Алан Аюпов - Саньяси Страница 35

"Что за имя такое: Светлада? Надо будет в справочниках посмотреть", — Подумал я. Подошла Засиль, сменила блюда и всё так же молча удалилась.

— Замечательно! — Сказал моряк, — Респект!

— А напрягаться зачем? Это паразитное напряжение. От него один остеохондроз развивается. — Заценила графиня Светленова, старательно что-то записывая в грязно-бурого цвета тетрадку.

— Пытался ли я когда-нибудь к себе придираться по детски? Всю жизнь ковыряюсь, до сих пор не могу сказать, где пролегла граница между детством и взрослостью. — Задумчиво сказал седой. — Вам не надо — Вы и не спрашивайте, кто неволит??? А мне всё хочется понять за оставшееся до смерти время, по возможности, разумеется.

— А зачем? А что такое понять? А сколько до смерти осталось? А что после смерти? А что такое смерть? А зачем смерть? А зачем понять именно до смерти? А зачем всё? А что такое всё? Вот если вы хоть это поймёте до смерти, не станете ли вы Буддой? или каким-нибудь очередным миссией? — Прохрипел прокуренным голосом моряк, пытаясь вытащить из кармана брюк застрявшую там трубку.

— Из всей этой лихорадочной цепочки мне больше всего нравится вопрос "а что такое "всё"?" — Сообщила графиня Светленова, пряча записи в сумочку явно из крокодиловой кожи, покоящуюся на её коленях.

— Устойчиво наблюдаю нежелание какого-либо самоанализа в данном направлении, а наоборот — голову в песок. Но под ногами-то, как известно, бетон! — Сказал седой, наполняя свою рюмку.

— Я то, конечно, сам дурак и баобабов в своём глазу не вижу, так что мои замечания, боюсь, покатятся по бетону. — Немного раздражённо сообщил моряк.

— Как писал Козьма Прутков: "Бросая камешки вводу, смотри на круги, от них расходящиеся, чтобы это не было пустою забавою". Если не один к одному, то близко к тексту. — Процитировал седой.

— А смысл жизни не иначе как производная от идейности?.. — Спросил граф заговорщиским шёпотом.

Тут лохматый субъектподнял голову, посмотрел на сидящего перед ним седого и, резко выпрямившись, принялся вертеть головой, кого-то выискивая. Наконец его взгляд упёрся в графиню Светленову.

— Вы, мадам, — произнёс он ясным, совершенно трезвым голосом, — ещё ответите за свои злодеяния.

— Что вы такое говорите? — Воскликнул ошарашенный граф.

— Хмель из башки лезет. — Прокомментировала девушка.

— Господин Ладожский, может вам проветриться пора? — Поинтересовался моряк.

Лохматый, не меняя позы, вывернул глаза, чуть ли не наизнанку. Несколько секунд смотрел на моряка, после чего вернул глаза в прежнее положение, уставившись на графиню.

— Мне доподлинно известно, куда подевался наш кот учёный. — Сказал он, не меняя выражения лица, не дрогнув голосом.

— Вот-те раз! — оживился граф. — И куда же?

— Графиня Светленова убила его. Ошкурила, и теперь каждый вечер в преосвященском дворце появляется кот, точная копия исчезнувшего учёного кота. Он называет себя Мавриком и разговаривает голосом нашей хозяйки чайной избы.

— С чего вы это взяли? — Спросил вконец обалдевший седой.

— Я художник или кто, по-вашему?! — Воскликнул господин Ладожский.

— Художник, художник. Только успокойтесь. — Поспешно согласился седой, подхватив бутылку коньяка и наливая в опустевшую рюмку лохматому.

Странный субъект принял стопочку, посмотрел сквозь жидкость на свет и единым махом осушил её. Глаза его тут же осоловели.

— Господа, разрешите выразить вам своё почтение… — Еле шевеля языком, произнёс он.

Тут к моему столику подошла хозяйка домашней кухни.

— Добрый день. — Поздоровалась она. — Как дела? Как Ваша командировка?

— Иска Нюмовна, откуда Вы всё знаете? Я ещё не успел прилететь, а Вам уже доподлинно известно где я и с кем я.

— Вы сегодня не вежливы. Не поздоровались с больной старушкой.

— Вы-то?! Больная?!

— Да. Я. Старая, больная женщина.

— Да Вы нас всех ещё переживёте!..

— Не хамите!

— А Вы не уходите от ответа. — Горячился я.

— Вот. Из-за таких моя клиентура портится, доходы уменьшаются…

— Послушайте, Иска Нюмовна, — Уже завёлся я, — меня не интересуют Ваши доходы, меня интересует, откуда Вы получаете информацию? Конкретные люди, приносящие Вам всякие известия, меня не интересуют. Меня интересует лишь источник.

— А Вам не кажется, молодой человек, что Вы лезете не в своё дело? — Нервно поводя плечами, раздражённо спросила Иска Нюмовна.

— Ничуть. — Усмехнулся я. — Просто мне доподлинно известно, что у Вас не первичная информация, а очень хорошая подделка. Или, скажем, не совсем полная.

— молодой человек, для чего Вы испытываете моё терпение?

— Вы о чём? — Удивлённо поднял бровь я.

— Вы и так являетесь почётным посетителем моего заведения, чего ещё Вам надо?

— Я?! — Ещё больше удивился я.

— Ну, не я же?!

Хозяйка домашней кухни зло зыркнула из подлобья.

— А кто мне в прошлый раз счёт с четырьмя нулями выставил?

— Девочка ошиблась. — Сказала, как отрезала Иска Нюмовна.

— Ага, в свою сторону, разумеется.

— Разумеется. — Буквально прошипела Иска Нюмовна.

— Тогда верните мне мои денежки. — Предложил я.

— Какие ещё деньги? — Немедленно взвилась владелица домашней кухни.

— Как какие? — Неподдельно изумился я. — Те, что я в прошлый свой приход переплатил Вашей неграмотной девочке.

— Зассиль грамотная! — Взвизгнула Иска Нюмовна. — Она учится в Оксворде!

— Да хоть где! В Гарварде или в Кембридже?.. Какая разница? Нашли мне учебные заведения!

Хозяйка домашней кухни ошарашено уставилась на меня.

— Что Вы сказали? — Едва слышно, переспросила она.

— Я сказал, что это не те учреждения, где чему-нибудь можно научится. — Невозмутимо ответил я.

— Это Вы на что намекаете? — Зловещим шёпотом поинтересовалась Иска Нюмовна.

— Только на то, что Вы зря деньги на ветер пускаете, обсчитывая своих постоянных посетителей.

В зал вошёл человек, мягко говоря, ненормального вида. На голове красовался громадный парик со слипшимися завитками волос, в длинном чёрном плаще, волочащимся по полу за его владельцем, заодно стирающим грязные следы, оставляемые ботфортами диковинного субъекта. Слегка покачиваясь, он подошёл к бару, и, навалившись на стойку всей тяжестью своего немаленького тела, прохрипел:

— Водки.

Иска Нюмовна, поджав губы, внимательно изучала новоявленного клиента, не торопясь выполнять его заказ.

— Не дрейфь, бабло имеется. — Пытаясь похлопать себя в районе кармана, сообщил тот.