Яна Алексеева - Охотящаяся-в-Ночи Страница 36

Расслабилась, позволив мышцам на миг растечься плавящейся смолой, напряглась, сцепила руки в замок, и мерно задышала.

Все в порядке.

Взгляд зацепился за белые тонкие полоски, оплетающие запястья. Короткие рукава серой льняной рубахи не скрывали морозных узоров, застывших на коже. Памятки от демона останутся на всю жизнь. Тянущиеся от лодыжек до середины бедер и от кончиков пальцев до локтей гладкие шрамы хорошо скрывали иллюзии Жерома, но сейчас на мне не было маскировки.

Почти.

Тонкая серебряная нить была спрятана в туго затянутых в узел волосах и скрывала необычный разрез янтарных глаз, выпирающие клыки и чуть сглаживала черты лица.

Я не высшая, не высшая… Обычная полукровка.

Ха!

Выжившая в объятиях демона страсти… О, как пафосно это звучит. Есть чем гордиться!

Между прочим метки-ожоги наложились и на второй облик. Я теперь серая волчица в белую полоску. Милые подпалины придавали мне экзотичности и оригинальности, как, полюбовавшись, заметил Павел.

Я его чуть не убила. Гад! Правда, вампир сбежать успел. Он теперь всегда от меня сбегает…

Боится что ли?

Но сегодня никто не удостоится чести полюбоваться на полосатую волчицу. Я же полукровка, и настолько стремительно и легко перетекать в другую ипостась мне просто не положено.

А то ведь увидят, догадаются, не отпустят! Придется бежать, причем прямо отсюда, а это автоматически клеймо изгоя на всю жизнь. И цена за голову, причем отделенную от тела, и вечная охота, и еще множество всяческих неприятностей, причем не только для меня… Подставлю и учителя.

Не хочу.

Так вот, бегство – не выход. А официальный статус… Если сейчас Конклав признает меня одиноким охотником, то, когда раскроется истинный вид, обратного ходя не будет. Охотники своих не выдают, разбираясь с проблемами и проблемными личностями самостоятельно.

Внезапно я застыла. Как можно было забыть! Карающие, с которых стребована компенсация за моральный и материальный ущерб. И за физическую. Ну а как же! Во сколько можно оценить лишение силы, тем более, ни за что ни про что? Павел стребовал и получил сумму примерно в пять шестых официального годового дохода сволочей без особых проблем, не считая того, что едва не оглох от их скрежета зубовного. Карающие вынуждены подчиняться Конклаву, а собрание решило, что эти сволочи были не правы.

Правда, за свою долю мне придется побороться… Да, поединок решит и этот вопрос. Куда более скромная сумма, едва ли достигающая половины обычного гонорара Охотника, но с учетом уже полученного должно хватить на новое начало.

Мне ведь теперь придется рассчитывать только на себя! Чертова самостоятельность!

Я потянулась, напряглась, заставляя кровь бежать быстрее.

Поймав тонкую ниточку, в которую превратилась наша с Павлом связь, послала нетерпеливый вопрос. В ответ пришла не менее нетерпеливая с толикой раздражения мысль: «Скоро!».

Привычно накатило желание. Вот гадство! Уже вторая неделя после полнолуния, а я все еще хочу… ну, одного конкретного Пьющего кровь!

Прикусив губу, вздохнула. Да, Павел от меня бегает именно поэтому. Но. Но! Отработаю поединок, потом отмечать будем! И уж тогда! Да!

Не отвертится!

Внизу живота заныло. Сладко так, приятно… Вот только сам Павел… А, кто его спрашивать будет!

А может, у него проблемы? С этим самым?

Проблемы, проблемы, проблемы…

О чем я вообще думаю?

Прекратив бесконечное кружение на месте, остановилась.

У нас полно других проблем, чтобы размышлять о неудовлетворенном желании. Та же странная ученическая связь, установленная когда-то через личную метку, трансформировавшаяся во что-то странное из-за добровольно отданной крови. Причем мы сразу этого не заметили… Еще Павел неизвестно насколько, если не навсегда, энергетически скатился до уровня Низшего вампира.

У, вот уж это – не моя проблема! Я же теперь самостоятельная! Черт!

И как бы я могла помочь?

Я вновь крутнулась волчком. Да скорее уж! А то черти до чего додумаюсь! Ведь последние две недели были весьма насыщенными, и времени на размышления не оставалось. Допросы, допросы, допросы, мягко замаскированные под дружеские разговоры, скандалы, решение кучи мелких бытовых вопросов, ночные кошмары…

Тьфу! Черт бы подрал все на свете!

Словно в ответ на ругательство, двери неслышно распахнулись. И я скользнула в зал, отбрасывая мысли, как луковую шелуху.

Десятки длинных ламп, забранных в ребристые плафоны, заливали кафельный пол синеватого оттенка дневным светом. В центре алой линией был вычерчен круг метров десяти в диаметре. Напротив – еще одна дверь, на сей раз… я прищурилась… оплетенная черными нитями. По затененным углам, на безопасном расстоянии от круга поединков расставлены столики. Свободных мест, совершенно точно, не было, но вот кто там сидит, разобрать невозможно. Легкая завеса делала смутные фигуры неузнаваемыми. А странно-деловая атмосфера, наполняющая зал, еще больше стирала различия. Это было просто собрание, хм, совета директоров крупной корпорации.

Вот только запахи…

Павел, Жером, еще парочка знакомых Охотников, их сдержанное уважение перебивает даже медленно тлеющие благовония. Брезгливое недоумение, отдающее мускусом раздражение, нескольких семей Охотящихся, Карающие, полные злости. Чистый звонкий родник Знающих, их равнодушие густо замешано на уважении. Затаенное удовольствие Крадущихся, легкое пренебрежение Танцующих, ради разнообразия совпадающее с тем же чувством Поющих.

Династии. Тоже прислали по представителю, не считая тех, кто входит в конклав. Ну, их этот эпизод тоже касается, в конце концов, убийцей был именно маг. Холод любопытствовал, это Хельнгорфы и Аррингтоны, огоньздеся,ся, ник Знающих, из равнодушие густо замешано на уважении. о всем теле.шение кучи мелких бытовых вопросов, ночные кошмары сдержанно поддерживал. Наверное, Ирина, маленькая рыжая колдунья. Маги земли, Ленские и Вессажи, отрешенно созерцали, едва не зевая…

Стараясь не заострять внимания на присутствующих, уверенно прошла в центр круга, на мгновение ощутив покалывание во всем теле. Поклонилась в пространство.

Высокий Знающий, магистр Терни, выступил из тени. Темное траурное облачение, бледная кожа и светлые волосы делали его похожим на призрака. Посмотрел по сторонам, кивнул мне и развел руки в стороны, объявляя:

– Судебный поединок за право Одинокой охоты. Елена из Охотящихся в Ночи против Ленга из Семьи Ван.

Нет нужды оборачиваться, но я все же скашиваю глаза. В круг вплывает, обдавая все вокруг запахом хвои, Охотящийся. На голову выше меня, тяжелый, мощный, но гибкий, мышцы скрыты тонким слоем подкожного жира, в резком режущем глаза свете кожа отдает золотом. Черные волосы аккуратно зализаны. Уверен в себе, чуть равнодушен. И капля пренебрежения в каждом движении. Ну, от этого мы его, надеюсь, вылечим.