Татьяна Устименко - Суета вокруг кота Страница 37

— Глупость — лучшее средство от разочарования! — фыркнул Маврикий, воинственно топорща усы. — Ты сначала выздоровей, а потом мы вместе во всем разберемся. — Он метнулся обратно к коробке и тотчас же вернулся обратно, неся в передних лапах чем-то наполненную чашку, которую приложил к моим губам. — Пей, — приказал кот. — Пей и спи. Знаешь, здоровье-то — оно завсегда важнее всего.

В чашке оказалась вода, вкусная и холодная. Я, не отрываясь, опустошила до дна всю немаленькую посудину и с благодарным вздохом вытянулась на топчане. Сон навалился сразу же, только на сей раз он был не болезненно насильственным, а освежающе приятным. Последним, что я увидела, стала усатая кошачья морда, задумчиво склоненная надо мной.

— Листоград, Сабиниус, Светоч… — Маврикий с треском поскреб лапой за ухом. — Не-а, не помню…

Тут мои веки закрылись сами собой, и я заснула.

ГЛАВА 7

На столе, застеленном черной скатертью, горела одинокая свеча в серебряном подсвечнике. Плотно зашторенные окна не пропускали в комнату ни единого лучика света. Серый полумрак исподволь сгущался в углах просторного помещения, грозя захватить его целиком, и превращался в непроглядную тьму — зловещую и тревожную. Казалось, будто в ней прячется кто-то живой… Выпустив сотни тонких щупалец, тьма потихоньку подползала к столу, осторожно обтекая стул с вычурной спинкой, высокую напольную вазу из тончайшего китайского фарфора, этажерку с колбами и ретортами, футляр с новейшим цифровым микроскопом и поставец на кипарисовой ножке, накрытый шелковым платком. Легкий дымок курился над зажженной ароматической лампой, наполняя комнату благоуханием сандалового дерева. Тьма любовно обвила ноги сидящего на стуле человека — женщины, облаченной в атласный пеньюар старинного покроя, и сконцентрировалась в центре помещения, принимая форму огромного черного пса, с горящими словно угли красными глазами. Пес звучно клацнул клыками и издал вопросительное ворчание, но хозяйка сего странного помещения нетерпеливо мотнула гривой свободно струящихся по плечам кудрей цвета воронова крыла и дернула плечом.

— Рано, Баргест[8], твой срок еще не пришел! — сердито прикрикнула она. — Не мешай мне!

И пес послушно рассыпался на клочья тьмы, которая торопливо отползла обратно — в свое надежное убежище, привычно втягиваясь в углы комнаты.

Судя по книгам, тетрадям и свиткам, разложенным на столе, — здесь кто-то работал, причем работал давно и усердно…

А сама затемненная комната, пусть и заставленная старинной резной мебелью, скорее напоминала кабинет маститого ученого, чем будуар томной красавицы, хотя внешняя привлекательность его владелицы мало вязалась с собранным здесь научным и химическим оборудованием. Такую яркую красоту следовало бы намеренно выставлять напоказ — подчеркивая мехами и бриллиантами да собирая восхищенные комплименты мужчин, а не прятать во тьму, утруждая непосильными заботами. Такая исключительная красота, наверное, вряд ли способна сочетаться с острым умом и железной силой воли, хотя хозяйка странного кабинета обладала и тем и другим, причем впору было бросать вызов не только всему свету, но и самой судьбе. Такая роковая красота встречается чрезвычайно редко и еще реже бывает врожденной, а потому — является еще более опасной и порочной… И если именно такая ужасная красота правит миром, то хотели бы вы жить в этом несчастном мире?..

Молодая черноволосая женщина звучно зевнула и провела рукой по лицу, пытаясь отогнать некстати навалившуюся сонливость. Хотя почему некстати? Время уже к трем часам ночи близится, вот организм и требует свое… А если учесть напряжение последних дней… Брюнетка иронично хмыкнула.

«Ничего, придется потерпеть, совсем немного осталось! — мысленно утешила себя она. — Носительница старшей крови попалась в расставленную ей ловушку. Теперь бы еще найти шестой рубин богини и Врата вечной жизни…»

Тонкие пальцы нервно расправили лежащий на столе свиток.

Однажды явится к нам та —Способная раскрыть Врата,Что путь из смерти в жизнь хранятИ жертву принести велят.Нужна лишь старшей расы кровь —Да запрещенная любовь,Всему залог — безумный ход,И некий сумасшедший… —

вслух продекламировала женщина и, как всегда, сбилась на последнем слове. Она уже не одну сотню раз читала это запутанное пророчество, начертанное на древнеирландском наречии, и каждый раз замолкала именно на последнем слове. А все дело в том, что именно в этом месте пергамент порвался, сделав непонятным окончание текста. Буквы стерлись, и теперь оставалось лишь гадать, какое слово стояло там раньше — то ли «год», то ли «кот»… Брюнетка испытующе прищурилась, поднеся свиток поближе к глазам.

— Нет, все-таки «кот»! — убежденно воскликнула она. — Но в таком случае это пророчество является настоящей бессмыслицей!..

Неожиданно тишину полутемного помещения нарушил негромкий стук.

— Войди! — разрешила женщина.

Дверь растворилась, и в комнату вошел рослый мужчина мощного телосложения, передвигающийся с грацией, откровенно не сочетающейся с его впечатляющими габаритами. Лысая голова этого гиганта казалась прямоугольной, фигура поражала своей непропорциональностью, длинные мускулистые руки спускались почти до колен. Его крепкую фигуру плотно обтягивал черный костюм военного покроя, бочкообразную грудную клетку прикрывал бронежилет. Мужчина чуть заметно поклонился, уродливое, покрытое ужасными шрамами лицо скривилось от мерзкой гримасы, должной означать услужливую улыбку.

— Привезли, госпожа, — коротко доложил он. — Поместили в подвал.

— Я немедленно хочу ее видеть! — Прекрасная брюнетка вскочила со стула и судорожно сжала кулаки. — Проводи меня…

— Она спит. — Голос монстра в человеческом облике скрипел, словно давно не смазанное колесо. — Девочка сопротивлялась, и я немного перестарался с хлороформом… Извини.

— Франк! — В грудном сопрано брюнетки прорезались угрожающие нотки, сильно смахивающие на змеиное шипение. — Если ты снова ошибся, если она не настоящая…

— Не волнуйся, Айвалин, на сей раз девушка — настоящая, — хохотнул монстр по имени Франк. — Она — истинная сидка! С такой внешностью она просто не может являться кем-то другим. К тому же — наша уловка сработала, ибо сиды неравнодушны ко всему прекрасному, а твоя песня притянула ее словно магнит.

— Хорошо! — сразу же успокоилась черноволосая Айвалин. Ее до предела напряженные мышцы расслабились, прекрасное лицо приняло умиротворенное выражение. — Тогда я подожду. Пусть выспится, ибо носительница старшей крови нужна мне живой и здоровой. Пока живой и здоровой… — хитро усмехнулась она. — Значит, Великая мать наконец-то услышала мои молитвы и послала нам долгожданную добычу. Как я и предполагала, принесенные ей жертвы оказались не напрасными.