Сэм Энтховен - Черная татуировка Страница 35

Она расчесала волосы и стянула их в пучок с помощью шести круглых резинок — как обычно. Потом повесила халат на крючок на двери своей спальни и облачилась в одежду, которую всегда надевала для утренних тренировок: в просторные брюки из белого хлопка с широким эластичным поясом и один из любимых топов с капюшоном — красный. Затем она направилась в комнату с бабочками.

Эсме открыла дверь, включила свет. И замерла.

В комнате было пусто.

Феликс — человек, который, по идее, должен был лежать на столе в состоянии комы, — исчез.

Странно.

Эсме нахмурилась, но тут же решила, что сейчас она с этим ничего поделать не сможет. На время отложив в сторону все мысли о Феликсе, она сосредоточилась на подготовке к утренней тренировке. Она принесла веник и механически, стараясь не обращать внимания на зияющие на стенах вмятины в форме бабочек, старательно смела кучки сухой краски с пола в той части комнаты, которая служила ей додзё.[2] Затем Эсме начала тренировку.

С того самого дня шесть лет назад, с момента, когда ей не удался обманный удар, Реймонд позволил ей тренироваться по собственной программе, а он лишь время от времени делал ей небольшие замечания или предложения. Уже шесть лет Эсме всегда начинала день одинаково — с комбинации йоги, пилатес[3] и тай-чи.[4] Примерно через тридцать минут, когда ее кровообращение ускорялось, она переходила к более традиционной гимнастике — стойкам на руках, кувыркам, «колесам» и, наконец, к комбинациям акробатических прыжков с переворотами. Затем Эсме делала упражнения с досками макивара. Примерно через час, когда ее атаки приобретали нужную силу и скорость, когда она достигала предела способности самоисцеления полученных ран — когда все пять темных дубовых досок покрывались темными пятнами крови, а мышцы начинали ныть от напряжения, — тогда Эсме прекращала разминку и брала свой меч.

Это был боккен,[5] тяжелый тренировочный меч в японском стиле — гладкая черная палка с плавным изгибом, длиной ровно семьдесят сантиметров, изготовленная из прочного дуба. Реймонд подарил Эсме этот боккен на день рождения, когда ей исполнилось шесть лет. Тогда она была ростом ненамного выше этого меча и могла продержать его в руках не дольше пяти минут. Теперь — перед следующим этапом тренировки — Эсме приняла позу всадника (ноги расставлены параллельно и сильно согнуты в коленях) и выставила меч перед собой. На самом деле она уже умела держать эту позу намного дольше, но ограничивалась одним часом. Она обнаружила, что этого времени хватает для того, чтобы энергия, наработанная за время разминки, распространилась по ее телу, а сознание успокоилось. Стоя в полном одиночестве посередине комнаты с бабочками, Эсме ждала расходящегося по телу тепла, ощущения живости и бодрости, расслабленного, но сосредоточенного бега крови в жилах. Обычно все это ей давала поза всадника.

Но эти ощущения не приходили.

«Все кувырком», — решила она через некоторое время. Все пошло кувырком. Всю жизнь она тренировалась и ждала шанса победить Скорджа — и провалилась, проиграла. Скордж улизнул, он бежал в ад. Она проиграла, а Реймонд погиб.

Эсме было тошно. Она чувствовала опустошение, смятение и безнадежность. Она не знала, что делать. И чем дольше она стояла, надеясь на то, что за счет привычной ежедневной тренировки к ней вернется хоть немного покоя и мира, тем большая безнадежность охватывала ее.

Но она продолжала стоять.

Продолжала ждать.

И вдруг неожиданно двери, ведущие в комнату с бабочками, открылись нараспашку.

И не просто открылись — их толкнули ногами, обутыми в ботинки с толстыми подошвами, и створки дверей, сильно качнувшись на петлях, ударились о стены. Десять — нет, пятнадцать человек, все в черном и в масках, закрывавших лицо, вломились в комнату и рассыпались по ней, стуча солдатскими ботинками по полу. Увидев Эсме, они замерли, и тут же послышались щелчки и клацанье затворов огнестрельного оружия разных видов, которое принесли с собой эти люди. И все свое оружие они нацелили на Эсме.

— Стоять! — гаркнул командир, согнув ноги в коленях и наставив на Эсме широченное дуло черного пистолета. — Ни с места! — добавил он на всякий случай.

Наступила тишина.

Эсме глядела на ворвавшихся в квартиру людей со странным равнодушием и отрешенностью. После гибели Реймонда ей все стало казаться нереальным. На миг у нее даже возникло странное желание расхохотаться. Медленно, не меняя позу, она оторвала одну руку от рукоятки меча и отбросила капюшон на плечи.

— Здравствуйте, — произнесла она спокойно. — Кто вы такие?

— О, — сказал мужчина и опустил пистолет. — Ты девчонка.

Эсме подняла брови. Это заявление ее удивило.

— И? — вопросительно произнесла она.

— Все нормально! — крикнул командир. — Опустить оружие, парни, это девчонка.

Его подчиненные мгновенно щелкнули предохранителями своих МР-5 и вытянулись по стойке «смирно».

— Всем подразделениям, говорит Номер Второй, — сказал командир, держа одну руку около уха. — В большой комнате на верхнем этаже — гражданское лицо. Один человек, женского пола, подросток, по всей видимости, опасности не представляет. Приступаем к проверке на возможность загрязнения.

Эсме обвела взглядом остальных мужчин, оценила их расстановку. Удерживая позу и сжимая обеими руками рукоять тренировочного меча, она перевела взгляд на командира.

— Что вы хотите этим сказать, — спросила она, — «возможность загрязнения»?

— Извините нас, мадмуазель, — сказал второй мужчина, сделав шаг вперед. (Он говорил медленно и спокойно, с ярко выраженным французским акцентом.) — Мы полагаем, вы побывали в контакте с чем-то довольно опасным.

— Вот как, — сказала Эсме, не трогаясь с места. — А кто вы такие, если мне будет позволено поинтересоваться?

— Мы — «Сыновья Бича Скорпиона», — ответил мужчина с французским акцентом. — Секретные международные силы быстрого реагирования, предназначенные для защиты мира от сверхъестественных…

— Что я тебе говорил, Номер Третий? — прервал его командир, резко повернувшись к нему. — В последний раз спрашиваю, каково главное правило нашего подразделения?

Последовала длинная пауза.

— Но она же тут, сэр, — сказал Номер Третий, смущенно указав на Эсме. — И наверняка она из этого самого Братства, о котором сообщил осведомитель, поэтому я не вижу причин, почему бы не…

— Наше главное правило, Номер Третий, — повторил командир.