Владислав Григорьянц - Сага о Ласке Сэме и его друзьях Страница 36

- Да не стесняйтесь, гости дорогие, не стесняйтесь. Это снаружи жилье у меня неприметное, знаете, когда в глуши живешь, одна-одинешенька - не стоит слишком уж хорошо выглядеть по-наружи, так я кумекаю...А внутрях все как у хороших людей положено. Так что не побрезгуйте. Сейчас я как раз вечерю подам. Дааа... умыться с дороги не желаете? От баньки не откажитесь? Она у меня по-старинке, все как положено.

- Не гневи, матушка, что тебе хлопоты причиняем, - вновь войдя в роль, важно отвечал Рутти, - но от баньки на нашем пути нечаянной отказываться грешно.

- Ну тогда прошу вас проследовать, все уж готово. - игриво подмигнув Рутти бабка с неожиданным проворством выскочила из избы.

- Рутти, ты чего? Болотной тины объелся или травки приворотной надышался? Какое там отмываться? Мы с тобой...

- Сэм, послушай меня. И те, и другие болота будут обходить - дорогу через болота они вряд ли знают. Да ты и сам видел, по следам, а бабуль нам помочь может, если мы себя правильно поведем. Пойдем короткой тропой.

- Н-да уж, этикет ваш лесничий...

- Этикет, не этикет, но с правильными людьми и говорить надо соответствующе. Понятно излагаю. А сейчас, командир, в баньку шагом арш!

- Иду, аристократ ты болотный!

Район Ульмских болот. Провинция Ставус. Империя Анно.

Дорога шла в обход Ульмских болот. Если смотреть непривычным взором, то ничто вроде появления болот не предвещало: узкие молодые деревья, густые кусты, прогалины. А чуть дальше поднимались стволы старых деревьев, сплетающих высоко свои густые кроны и не пропускавшие под свой полог солнечного света. Вот именно там, справа, за этими рядами старых деревьев-великанов и начиналась та самая Ульмская трясина, о которой слагались легенды. Начиналась она внезапно: невыскоим затхлым туманом, который постоянно клубился над гнилою водою, рядами чахлых кустиков, на которые и в страшном сне нельзя было пологаться - если провалтишься, они не спасут. Кричала болотная выпь. Мерно урчала трясина. Лягушки настойчиво выводили мелодию брачного периода. Трясина жила своей особненной, мало кому понятной, жизнью. В молодом лиственном подлеске преобладали березы. В их ветвях порхали мелкие птицы-ухатки, которые умели ухать басовитыми голосами. Серенькие, с черными полосками на крыльях, эти птицы были прекрасной подмогой следопыту: не слышно ухаток - жди неприятностей. А слышно их глухое уханье - хорошо, дорога чистая, никто не силит под кустом с самострелом и не поджидает момента вогнать меж лопаток зазевавшемуся путнику стрелу.

Дорога шла по кривой, накручивалась петлями и лесной пейзаж перед носом молодых офицеров постоянно менялся. То покосившаяся осина свесится до половины дороги, то трухлявый пень откроется прямо перед носом, то оскалом беззубой пасти глянет дупло на ракитнике, то выступят на обочину семейка ярко-красных мухоморов, покрытых белыми пятнами. Красота, да и только. Но стоило отъехать от дороги вглубь леса, на каких-то лесяток метров, как сразу за чередой деревьев почва ставала зыбкая и ненадежная, запах гниения, болотной тины и слизи становился сразу же отчетливым и неосторожный путешественник мысленно прощался с жизнью: любой его шаг мог стать последним. Коварство дороги не предвещало болотных ловушек. Но болото было рядом, следило за дорогой, жило своей, никому не понятной жизнью.

Красоты леса не слишком волновали маленький отряд, преследовавший агентов противника. Герб постоянно всматривался в следы, делал петли, совершенно утомив Горитца, который еле-еле терпел это назойливое мельтешение. По-видимому, враг уже истощил запас ловушек и огневых средств - на пути уже не было ни волос морского коня, ни петель, да и лишние пистолеты с арбалетами перестали попадаться. "Видимо, они уже достаточно усложнили нам жизнь, теперь будут идти в отрыв, со всей скоростью. А мы плетемся, как вошь по воротнику". - подумал про себя стар-лейтенант Горитц и обратился к спутнику:

- Герб, тебе не кажется, что нам надо двигаться чуток быстрее? Шанс нарваться на ловушки минимальный. Они сейчас рассчитывают только на скорость, тем более, что уверены, что мы пойдем не за тем отрядом.

- Я не думаю, что осторожность бывает излишней. Особенно в преследовании.

- Генерал Гот, "Наставления о разведке и противодействии противнику" страница сто тридцать два, параграф пятьдесят шестой, пункт третий. - съязвил Горитц.

- Окончание пункта второго, если быть точным. - спокойно ответил Герб.

- Я бы подготовил какую-то пакость именно в тот момент, когда противник уверен, что его впереди никакая опасность не ждет. - продолжал молодой лейтенант. - А с чего вы, мэсерс Горитц, решили, что противник глупее нас? Пока он доказывал только обратное. И какой-то дробовик, который выпалит по лошадям, может лишить нас вообще каких-либо шансов достать неприятеля.

- Я все-таки не переоценивал нашего противника, слишком всемогущим и всерассчетливым он у вас получается, мэсс Герб, да, до сих пор противник нас обыгрывал, но все-таки нам противостоит обычный человек, следовательно, он торопиться и начинает делать ошибки.

- Почему вы так решили, мэссер Горитц?

- Он уходит в Степь. Из Великой степи удобнее всего добираться до мятежных территорий через Черную пустошь. Там места безлюдные и безводные. Конному отряду не пройти - лошади пьют много воды. А для перехода по пустоши надо сделать как минимум один-два водопоя. Если же огибать Черную пустошь - тогда дорога выведет прямиком на Хаггрим и Ветлерд - а там идут бои, там наших разъездов, да к тому же серьезных разъездов - тьма.

- В чем то вы правы, мэсс Горитц. Только я уверен, они и это предусмотрели. Противник у нас опытный. Так что еще парочку джокеров в колоде он держит. И поэтому расслабляться я не намерен.

Пока кусты были не слишком густыми и подлесок не мог скрывать опасности, Герб спокойно разговаривал с Горитцом. Но после очередного поворота шел уже довольно-таки прямой участок тропы, а кусты и деревья стояли уже густой сплошной стеной. И тут, как нигде ранее, уже можно было ожидать засады или неприятностей. Герб вытянулся в седле, сделал знак Горитцу, тот остановился и стал тоже вслушиваться в звуки окружающего леса. Горитц ничего подозрительного не услышал, пожал плечами и собрался было двинуться вперед, но все тот же повелительный жест Герба удержал его. Следопыт змеей соскользнул с коня, неспешно подкрался к своему напарнику и вручил Горитцу поводья, после чего так же неслышно соскользнул в лес, по направлению в сторону болота.

- Идти медленно... очень медленно. - это было последнее указание Герба, сказанное почти неслышным шепотом.

Горитц медленно повел коня товарища на поводу, прекрасно осознавая, что становится прекрасной мишенью. "И что же это полчается, если Герб прав, и впереди - засада, то мой единственный шанс, что противник замешкается, размышляя над тем, гда второй и почему я тащу коня на поводе. Не слишком много причин для оптимизма. Вряд ли старик Герб так быстро окажется в тылу засады. Н-да, вот это я влип по-настоящему". - успел подумать Горитц. Шагом он добрался до поворота, где дорога делала небольшой плавный изгиб. "Именно тут и место для засады". - решил Горитц и тут же почувствовал, что его взяли на прицел. Это было что-то вроде холодка под сердцем, но Горитц был уверен, что этот холодок как раз то место, куда целится невидимый враг. Господь Сарса в Великодушии своем помилуй меня! - успел произнести про себя короткую молитву Горитц, стараясь уловить звук спускаемой тетивы или удар бойка пистолета, надеясь успеть рухнуть с коня вовремя. Шанс был минимальный, офицер понимал это и надежды возлагал только на молитву.