Надежда Первухина - От ведьмы слышу! Страница 37

…Вампир прочел последнюю строфу и пристально посмотрел на притихшую Машу. Ее лицо было задумчивым и каким-то новым — повзрослевшим, что ли.

— Бедный ты мой… — неожиданно проговорила Маша и ласково погладила вампира по голове. — Несчастная у тебя судьба.

— Судьбы не выбирают, — прошептал Роман Кадушкин, прижав к губам Машину ладонь. — Благодарю тебя.

— За что?

— За то, что не отвергла. Пожалела. Разве кто-нибудь жалеет вампиров? Это и понятно: вампиры — убийцы. И я тоже… убийца. Если бы ты всегда была со мной, Машенька, клянусь, я никого бы не убивал! Из людей…

Вампир и Маша прятались от вечерней духоты в прохладном полутемном подвальчике-кофейне. Посетителей за лакированными, напоминающими шоколадные плитки, столиками почти не было. Маша маленькими глотками пила, наслаждаясь, персиковый сок, а вампир рассказывал о своей жизни. И послежизни. Прочитанные им стихи он написал в одну из годовщин смерти матери…

— Хорошо, что мы остались одни, — неожиданно сказала Маша. — А то от этого Ираклия с его «мерседесом» и лезгинкой у меня голова просто раскалывалась от боли…

— Мне кажется, Дарья тоже не возражала, чтобы мы разделились.

Все было именно так.

…Сначала, как и настоял неожиданный Дашин поклонник, они все отправились в «рэсторан». Ресторан назывался «Гелати» и славился настоящей грузинской кухней и запредельными ценами на шашлык по-карски. Однако торговец помидорами и по совместительству студент первого курса ВГИКа, потомственный князь Ираклий Чавчавадзе сорил деньгами как очистками от семечек. Он очаровывал Дашку по полной программе, заказал шампанское, настоящие ркацители и чахохбили и целое блюдо экзотических фруктов. Специально для Даши ресторанный оркестр, состоявший из чонгури, чунири и ларчеми, исполнил популярные мелодии из опер «Сказание о Тариэле» и «Кето и Котэ»…

— А скажите, Ираклий, — кокетничала юная ведьма, слегка опьянев от ркацители, — вы действительно князь и потомок тех самых Чавчавчавадзе?

— Одно «чав» лишнее, — толкнула ее в бок Маша. Бесполезно. Ни на кого, кроме своего поклонника, ликом подобного легендарному Автандилу, Даша внимания не обращала.

— Да, я князь, — подтвердил Ираклий. — Но это нэ имэет значэния, о Нестан-Дареджан!

Даша недавно перечитывала «Витязя в тигровой шкуре» и мило зарделась от такого комплимента.

Ираклий рассказал о себе, о том, что он, чтобы прожить в столице, вынужден подрабатывать торговлей. А так он собирается стать актером. Мало того — он уже прошел пробы на главную роль в новом фильме Никиты Михалкова «Кутаисский парфюмер»!

— Маша, — тихо, чтобы не привлекать внимания, проговорил вампир. — По-моему, им хорошо и без нас. Давайте потихоньку уйдем.

— Как?! Оставить Дашку один на один с этим типом?! А если он…

— Даша — ведьма. Она вполне способна сама о себе позаботиться.

— Да, но она привыкла везде таскаться за мной. Увидит, что мы уходим, — подымет шум. А за ней и этот… князь потащится.

— Она не увидит. Я сумею сделать наш уход абсолютно незаметным. И кроме того, Даша даже не вспомнит о том, что мы составляли ей компанию.

Маша с уважением глянула на вампира:

— Ты тоже владеешь магией?

— Нет, — отмахнулся тот. — Это мои генетические свойства…

…Именно благодаря генетическим свойствам Романа Кадушкина они сейчас и сидели в скромной милой кофейне. Вампира почему-то потянуло на откровенность. Он рассказывал Маше о своем отце, о тех шестнадцати годах, которые прожил как обычный мальчишка…

— А ты тогда… Встречался с девочками?

— Мари, это были другие времена. К тому же отец из-за какой-то крамолы подвергся опале и прятался от властей. Не до девочек было. Если хочешь знать, ты — первая, кого я… полюбил.

Маша расцвела. Но потом встревожилась:

— А сейчас… Вам никто не угрожает?

— Как сказать, — пожал плечами вампир. — В бизнесе всегда есть те, кто хочет столкнуть тебя с места, разорить, подставить… Но на это мой отец не обращает внимания. Завистливые люди приходят и уходят, а мы остаемся, потому что у нас продолжительность жиз… существования больше.

— И на вампиров никто не покушается?

Роман усмехнулся:

— Люди? Нет. Маша, обычные, не связанные с миром сверхъестественного люди просто не верят в наше существование. А маги, оборотни и прочие… Мы сосуществуем достаточно мирно, потому что не переходим никому дорогу.

— Но ведь вы охотитесь на людей?!

— Да. — Вампир склонил голову. — Но редко. На самом деле нам нужно немного крови, чтобы поддерживать свое бытие. Кровь — это дань традиции. Я ведь не кровопийца.

— Скажи, — решилась спросить Маша. — А тех парней… Ты их словно заморозил… Как это у тебя получается?

— Не знаю. Видимо, это свойство моей натуры. Между прочим, я могу отлично замораживать продукты. Так что, если понадобится дополнительный холодильник, имей меня в виду.

Маша рассмеялась, но глаза у нее были грустные.

— Ты вправду меня любишь? — вдруг спросила она.

— Да.

— Тогда сделай меня тоже… вампиром.

Роман оторопел:

— Ты это серьезно?

— Абсолютно. А что такого? Если я хочу быть с тобой…

За их столиком воцарилось молчание. Двухсотлетний юноша посмотрел на Машу взглядом, в котором было и желание, и отчаянная борьба с ним.

— Как велико это искушение… — прошептал вампир, медленно целуя девичьи пальчики. — Как непереносимо желание… Сделать тебя бессмертной. Навсегда обрести рядом с собой ту, которую любишь…

Маша сидела словно завороженная. На самом деле о желании «вампиризоваться» она сказала исключительно из стремления ни в чем не отстать от сестры. Сестра — ведьма?! А я буду еще круче!

…Непослушные девочки попадают туда, куда захотят сами. Только воплотив свои грезы в жизнь, они понимают, что на самом деле не грезили, а видели кошмары.

— Нет, Маша. — Вампир стиснул ее ладонь, и девушка вдруг ощутила, какая на самом деле у него ледяная, неживая рука. — Это не шутки. Не девичья блажь. Ты подумала хотя бы о том, что, если я инициирую тебя, ты вынуждена будешь искать жертвы и никогда не видеть солнца?!

Маша задрожала. Романтика, оказывается, на самом деле весьма паршивая штука.

— Но тебе же солнце не вредит… — шмыгнув носом, сказала она.

— Я — исключение из правил. Но это не значит, что тебе повезет так же. Прости. Я полюбил тебя и, должен сознаться, поначалу сам мечтал о том, что ты станешь моей вечной спутницей во Тьме. Но… Едва я представлю, что ты никогда не узнаешь радости любви обычного мужчины и счастья материнства, я понимаю, что не имею права…