Сказочная фантастика. Книга вторая - Уильям Тенн Страница 37

Ксанфа. Либо по праву рождения, либо через усыновление. На тот случай, если не окажется подходящего Волшебника, когда придет время. Искренне надеюсь, что такой Волшебник есть! Тем не менее, я чувствую себя обязанным сделать хотя бы попытку, поскольку это — одно из тех обязательств, которые я возложил на себя, принимая корону. Естественно, с помощью Королевы, как того требует этика. Да, я сделаю такую попытку, хотя и не люблю ее и никогда не полюблю. Вопрос лишь в том, какую внешность ей принять ради такого случая.

То была, разумеется, сугубо личная проблема, и Бинк чувствовал, что не ему давать Королю советы.

— Как мне кажется, любую внешность, приятную для вас...

Одним из самых значительных достоинств Королевы была ее способность мгновенно приобретать новую внешность. Если бы мисс Хамелеон тоже была способна...

— Но я не хочу получать от этого удовольствие — я лишь желаю выполнить то, что необходимо.

— А почему бы не объединить и то, и другое? Пусть Королева примет свою самую привлекательную иллюзорную внешность. Или же трансформируйте ее по собственному желанию. А когда появится наследник, придайте ей прежний облик. Нет ведь ничего плохого, когда еще и наслаждаешься своими обязанностями. Разве не так?

Король покачал головой.

— Твои слова, конечно, верны, если иметь в виду обычную ситуацию. Но мой случай — особый. Я не уверен, что смогу выполнить свой долг с прекрасной женщиной, да что там — с любой женщиной! — если только она не будет очень похожа на мою бывшую жену.

— Тогда пусть Королева примет внешность вашей жены, — не раздумывая, посоветовал Бинк.

— Боюсь, это осквернит воспоминания, которыми, я дорожу.

— О, понимаю... Вы хотите сказать, что если она станет слишком напоминать вашу жену, то сможет заменить ее и...

— Приблизительно так.

Создавалось безвыходное положение. Если Король был в силах желать лишь свою бывшую жену и не мог допустить, чтобы любая другая женщина напоминала ее физически, то что ему оставалось делать? Здесь и скрывалась тайна личности Короля, которую Милли некогда открыла Бинку: Трент по-прежнему был предан бывшей семье. После этого Бинку трудно стало считать Трента злодеем. И в самом деле — Король не был злым. Он был превосходным Волшебником и, возможно, самым превосходным человеком Ксанфа, поэтому Бинк меньше, чем кто-либо стремился подорвать это качество Короля.

И все же проблема наследника была реальной. Никто не желал повторения смутных времен, которые могли наступить из-за разрыва наследования в законной королевской династии. Должен существовать наследник престола, пока не появится настоящий Волшебник и не переймет бразды правления, обеспечив его непрерывность.

— Кажется, у нас с вами сходные дилеммы, Ваше Величество, — сказал Бинк; он старался относиться к высокому собеседнику, соблюдая надлежащий этикет, хотя и знал Трента, когда тот еще не был Королем. Следует в этом показывать достойный пример другим. — Каждый из нас предпочитает остаться верным собственной жене, но находит это весьма трудным. Но моя-то проблема со временем исчезнет, а ваша... — Он умолк, потрясенный внезапной идеей, но тут же опять заговорил, не в силах умолчать: — Ваше величество! Милли будет оживлена, когда ее скелет погрузят в целительный эликсир. Предположим, что и вы отыщете кости вашей жены, привезете их в Ксанф...

— Если это сработает, я стану двоеженцем, — заметил Король, но вид у него был потрясенный. — И все же, если бы моя жена смогла жить снова...

— Вы можете проверить, насколько удачно эта процедура пройдет, когда будут оживлять Милли!

— Милли — призрак. Она ведь не мертва полностью. Особый случай — как, например, с тенью. Такое бывает, когда у духа остается важное незавершенное дело. А моя жена — не призрак; у нее не осталось незавершенных дел, кроме самой жизни. И реанимировать тело, в котором не будет души...

Бинк уже жалел, что осмелился предложить такую возможность. Что за ужасы могут обрушиться на Ксанф, если начнут без разбора оживлять древние кости, — представить трудно...

— Она может стать зомби, — вслух подумал он.

— Да-да, существует серьезный риск, — заключил Король. — Но все же ты снабдил меня пищей для размышлений. Кто знает, вдруг еще и для меня есть надежда! А пока что я определенно не позволю Королеве принять внешность моей жены. Не исключено, что я поставлю себя в неловкое положение, сделав попытку и потерпев неудачу. Но...

— Как жаль, что вы не можете трансформировать сами себя, — сказал Бинк. — Тогда вам удалось бы испытать себя, и никто бы ничего не узнал.

— Королева бы все равно узнала. А потерпеть неудачу с ней — значит, проявить слабость, на которую я не имею права. Она тут же станет себя чувствовать выше меня, если поймет, что мой внешний железный самоконтроль на деле лишь импотенция. Такое знание таит в себе большой вред.

Бинк, знавший Королеву, мог в полную меру оценить эти слова. Ведь лишь ее уважение к Королю да страх перед его личностью и магической силой удерживали ее в рамках повиновения. Талант Короля к трансформации, безусловно, сохранится, но уважение, которое она испытывала к его личности, будет неизбежно разрушено. С ней станет необыкновенно трудно справляться, а это вряд ли пойдет на пользу Ксанфу.

— А не можете ли вы сперва провести, э-э, эксперимент с какой-нибудь другой женщиной? Тогда, если получится неудача...

— Нет, — твердо произнес Король. — Я не люблю Королеву, но она — моя законная супруга. Я не стану обманывать ее — или любого из моих подданных — ни в этом, ни в каком-либо другом случае.

Вот в чем состояла суть его благородства! Но зато Королева может обмануть его — если увидит такую возможность и будет знать о его импотенции. Бинку не понравился такой вывод. Правление Короля Трента виделось ему как начало Золотого Века. Но насколько же у Короля больше обязательств, нежели преимуществ!

Тут Бинка снова осенило.

— Ваши воспоминания о жене — это же не просто воспоминания о ней, но и память о самом себе. О себе, когда вы были счастливы! Вы не можете заниматься любовью с другой женщиной, или позволить другой женщине быть похожей на вашу жену. Но если любовью займутся два других человека — я имею в виду, Королева и мужчина, не напоминающий вас, — то никакие воспоминания не будут потревожены. Поэтому, если Королева изменит вашу внешность...

— Чушь! — Король фыркнул.

— Скорее