Оксана Панкеева - О пользе проклятий Страница 35

Принц огляделся, пододвинул поближе стул и осторожно присел на него, как бы пробуя на прочность. Потом сокрушенно взглянул на Кантора и протянул здоровенную ладонь.

– Элмар, – представился он. Без титулов.

– Диего, – ответил Кантор, пожимая лапищу, которая чуть не вышибла ему мозги.

– Ты уж прости, – снова вздохнул его высочество, сконфуженно потупясь. – Я не знал. Мы там невесть что подумали…

– Почему вы сразу же решили, что я сволочь и подонок, накачал девушку наркотиками и изнасиловал? – спросил Кантор, не удержавшись, чтобы не выплеснуть хотя бы частично свою обиду на их беспочвенные подозрения. – Почему вам кажется, что от мистралийцев нельзя ждать ничего хорошего? Почему не пришло в голову что-нибудь более… человеческое? Например, что я ей действительно понравился, и… ну в самом деле, я что, не могу понравиться девушке?

– Даже не знаю, – развел руками Элмар. – Как наколдовал кто. Мы ведь все Ольгу любим, вот и переполошились… У всех сразу же мозги перекосило, не можем понять, что случилось… А тут еще Азиль говорит, что она свою белую занавесь потеряла… А соседи кричат, что приходил ты… Вот мы и подумали, что ты ее… обидел.

– Какую белую занавесь? – устало спросил Кантор, пытаясь разобраться в путаных объяснениях его высочества.

– Это Азиль так видит, – пояснил тот. – Девственность, проще говоря.

– А, понятно… – Кантор прикрыл глаза, чтобы собеседник не видел их выражения.

«Пенек же ты безголовый, – сказал внутренний голос. – Ты что, сам не мог почувствовать?»

«Сам ты пенек, – обиделся Кантор. – Нечего было меня на всякие непотребства толкать. Конечно, не мог. Я уже забыл, что это такое. И вообще, по ее поведению трудно было предположить…»

«Пить надо было меньше, – не унимался голос. – И наркотики не жрать. Скотина пьяная».

«От скотины слышу, – огрызнулся Кантор. – Умный какой нашелся. А ты где был в это время?»

Голос заткнулся. Видимо, ответить ему было нечего.

– Как она там? – спросил Кантор, не открывая глаз.

– Лучше, чем ты, – кратко оценил ситуацию Элмар. – Вспомнил что-нибудь?

– Кое-что. Она на меня обиделась?

– За что?

– Не знаю… в общем, было за что. Например, за то, что ушел вот так…

– А чего же ты ушел «вот так»? Надо было не «вот так», а поговорить по-людски. И не стенать, что ты не должен был. Знаешь, как ее это задело? Ну, проспался ты утром, рассмотрел, что она не девушка твоей мечты, хоть промолчал бы, – укоризненно заметил Элмар. – Что за свинство – высказывать женщине, что ты жалеешь о проведенной с ней ночи. Уж какая бы она там ни была…

Кантор открыл глаза и недоуменно посмотрел на собеседника.

– Она так меня поняла? Я же не в том смысле! Вовсе она мне не разонравилась наутро, и ночь была… тоже… До сих пор, как вспомню, у меня вставать начинает, несмотря на мое состояние. Я имел в виду совсем другое…

– Так поговори с ней, и объясните друг другу, кто что имел в виду. А то так и разойдетесь в обидах и сожалениях. Встретьтесь и поговорите сами, чтобы мы с Жаком не бегали между вами, как почтовые голуби. Встать можешь? Я бы тебе помог дойти до второго этажа.

– Не могу, – признался Кантор. – Даже сижу с большим трудом, сразу голова кружится. Душевный ты человек, Элмар. Щедрый. Уж одарил от души.

– Странно, – сокрушенно вздохнул Элмар. – Почему же все-таки с Жаком ничего подобного не было?

– А ты что, и его тоже бил? Тоже по ошибке или это у тебя такая манера знакомиться? – Кантор потер занывший затылок.

– Да не то чтобы по ошибке… В общем, потом тоже извинялся, – виновато вздохнул принц. – Так что, сказать Ольге, чтобы к тебе пришла?

– А она захочет?

– Она и сейчас хочет. Просто стесняется.

– Пусть приходит. Я хочу ее увидеть, мне нужно с ней поговорить… объяснить… но ты же видишь… – Мистралиец беспомощно развел руками.

– Хорошо, я ей скажу. – Элмар внимательно посмотрел на Кантора и добавил: – Но если ты ее еще чем-нибудь обидишь, я тебе точно мозги вышибу.

Кантор улыбнулся:

– Только если, как в прошлый раз, нападешь сзади и без предупреждения. А то я увернусь, и у тебя будут серьезные проблемы.

Его высочество густо покраснел, будучи уличен в недостойном и неподобающем, и проворчал:

– Так уж и будут…

– Вполне. Без оружия я и с такими справлялся. Главное, не подставиться, а в остальном мы вполне можем потягаться. Я тебе как-нибудь покажу, ты поймешь.

– Да? – сразу заинтересовался Элмар. – А в чем дело? В технике?

– И в технике тоже. Может, встретимся, когда у меня будет свободное время. Тебе понравится. Ты все еще интересуешься боевыми приемами? Или совсем воинское дело забросил?

– Как это можно забросить! – разгорелись глаза героя. – Ты представляешь себе, во что я превращусь, если заброшу тренировки?

– Не очень, – засмеялся Кантор. – Но я понял, что ты имеешь в виду.

– Тогда до встречи.

Они снова обменялись рукопожатием, Элмар направился к выходу. Уже у двери он остановился и обернулся.

– А насчет фанги, так, между нами, воинами… – сказал он. – Бросай это гиблое дело, пока не поздно. А то представляешь, во что ты превратишься? И очень скоро.

– У меня это не всерьез, – опустил глаза Кантор. Не хватало, чтобы ему еще здесь морали читали! Как будто нагоняя от командира недостаточно!

– У всех поначалу не всерьез. А потом проходит год-полтора, и вдруг видишь, что ты уже не воин, а мешок с дерьмом, и сам не заметил, как это вышло.

Кантор заинтересованно поднял глаза:

– А у тебя так было?

– За кого ты меня принимаешь? Конечно, не было. Но видел я подобное достаточно.

– Думаешь, я не видел?

– Не знаю. Ты не маленький, чтобы учить тебя жить и читать проповеди. Я сказал, что думаю. Твое дело.

– Спасибо, – устало кивнул Кантор. – Я понимаю.

Утром пришла Стелла, сообщила, что встречи с Кантором с нетерпением ожидает Амарго, что он зол, как голодный дракон, и грозится спустить с Кантора штаны и отходить ремнем. Это радовало. Если бы Амарго грозился сделать что-то более реальное, было бы хуже. А так, возможно, дело ограничится устным разносом и очередным обещанием больше так не делать. Затем доктор посмотрела, как заживает шов на затылке, сменила повязку и напоследок проехалась насчет горячих мистралийских парней, сующих свои органы размножения куда ни попадя, а ей потом приходится возиться с их разбитыми головами, которые совершенно не соображают, что делают, и вообще с трудом верится, что в них есть мозги. Кантор с трудом сдержался, чтобы не ответить. Доктор Кинг была невыносима в общении, особенно с мужчинами, и Кантор часто удивлялся, как Амарго ее терпит. Впрочем, с Амарго она была вежливее, чем с другими.