Алёна Краснова - Гнездо там, где ты (СИ) Страница 36

Когда я убрал руку с её шеи, и она задохнулась от кашля:

- Успокоилась?

- Да пошел ты! Лучше убей, потому что я не успокоюсь, пока не отправлю тебя в ад, – прохрипела Лайнеф.

- Желаешь смерти?! – струи дождя стекали по моим волосам и падали на её лицо. Она упрямо поджала губы, тряхнула головой. Во взгляде столько ненависти, высокомерия, столько ярости, что, теряя голову, я сатанел от гнева. - Очень заманчивое предложение. Непременно воспользуюсь им, но позже. Теперь же… хочу, чтобы ты уяснила один важный аспект … Я – твой хозяин! Ты в моей полной власти. Мне решать, что и когда с тобой делать!

- Да пошёл ты, ублюдок! - зашипела она и запустила мне в лицо пригоршню мокрой земли.

Издав утробный рык, я медленно стер грязь с лица, тут же размахнулся и влепил пощёчину так, что голова её дернулась, а из рассеченной губы хлынула кровь. В ответ тварь вонзила мне в плечо свои зубы, и мы, два озверевших хищника, две темные сущности, исступленно рыча, кубарем покатились по скользкой жиже, нещадно избивая друг друга, вонзая кулаки в незащищенные места.

Бешенство сверкало в наших глазах, от усталости оба тяжело дышали, но продолжали борьбу под безуспешно пытавшимся приглушить вопли боли и ярости ливнем. Грязь покрыла нас с головы до ног, в месиве серой жиже терялись тела, по лицу принцессы стекали мутные разводы, волосы слиплись. Когда темная постаралась оттолкнуть меня, упираясь руками в грудь, я перехватил их, прижал к земле над её головой, удерживая запястья своей большой пятерней. Она безуспешно попыталась вырваться, отчаянно застонала, облизала окровавленные губы и уставилась на меня:

- Жалкий трус! Навалился своей здоровенной вонючей тушей и считаешь себя победителем. Меня тошнит от тебя.

- Я что-то не заметил этого, когда твой язык был у меня во рту, - захрипел, не сводя взора с её разбитых губ, моментально позабыв о злорадстве. Какие они были сегодня мягкие, горячие, с какой готовностью возбуждали страсть и фантазии. Её губы, созданные для ласк, сейчас были изуродованы, болезненно припухли и кровоточили. Дьявол! И всё это своей рукой сотворил я. Желание вновь насладиться их вкусом, уничтожая следы своего деяния, вдруг стало непреодолимым, а по распахнутым и сверкающим глазам принцессы я понял, что она это почувствовала:

- О нет, только не это! – морщась от боли, прошептала она и отвернулась, но это только усилило мой аппетит.

- Не слышу, детка, что ты там бормочешь? - прошептал я, склонившись к самому ушку и намеренно касаясь его губами.

- Я размажу тебе голову, демон, – её голос прозвучал столь неуверенно, что у меня зародились большие сомнения в правдивости этой угрозы. Медленно описывая языком контур ушной раковины, я почувствовал, как глубоко она задышала, а её тело подо мной дернулось.

- Сомневаюсь, что в таком положении у тебя это получится. Но мне нравится, когда ты сопротивляешься. Продолжай в том же духе, детка.

- Не называй меня деткой, – повернула она ко мне голову.

Наши глаза встретились. Под дождем, как будто впервые, мы долго смотрели друг на друга, и мне до одури хотелось знать всю правду, сокрытую в её полыхающем взгляде.

- Хорошо, детка, - хмыкнул я, отпустил её руки и властно накрыл израненные губы ртом.

Как в горячке, я полыхал в беспощадной жажде, накопленной годами, столетием, виновницей которой была лишь она. Никакие суррогаты давно не помогали. К чёрту всё! Начнет сопротивляться - возьму силой, порву в клочья, оттрахаю так, что раненым зверем выть будет, но сейчас же, сию минуту, утолю этот дикий голод.

Терзая уже успевшие зажить губы принцессы, я подпихнул ее под себя, собственным телом расплющив по мокрой земле, до боли стиснул хрупкие плечи и вжал пульсирующий член в её живот. Я ожидал от неё чего угодно – удара, отборной брани, очередной попытки вырваться – всего! Но то, что её руки вдруг оказались под моей рубахой, пальцы блуждали по спине, ногтями царапая кожу, повергло меня в шок.

Я вскинул голову и уставился на неё, ища подвоха. Но, мать твою!.. в её взгляде читалось откровенное желание, а пахла она так, будто сама напрашивалась отыметь её прямо сейчас всеми возможными способами. С горящими глазами и прерывистым дыханием эта сучка была чертовски хороша.

- Ненавижу тебя! – почти беззвучно произнесла она. А потом... все демоны ада!.. эта женщина просто непостижима! - рванув мою рубаху, вернее, те лохмотья, что она из себя представляла после сегодняшнего дня, принцесса потянулась ко мне и неспешными поцелуями стала покрывать мою грудь, шею, плечи.

Это было как удар под дых, полное поражение. Бл*дь! На краткий миг я подумал, что это какая-то тактика очередного её чертова плана. Но нет, темная! Если это игра, то напрасно ты её затеяла – вести в ней буду я.

- Я это уже слышал, детка. Много раз. Даже успел выучить, - прорычал я довольно и в ответ стал зубами срывать истерзанные остатки её одежды. Мой взгляд упал на ее безупречную, блестящую под дождем грудь. Вид затвердевших сосков, которые я мог бы вылизывать часами, взорвал последние крупицы здравого смысла. Я озверел от желания к ней. Пристально глядя эльфийке в глаза, рывком сдернул и отшвырнул в сторону лоскуты, что ещё прикрывали её бедра. Она не отставала - не сводя глаз, развязала шнуровку на моем поясе, зацепила пальцами ног штаны и, скользя по моим бедрам ступнями, спустила ненужную одежду вниз.

Последний ход был за мной. Нетерпеливо, я грубо развел ноги моей принцессы, навис над ней и мощным толчком врезался в нежную плоть, звериным рыком победителя разрывая шум мерно хлеставшего по прибрежной линии реки Ди ливня.

ГЛАВА 16 (ЛАЙНЕФ)

Когда твоя свобода под угрозой, если она тебе дорога и ты не идиот, то будешь хвататься за любую возможность, вгрызаться зубами и клыками в любой призрачный шанс, ломать все преграды и препятствия, лишь бы остаться независимым и не сгинуть в гниющем рабстве.

Но что делать, когда ты “тертый калач”, и к собственному стыду, в оскорбительном плене познала не только горечь унижения, но и испытала доселе неведомое чувство неудержимого влечения к тому, кто лишил тебя права выбора?..

- Ненавижу! – прошептали мои губы, и это была правда! … Если только возможно ненавидеть того, кого отчаянно желаешь каждым мускулом вымотанного за последние кошмарные сутки тела. Каждым дюймом плоти, вопящим от восторга, стоит сильным рукам притронуться к ней.