мы не даем вам знаний, — повторил дзенн. — Мы просто помогаем искать путь. Вы, люди, странный народ. Для нас странный. Даже непонятный. Вы каким–то образом способны одновременно служить и Свету, и Тьме, и Равновесию. Может, именно поэтому вы уцелели, будучи одинокими. Мы так не можем. И в этом наша беда…

Учитель замолчал. Роман тоже молчал, вспоминая его рассказы. По ним выходило, что раньше древние жили на одной планете, где существовали еще две расы. Дзенны служили Тьме, эльфы — Свету, а драконы — Равновесию. Когда Роман услышал об этом впервые, он просто не поверил.

— Не веришь? — спросил тогда Учитель. — А почему? Или ты считаешь, что на Земле понятия «дракон» и «эльф» появились случайно? В мире нет ничего случайного, человек. Любая случайность — это всего лишь еще не понятая вами закономерность.

Роман смутился, но все равно остался при своем мнении, и воспринял рассказ дзенна как легенду. Слишком уж глупым и сказочным получалось совпадение. Постепенно он привык не принимать на веру ничего и никогда, привык сомневаться в самых непреложных, казалось бы, вещах. Однако многое походило на правду. Например, рассказ о том, как древние с помощью магии осваивали космос, и как неожиданно прервалась связь с их родным миром, даже лучшие навигаторы не смогли найти дорогу домой. Как будто планета Танр просто исчезла из этой Вселенной…

— Мы до сих пор не знаем, что там случилось, и почему мы не можем найти дороги туда. Мы потеряли Свет и Равновесие. Да, только Тьма дает развитие, но это развитие неправильно, оно не охватывает всего многообразия мира.

— Но вы живете и так неплохо, — попробовал возразить Роман.

— Что ты знаешь, человек? — печально вздохнул дзенн. — Утратив связь, мы едва не погибли. Мы нашли в себе силы удержаться на краю пропасти, но ценой страшной трагедии. У нас началась гражданская война. Страшная. Только чудом мы тогда спаслись. Нет ничего хуже.

— Да, — сочувственно покивал Роман. — У нас тоже были гражданские войны. Наверное, много погибло?

— Много, человек. Трое дзенн погибло тогда.

— Много… — ошарашено кивнул Роман, вспоминая о миллионах, погибших в гражданских войнах землян.

— Ты не понимаешь, человек. Никогда… Никогда до того ни один разумный не погибал от руки дзенн. Тем более, мы никогда не убивали друг друга. А теперь… Теперь мы вынуждены содержать боевые корабли. Потеряв свою целостность, мы вынуждены нести эту ношу. И это страшная для нас ноша. Стань старше, и ты, возможно, поймешь.

Роман действительно тогда мало что понял. Только почувствовал страдание существа, которое стало его Учителем.

Учеба проходила довольно странно. Учитель ничего не объяснял, ни на чем не настаивал. Он просто рассказывал, а потом слушал вопросы. После таких бесед Роман сам бежал в библиотеку, чтобы проверить то или иное утверждение Учителя, или подготовить лучший аргумент в родившемся споре. Дзенн не уклонялся от споров. Наоборот, настаивал на том, чтобы Роман высказал свое мнение по проблеме и аргументировал его. А затем, словно издеваясь, с легкостью разбивал все приведенные аргументы. Роман только чесал голову, соглашаясь с мнением учителя. Но тот уже поддерживал точку зрения, которую юноша высказывал раньше, и находил доказательства, которые в свое время пропустил сам Роман, и которые опровергали все, что говорил Учитель.