Виктория Ларина - Узел судьбы Страница 35

Боже ты мой, какого только народу в этой корчме нет! И вид у многих, прямо скажем, разбойничий, некоторые в доспехах и вооружены до зубов, а некоторые вообще на людей-то не похожи, только что ходят на двух ногах. Вон, в углу самый настоящий высший вампир отдыхает, это вам не ямурлакские полуживотные — самый настоящий человек, только вот клыки его выдают. Такие, говорят, давным-давно в Ямурлаке жили, да перебили их всех, а может, сами по Древним Дорогам ушли. А за соседним столиком целая компания гномов пиво попивает — и ничего! Не удивлюсь, если кое-кто из посетителей и тени не отбрасывает, и в зеркале не отражается.

Для нас я выбрал удобный столик рядом с одним из очагов: и тепло, и вход хорошо просматривается. Конечно, мы Охотников ловко с хвоста скинули, да только чует мое сердце, что это не надолго… Мы и не заметили, как нам ужин принесли. Надо сказать, готовят здесь мастерски.

Рядом, в нише, за столом тоже какой-то одинокий путник пристроился, даже капюшон не снимает, видать, тоже прячется, как и мы. И чего он так на нашу миледи уставился, вон, она уже спиной его взгляд почувствовала, кивает мне… Нет, госпожа, не вижу я его лица, только глаза льдинками из-под капюшона поблескивают. Эх, не стоит Вам вставать, не нужно к самому огню, вдруг здесь ищейки Великого мастера… Ладно, молчу, разве женщину переспоришь. У нее всегда свои резоны, и не боится ведь, что интересно, против правил действовать. Вон, с дорогами как удачно получилось.

Ага, этот, что в нише сидел, тоже к огню потянулся. Что-то лицо у него знакомое, мне почему-то его величество Сварог сразу на ум пришел, да не может этого быть…

Нет, с ужином надо было поосторожнее, или вино здесь крепкое слишком, а то разомлел совсем, глаза слипаются. Да и Одри носом клюет… Господи, да что за наваждение, может хоть Лоцман наш не заснет…

До чего же они вымотались, мои спутники, хорошо, что корчма здесь настоящая… Что за странное ощущение преследует меня здесь, точно смотрит в спину кто-то. Теперь точно знаю — тот посетитель, что в нише прячется, это он… Пойду-ка я к очагу, посмотрю, может он тоже на свет выползет. У огня абсолютно безопасно, не простой огонь в этих очагах горит, знающему человеку сразу видно, сколько чар там наплетено. Хороших чар, светлых, добрых, но настолько древних… Кто знает, сколько существует Корчма, и скольких хозяев она сменила. Хотя существует легенда о том, что хозяин-то здесь всегда один и тот же, только выглядит он по-разному. Вот и наш загадочный наблюдатель к огню вышел, лица все равно не разглядеть — специально по ту сторону очага встал. Фигура до боли знакомая… И жесты… Боже всемогущий, не может этого быть. Я их никогда не перепутаю, отца и сына. Искала его долго и безуспешно на Таларе, а надо было здесь, на древнем перекрестке спросить. Капюшон скинул, закуривает… Он, конечно. Гэйр-старший… И я абсолютно не представляю, что мне делать. Столько раз прокручивала в голове эту встречу, столько раз… А теперь стою и смотрю даже не на него — в огонь, и только молю Единого, чтобы сердце из груди не выскочило. Вон, саламандра, наверное, уже все мысли мои прочитала, кивает сочувственно…

— Добрый вечер, герцогиня, — услышала я рядом его голос, и тут мир дрогнул. Наверное, Корчма в очередной раз «мигнула».

— Здравствуйте, граф, коли не шутите, — ответила я почти механически, и поняла, что от моего волнения не осталось и следа. Уверенность и спокойствие, ничего больше. Саламандра, что ли, помогла? А голос у него изменился. Сухой стал, металла прибавилось — пыль дорог, звон мечей… Что-то важное ушло, потерялось, — говорят, гора с горой не сходится…

— Бывает, что и людям не менее сложно повстречаться, миледи. На все воля Божья, — ответил он и отвел глаза.

— Не вы ли учили меня, что желание само творит дорогу?

— Я был тогда молод, Тори. Молод, самонадеян и глуп. И очень многого не понимал. Не все желания должны осуществляться…

— Ты и сейчас многого не понимаешь, хотя твоя Дорога и сделала тебя стариком прежде времени. Твоя война стала для тебя всем на свете, а те, ко рядом…

— Со мной рядом никого нет, я… — граф запнулся, слова давались ему с трудом, — не должен ни с кем связывать свою судьбу. Я же знаю, что мой груз слишком тяжел, чтобы перекладывать его еще на кого-то.

— Во-первых, мой доблестный воин, не перекладывать, а разделить, а во-вторых, если кто-то добровольно желает подставить плечо под твою ношу… Кто дал тебе право выбирать за них?!!

А он явно растерялся, подумала я, сквозь его непроницаемую маску постепенно проступает неуверенность, и причиной этому сомнения в его собственной правоте. Что же он сделал с собой, со своей жизнью…

— Я не имею права, Тори. Может быть, я бы и хотел, но… — почти прошептал Гэйр-старший, и в голосе проступила давно сдерживаемая боль, — Пойми меня, я уже не властен, лишь в этом, единственном…

— Этого вполне достаточно, ведь верно? Я долго думала обо всем этом, граф. Что ты сделал такого, какую черту перешел, за что тебя так наказали… Или это добровольная жертва? За какую власть ты заплатил счастьем иметь друзей, соратников, семью, воин? Ведь у тебя все это было.

— Было… Было и потом, правда, совсем недолго и очень далеко отсюда, в таком нелепом и жестоком мире… У меня там остался сын, — глядя в никуда, ответил граф Гэйр.

— Видимо, время в разных мирах течет по-разному. Твой сын очень на тебя похож, только, пожалуй, умнее, хоть и стоит на той же тропе. Он на Таларе, ты знаешь? — странно, почему-то никаких эмоций граф по отношению к сыну не испытывал, или же не желал показывать.

— Я… слышал. Говорят, он завоевал Хелльстад.

— Если это можно так назвать. Ты помнишь пророчества Таверо о Сером Рыцаре? Лорд Сварог, граф Гэйр, твой сын и король половины Харума…

— Мой сын — Серый Рыцарь?! — почти с ужасом проговорил граф, и я поняла его. Вряд ли он желает сыну своей судьбы. — И я ничем не могу помочь ему… Как говорится в одной молитве, да минует его чаша сия…

— Почему?

— Талар закрыт для меня. Не спрашивай, почему, и навсегда ли, но закрыт. Очень хотел бы надеяться, что мне позволят когда-нибудь… А ты? Ты… виделась с ним?

— Когда я увидела его в первый раз, то подумала, что это ты вернулся. Это было больно… Он не похож на других, наш мир не испортил его пока… Он даже пытался мне помочь кое-в-чем. Помнишь Город-над-Морем?

— Да. Я смотрю, наш Лоцман с тобой так и остался. Судьба… Ты туда вернешься?

— Безусловно. Именно это я и пытаюсь сделать последнее время. Но этот мир зачем-то очень нужен Великому Мастеру.

— А вот это плохо, Тори, от него очень трудно избавиться.