Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик Страница 35

— Ну что ж, хотя бы немножко удалось на них посмотреть, — вздохнул Магнус, не спуская глаз с камня. — Да поможет вам Бог, мама и папа! И пусть Он побыстрее вернет вас к нам!

Кристалл снова стал таким же, как был раньше. Грегори закрыл глаза, покачнулся, опустился на колени и упал.

Корделия бросилась к нему, подхватила на руки, обняла руками его голову:

— О, бедняжка! Магнус, это видение отняло у него слишком много сил!

— Это просто усталость, сестренка, — успокоил ее Магнус. — Ему нужно немного отдохнуть, а потом с ним все будет хорошо.

— Немного — это ты точно сказал, — пробормотал Джеффри и, нахмурившись, повернулся ко входу в грот.

— Что ты там услышал? — тут же насторожился Магнус, замер и прислушался. И тут он услышал то же самое, что Джеффри: треск сучьев и далекое «Хо! Хо!». Звуки медленно, но верно приближались.

— Тролль! — воскликнула Корделия. — О, нельзя, чтобы он нашел это чудесное место!

— Боюсь, что он его найдет, — процедил Джеффри сквозь зубы. — Он идет по нашим следам, а они рано или поздно приведут его сюда!

— Чтобы такое жуткое чудище вломилось сюда и растоптало всю эту дивную красоту? — вскричала Корделия. — Да ведь он тут все уничтожит!

— Нет, этого не произойдет. — Магнус встал и не без труда поднял на руки измученного Грегори. — Он не придет сюда, если мы… если мы уйдем.

— Но вам нельзя уходить! — подняв руку, горячо возразила Лето.

— Да, да, это небезопасно, — подтвердила Осень. — Чудовище погонится за вами и изловит вас.

— Да, но… зато он не придет сюда, если мы убежим.

— А он-то сам это поймет? — покачала головой Корделия. — Нет! Он придет по нашим следам сюда, а потом пойдет за нами дальше, но одному Богу известно, что он тут натворит, пока будет проходить через обитель фей! Нет! Уложи Грегори на землю, Магнус, и помоги мне. Тролль не должен войти в этот грот!

— Мы тоже этого не хотим, — в унисон проговорили Осень и Лето. — Магия фей к вашим услугам. Как мы остановим эту жуткую тварь?

Глаза Магнуса сверкнули, он развернулся и уставился на подернутую росой паутину.

— Кажется, я придумал… Если вы нам поможете, мы хотя бы сумеем задержать тролля, когда он попытается сюда проникнуть.

— Этим грот не спасешь! О! — Корделия в отчаянии топнула ногой и посмотрела на спящего Грегори. — Проснись же, засоня! Может, ты придумаешь, как остановить это чудище!

— Не пытайся разбудить его, — послышался гулкий басок. У ног девочки возник Пак. Он хмуро поглядел на Грегори. — Видение лишило его сил. Наверное, ваши родители слишком далеко от нас.

— Но, Робин, как же нам остановить тролля?

— Если Магнус сумеет помешать ему войти в грот, то я, пожалуй, смогу его прогнать — если, конечно, он будет вести себя так, как я думаю. — Пак усмехнулся. — По меньшей мере мы сможем наблюдать за ним из безопасного укрытия и попробуем сделать все, на что только способны. Вы готовы, детки?

— Ну, укрытие так укрытие, — разочарованно вздохнул Джеффри. — Говори, Пак, какой у тебя план?

Когда тролль, немилосердно топоча и подвывая, подошел к гроту, все уже были наготове.

Тролль шел по следам детей вплоть до самого занавеса из лиан. Сначала он не заметил отверстия в зарослях, через которое все проникли в грот, и прошел мимо него. Тролль остановился и озадаченно огляделся по сторонам. Затем он расплылся в ухмылке, развернулся и пошел обратно, на ходу старательно принюхиваясь. Добравшись до отверстия, тролль осклабился еще шире и прокричал:

— А-хо!

Потом он пригнулся, еще разок хорошенько принюхался, довольно хихикнул и шагнул в отверстие.

Однако он тут же наткнулся на невидимую преграду.

Тролль озадаченно нахмурился, отступил на шаг, однако то, на что он наткнулся, намертво прилипло к нему, и он принялся метаться из стороны в сторону, пытаясь избавиться от пут. Но как он ни старался, он никак не мог стряхнуть липучее вещество — тролль только злобно выл и беспомощно болтал руками и ногами.

— Его опутала паучья сеть, — сообщил Джеффри.

— Ничего удивительного, — проговорил Магнус, — когда эту сеть сплела тысяча пауков. Ну, Делия, теперь ты руководи нами. Думай. А ты, Джеффри, объедини свои мысли с нашими.

Джеффри уставился на тролля в упор, но при этом старательно сосредоточился на мыслях Корделии.

А Корделия стала думать о птицах — точнее, о множестве птиц, воробьев, малиновок, дроздов, ворон, — сотнях и сотнях всевозможных пичуг. Магнус взял на себя воробьев и представил себе их стаю так живо, как только мог. Джеффри предпочел малиновок, стая которых упражнялась в парении перед отлетом на зиму в теплые края.

Тролль орал во всю глотку и сражался с паутиной все более отчаянно, но чем дальше, тем меньше были его успехи. По мере того как он бился в паучьих тенетах, от его тела начал отрываться кусочек за кусочком, и эти кусочки выскакивали сквозь прорехи в паутине и разлетались по лесу.

— Все получается так, как предсказал Пак! — радостно вскричал Джеффри. — Тролль сотворен из ведьминого мха!

С этими словами мальчик удвоил свои старания, не спуская глаз с чудовища.

Из темных зарослей десятками вылетали птицы — малиновки, воробьи и дрозды разлетелись и уступили место воронам. Те раскаркались так громко, что им даже удалось заглушить вой и рев плененного тролля. Но вот улетели и вороны — и мятущийся черный ком стал намного меньше.

Наконец тролль стал таким маленьким, что смог выбраться через одну из дырочек, проделанных им в паутине. В итоге на дно грота по склону скатился тролль всего-то в фут росточком. А его рев уподобился мяуканью котенка.

— Ах, бедняжка! — пожалела его Корделия, и созданные ее воображением дрозды тут же исчезли, словно мыльный пузырь. Девочка вскочила, протянула руки, но Пак ухватил ее за подол юбки:

— Не надо, Корделия! Он стал маленьким, но остался злобным и мстительным чудовищем! Только коснешься его рукой — и он отхватит ее зубищами до запястья!

— Думай, брат! — крикнул Магнус, и Джеффри охотно исполнил его приказ. На глазах у Корделии уменьшенный тролль начал таять, как восковая фигурка, которую поднесли слишком близко к огню. Контуры его физиономии, спутанных волос и тела расплывались и сплавлялись в однородную розоватую массу, и эта масса продолжала приближаться к детям, мало-помалу утончаясь посередине, распадаясь, разделяясь на две части. А потом обе половинки вытянулись, потемнели, стали тоньше, еще тоньше, затрепыхались, стали плотнее… и вдруг во тьму ночи с громким карканьем улетела большая ворона, а следом за ней, отчаянно щебеча, — воробышек.